Время Пасьянсов

Он набухал, сделал, как я сказал, попробовал.

– Во! Сладко теперь!

Все, кто был, пыжились изо всех сил, терпели. А один не пыжился, заинтересовался - как различать пальмовый, если надписи на пачки нет…

Я так понял, что - эпидемия. Но пока только среди техников.

Поправку сделал на то, что среди нас - стрелков - дурных пока нема. Может, и иммунитет. Хотя, вроде бы, мы сперва стреляем, а потом думаем? Не сходится что-то…

Больше опыты не ставил. Куда же дальше?

Все, что без боевых стрельб, постепенно на поверхность стараемся вынести. Сегодня думал еще заглянуть в "Мочилово" - это в одном из ангаров, что прижаты боками друг к другу - здорово экономит на площади и на стенках.

"Мочилово" - стрелковое шоу такое. Слеплено по одному старому фильму Тарантино: "От заката до рассвета". Я в тех плясках только в детстве участие принимал - уже года четыре тому - вампиренка играл. Сейчас меня в то шоу не затащишь. Оружие здесь, хоть и гулькает правдоподобно, но только имитационное - с красочкой. А само шоу целиком на актерах держится, на их мастерстве. Но - кто есть кто - посетители не знают, они вместе с актерами вразбивку идут, на входе встречаются. Лицедейство и гардероб тут первое дело. Некоторые завсегдатаи любят сюда своих новых подруг водить. У них тогда преимущество, знают, что почем, могут в "героев" поиграть. Но чтобы остальным клиентам игру не портили, таких сюда не чаще, чем раз в неделю пускают. Какие бы деньги они не предлагали…

Актеры постоянно что-то меняют, им один сюжет разыгрывать нельзя. И режиссеров меняют, чтобы каждый следующий свежую струю вносил. Со старыми аттракционами вечно так. Тут сложно, тут вовсе не куклы, которые на импульс реагируют. Тут живые против условно мертвых. Кто - живой, кто - мертвый, по ходу игры выясняется. Много неожиданностей.

Хорошая команда, некоторых актеров знаю, а есть и те, что меня помнят, как того дьяволенка играл. Говорят, что убедительно - талант! Сейчас там даже двое дьяволят мальчик с девочкой. Откуда таких взяли? Наверное, актеры нарожали, успели. Все-таки давно то шоу идет.

Спрашивают, не хочу ли вернуться. Каждый раз спрашивают, хоть не всерьез, а приятно. Но теперь, разве что, верблюдом говорящим. Понимаем, что не потяну, в наших делах постоянный обкрут нужен.

Расписался в журнале. К лифту подошел. Дежурный пельмень - сто двадцать кило бугорчатого мяса - на карточку и не смотрит уже, знает кто. Здесь все друг друга знают. Нет никого, кто бы меньше года стаж имел. За работу держимся. Наш Шеф Алибабаич млеет от таких мужиков. Пока более бугорчатого не найдет, или этот не расплывется шариком, жирком не зарастет, работой будет обеспечен - сидеть на креслице, журнальчики пролистывать. Когда клиенты в корпусе, то сплошь оружейные, а когда ночное, и шефа нет, тогда с тетями. Знать, не все у него отнялось от анаболиков, либо память тешит.

В мерцалку пялится - там передача занятная. Чертова куча аналитиков впихивает невпихуемое. Запрессовывают в сознание, что обидчика следует прощать - тогда проживешь дольше. Когда человек прощает обидчика, в его крови появляются гормоны радости, а они - мощнейший укрепляющий фактор, способствующий долгожитию. Ли-ал-луя! Уклониться от мщения, значит, одержать победу над собой, а всякая победа над собой - это вызревание души.

Вот загибоны-то! С этими в карты не садись. Надо же так передергивать. Мое понятие - победа над врагом приносит гораздо большее благо организму. Веру, что организм, наконец-то, тебе принадлежит. А вот победив врага - это правильно - можно его и простить. И ногами пинать не надо - ни до того, как кокнул, ни после. Но потом обязательно простить. И себя тоже. Такой после этого гормон радости появляется! Хочется вторую щеку кому-нибудь подставить.

– Стормозни-ка! Тут приходили - про тебя спрашивать. За 20 и 28 числа интересовались - где был, и другие - я не запомнил, но по журналу каждый раз выходило, что дежурил ты в ночь. Все дни дежурил!

Это пельмень дежурный разродился информацией.

– Спасибо! - сказал, а у самого похолодело все, и корни волос будто отделились. Но тут же себя успокаивать принялся, как хорошо, что так ловко подстраховался с дежурствами. Хотя под ложечкой все-таки засосало. Неужели вычислили? Каким таким боком раком?…

Вот оно оказывается каким… Смотрю на следователя, думаю, вот бы взад все переиграть, поправить. Век бы с ним не встретиться! А тут новое явление и сплошь с заглавных букв. Влетает без стука…

СЛЕДАЧКА

О-па!

Я чуточку прибалдел. Так вот откуда ноги растут!

(Юбка, у нее, кстати, точь-в-точь, как мой наколенник - был такой, когда связки растянул. Это как, интересно, в таком сидеть можно?)

Клиентку узнал, ту утреннюю, у которой "ПП Бушмэна" был на спецах. Не знаю только, радоваться ей или нет? А она меня будто не замечает, и этого следователя, который до ее появления важным считался, отчитывает.

– Неужто непонятно, что он тебя растаскивает? Линия поведения - "хамелеон". Фонит, зеркалит! Ты видишь в нем только себя, а он закрыт, закуклился. Нет у нас времени его по пленочкам разворачивать!

Отчитала следака - словно пацаненка какого-то - за дверь выставила и ко мне обернулась.

Хватанула стул и уселась с размаху…и молчит. Я тоже молчу, и глаза опустить боюсь - разве можно в таком прикиде на стул садиться?

– Жить хочешь?

Вот вопросики пошли! Кивнул на всякий случай. Тут я врать не способный.

– Тогда быстро и как на духу - кого чаще всего во сне видишь?

Покраснел я. Она тут же:

– Девки не счет!

Все равно мне вопрос не нравится. Кругом он какой-то неправильный. Не такие вопросы должны задавать.

– Мужика одного вижу с пистолетом странным, - говорю осторожно, а сам кошусь, как отреагирует.

Молчит, бровью не шевелит.

– Мужик тот на свалке какой-то всякую хренотень зубатую стреляет, вроде как работает, потом сдает ее, и на том варится.

Опять на нее тихонько зыркнул, не понравилась мне ее лицо - совсем застылое. Молчит. И я молчу - чего говорить-то еще? Потом она тихонько так меня спрашивает, почти шепотом, словно пересохло у нее все:

– А сможешь ты, если что, того мужика убить?

Во попал! Я многое в свои неполные пятнадцать перевидал и выслушал; наркотой обдолбаных и не очень, тех, кто квасит беспробудно, а потом чертиков на себе ловит, но такую пургу нести?

– Это в ухо себе стрельнуть?

Опять на меня посмотрела, да такими глазами, будто я много больше понимаю… чем понимаю. Короче, поняли, что я хотел сказать? Я тоже.

Молчим. Потом улыбнулась, словно оскалилась.

– Ну, ты и попал чувачок! - это она с чувством сказала. - Кругом попал! Решай теперь либо в тюрягу - пожизненное. Или работать на нас - на правительство…

На правительство? Вот где шаблон попер, ну прям, дурное, дешевое кино. Я как услышал, так от неожиданности чуть не треснул напополам. Детский сад, точно! За кого меня тут держат? Хотел брякнуть - такой фильм я уже видел! - но не рискнул. Пусть думают, что поверил. Иногда полезно на наивного походить.

Две идейки тут же вымыслились, как они меня хотят поиметь. Глубоко их спрятал - шиш кому скажу. Только вам, мало ли пригодится.

Первая - это военные. Это у них постоянный недобор по кадрам, а теперь, когда мы вроде как пожизненно в Европу вляпались, постоянно новое пушечное мясо агитируют. Наши молодые националы сами туда не торопятся, не горят, а нам-то вперед них чего суетиться? Тем, кого они потомками оккупантов обзывают? Хороши потомки - четвертое поколение уже в песочке кулебяки лепят, о пластиде мечтают. Перемудрили наши национал-аборигены с собственной профессиональной армией, перемудрили - не потому, что только полковниками, да генералами хотят быть, а в том, что тут любому рядовому, хочешь не хочешь, а гражданство давать полагается. Только кто теперь спешить будет, когда, того гляди, рванет на всех европейских окраинах? За свои кровные экзамены сдавать, да еще присягать неизвестно за что? Хоть здесь и родились, но не настолько на нас местный климат сказался. Не настолько голодаем, чтобы торопиться квоты заполнить. Потом еще и год обязаловки под ружьем? Дурных служить сейчас нет. Не те времена. Даже если тебе мир обещают дать повидать (как на всех плакатах нарисовано), и бесплатный возврат с этой экскурсии - контейнер с твоими останками домой отправить (что по факту наблюдаем). Даже, если так торжественно, как рекламируют… Фиг им!