Голод. Трилогия

– Сара, с тобой все нормально?

Она не ответила. Он выбрался из постели и потянулся к ней. Она – как ему показалось, очень быстро – двинулась обратно в ванную.

– Дай мне секунду, – хрипло сказала она.

– Ты как-то странно говоришь. – Он не стал добавлять, что и выглядит она очень странно: широко открытые блестящие глаза, лицо измазано, свитер в пятнах, туфли в грязи.

– Чем ты занималась, Бога ради?

Она, казалось, готова была убежать, когда он двинулся к ней. Он вошел в ванную, протянул к ней руки, чувствуя себя крайне неудобно, только его рост придавал ему толику уверенности.

Внезапно она сползла на пол и отвернулась, закрыв лицо руками. Раздались приглушенные рыдания. Он присел рядом.

– Дорогая, тебе больно?

Рыдания перешли в стон, дикий и заунывный. Том коснулся протянутой руки, посмотрел на уродливую отметку немного ниже сгиба локтя. След от укола. Сара с надеждой смотрела на него.

– Она ввела мне свою кровь. А теперь у меня галлюцинации.

– Лихорадка. Реакция на переливание. Она кивнула, из-под плотно закрытых век показались слезы. Он взял ее за плечи, ощущая тяжелые удары своего сердца. Реакция на кровь несовместимого типа могла быть какой угодно – от легкого недомогания до коллапса и смерти.

– Едем в Риверсайд. – Он пошел к телефону и набрал домашний номер Джеффа. Им потребуется лучший специалист-гематолог. Сонный и слегка смущенный голос Джеффа изменился, когда Том рассказал ему, что произошло. Они договорились встретиться в лаборатории через десять минут.

Том позвонил вниз и послал Херба искать такси. К тому времени, когда он успел набросить на себя кое-какую одежду и пальто на Сару, у двери их ждала машина.

Они быстро прошли по главному холлу Риверсайда, в это время пустому и тихому. Махнув ночному вахтеру, Том потащил Сару к лифтам и хлопнул по кнопке одиннадцатого этажа.

Джефф ждал их с усталым и болезненным выражением на лице. Когда они вошли в лабораторию, Филлис Роклер встала из-за рабочего стола, за которым она готовила необходимую стеклянную посуду. Она взяла Сару за руки.

– Давай надевать манжету, – поспешно сказала она.

– Ты живешь здесь? – спросила Сара. Том рад был услышать в ее голосе прежнюю силу, пусть даже и с оттенком мрачного юмора.

– Джефф и я…

Сара мягко улыбнулась, задержав взгляд на Томе. Филлис подняла у Сары рукав свитера, стянула плечо манжетой и взялась за манометр, в то время как Джефф осматривал другую руку. Все четверо ждали, пока Филлис измерит давление.

– Сто двадцать на восемьдесят. Всем бы нам так.

– У меня всегда было нормальное давление. Том закрыл глаза, ощущая, как напряжение понемногу уходит из мышц шеи. Если 6 ей угрожал коллапс, давление было бы пониженным. Затем Филлис сосчитала у Сары пульс и измерила температуру термометром с цифровым табло.

– А вот здесь есть кое-что. Сто один градус

[30]

.

– Легкая подкожная инфекция, связанная с повреждением, – заметил Джефф. – От этого, может быть, и лихорадка.

Сара закрыла глаза.

– Это не самое страшное. Гораздо важнее симптомы психологические. Крайнее беспокойство. Голод. Странные галлюцинации.

– Затруднения с ориентацией в пространстве? Она покачала головой.

– Это связано с лихорадочным состоянием и потерей сна. Я всю ночь не спала.

Том задал вопрос, который весьма его интересовал:

– Как же ей это удалось? – Он совершенно не представлял себе, как Сара могла позволить сотворить с собой такую штуку.

– Когда мы вошли в дом, мы выпили кофе, а затем я проснулась на ее кровати… в замешательстве. Я приняла душ и ушла. Но вечером я вспомнила еще кое-что… как будто кто-то стоит надо мной с сосудом, наполненным кровью… очень странно.

– Гипноз и наркотики.

– Возможно. Подходит по симптоматике.

– Филлис, почему бы тебе не взять кубиков двести крови, чтоб мы могли заняться делом?

Филлис приготовила шприц и взяла кровь из неповрежденной руки Сары.

– Выглядит неплохо. – При серьезном заболевании крови могли измениться цвет или консистенция. Кровь Сары была интенсивного пурпурно-красного цвета, на вид совершенно нормальная. Том впервые за это время почувствовал облегчение: может, ничего серьезного и не произошло. Если не считать галлюцинаций, симптоматика была обнадеживающей. Но было в голосе Сары нечто такое, что ему не нравилось. Он не мог избавиться от ощущения, что она что-то недоговаривает.

– А какие у тебя галлюцинации?

– Зрительные в основном. Я ведь вышла, потому что жутко есть хотелось. Вы можете не верить, но я отправилась в «Макдональдс» на Восемьдесят шестую. – Сара подняла глаза. – И, черт возьми, я опять хочу есть.

– Что за галлюцинации?

Она сердито уставилась на Тома.

– Я тебе говорила! То существо с сосудом крови. Господи, Том, как ты навязчив! Давай поговорим об этом позже, мне неохота сейчас этим заниматься.

Филлис разлила кровь Сары по десяти пробиркам.

– Пробирки с первой по восьмую обработаны антикоагулянтом, – сообщила она. – Девятая и десятая чистые.

– Мне бы тоже хотелось поработать. Я не могу сидеть и ждать, меня просто трясет от нетерпения. Давайте я займусь центрифугой.

Филлис вручила Саре две пробирки. Сара поместила их в центрифугу, установила скорость вращения, закрыла ее и щелкнула переключателем.

– Смотрите-ка, – заметил Джефф, – она вертится в такт с Моцартом – За несколько мгновений до этого он включил радио. Том чуть не заорал на него за это, но вовремя спохватился: Джефф прав, если он так относится к ситуации. Паника и профессионализм в работе – вещи несовместимые. Он посмотрел на свою Сару, склонившуюся над центрифугой: лицо ее все еще было немного бледным и слегка опухшим, она сосредоточенно работала.

Филлис готовила предметные стекла, помещая по капле крови на каждое и прижимая их тонкой покровной пленкой. Каждый образец получал свой номер и ставился в штатив рядом с микроскопом Джеффа.

– Сначала я произведу подсчет ретикулоцитов, – сказал Джефф. Тому это показалось разумным: они сразу же смогут определить, нет ли внутреннего кровотечения. Если кровь была несовместимой, вполне могло произойти кровоизлияние.

– Подготовьте трубку Уэстергрена, – сказала Сара. – Нам надо определить скорость осаждения.

Пока Филлис готовила трубку, Том перебирал в уме причины, по которым бы следовало определять скорость, и никак не мог понять, зачем Саре это нужно. Она беспокоится о возможности заражения?

– На это потребуется час, – заметил Том, – двести кубиков крови. Я думаю, мы и так увидим явные признаки патологии, если инфекция пройдет дальше по руке. – «По этой прекрасной руке», – подумал он.

– У Мафусаила под конец скорость осаждения была повышена.

Вот так так! Она не забыла о связи между Мириам Блейлок и мертвой обезьяной. Она, должно быть, думала, что пойдет по стопам Мафусаила, бедняжка. Он молил Бога дать ему возможность хоть как-то ее успокоить. Но с Сарой это было бы пустой тратой сил. Как только ей в голову втемяшивалась какая-то идея, требовалось нечто большее, чем обычные слова, а хуже всего то, что он и сам ни в чем не уверен. Физики давно уже разделались с общепринятыми концепциями о случайном стечении обстоятельств, заменив их более элегантными – и, разумеется, более точными – идеями о пространстве-времени как о целостном явлении, сложном континууме. В свете подобных концепций связь между появлением Мириам и смертью Мафусаила не только не была случайной, она даже не была совпадением. Одно следовало из другого, как один кирпич следует за другим в стене, и не более того.

Шум центрифуги сошел на нет, и Сара достала из нее пробирки с отсепарированной кровью.

– Не найдется где-нибудь места, чтобы она легла? – спросил Том.

Ее лицо бледнело просто на глазах.

– Я тебе сообщу, если мне потребуется разрешение на госпитализацию, – резко ответила она. – Я сама знаю, какие удобства есть в этом заведении. – Она поставила пробирки в штатив и стала с помощью пипетки отбирать отдельные компоненты крови.