Другая сторона (ЛП)

В восьмом классе она придумала себе вымышленного бойфренда, чтобы быть ближе к популярным девочкам в школе. Лиз утверждала, что встретила Стива Детройта (именно так она его назвала!), когда гостила у своей кузины в Андовере. Возможно, Стив и был вымышленным парнем, но Лиз превратила его в настоящего ублюдка. Он изменял Лиз, называл ее жирной, заставлял ее делать за него домашнюю работу и даже занял у нее десять долларов и не вернул.

Летом, перед девятым классом, Лиз встретила парня в лагере. Он был вожатым, и его звали Джош. Однажды он вроде как взял ее за локоть, когда они сидели у костра, что Лиз посчитала необъяснимо восхитительным и удивительным поступком.

Вернувшись домой, Лиз написала ему страстное письмо, но, к ее сожалению, оно осталось без ответа. Позже Лиз подумала, заметил ли вообще Джош, что держал ее за локоть. Может, он просто решил, что ее локоть – это часть подлокотника?

На сегодняшний день ее самые серьезные отношения были с Эдвардом, бегуном по пересеченной местности. У них был общий урок математики. Лиз закончила отношения в январе, еще до начала весеннего сезона.

Она была не в состоянии выдержать еще хоть одну встречу. Бег по пересеченной местности был, по мнению Лиз, самым скучным видом спорта на Земле. Лиз задумалась, озаботила бы Эдварда ее смерть.

— Ну так что, Лиз, — повторяет свой вопрос Тэнди, — у тебя есть парень?

— Не совсем, — признается Лиз.

— Тебе повезло. Я не думаю, что Слим вообще скучает по мне.

Лиз молчит. Она не уверена, что ей повезло.

Она встает с постели и подходит к зеркалу над комодом. За исключением нынешней стрижки, она не выглядит ужасно, но все же мальчики из класса никогда ею не интересовались.

Со вздохом Лиз рассматривает новые волосы, которые медленно, но верно, отрастают на ее голове. Она вытягивает шею, пытаясь разглядеть, как выглядит затылок. И вот тогда она видит это — длинный ряд швов в виде дуги над левым ухом. Рана начала заживать, и волосы уже растут над швами. Но они все еще там. Лиз осторожно касается швов. Они выглядят так, будто должны чертовски болеть, но она ничего не чувствует.

— Тэнди, ты видела это раньше?

— Да, они там с момента твоего появления здесь.

Лиз удивляется, как она могла их не заметить.

— Это странно, не так ли? — спрашивает она. — У тебя дыра в затылке, а у меня стежки над ухом, но все же мы в порядке. Я имею в виду, что мне совсем не больно.

— Ты не помнишь, как их получила?

Лиз на секунду задумывается.

— Во сне… — начинает она и замолкает. — Я думаю, что это был… несчастный случай с велосипедом.

Неожиданно Лиз чувствует, что ей необходимо сесть. Она чувствует, что ей холодно и трудно дышать.

— Тэнди, — произносит она, — я хочу знать, как ты получила дыру в голове.

— Я тебе уже говорила. В меня стреляли.

— Да, но что случилось? Как это произошло?

— Все, что я могу вспомнить, это как я шла по улице вместе со Слимом. Мы живем в Вашингтоне, кстати. Эта безумная пуля вылетела из ниоткуда. Слим вскрикнул, чтобы я пригнулась, а потом закричал: «Она истекает кровью! О, Господи, она истекает кровью!» Следующее, что я помню, — это то, как ты меня разбудила на этом самом месте, спрашивая, где ты находишься. — Тэнди накручивает одну из своих кос на палец. — Ты знаешь, Лиз, сначала я не помнила ничего, но потом я стала вспоминать, все больше и больше.

Лиз кивает.

— Ты уверена, что все это не сон?

— Я знаю, что ты так думаешь, но я знаю, что не сплю. Сновидения ощущаются как сновидения, и это определенно не сон.

— Но как это может быть возможно? Ты получила выстрел в голову, а я попала в серьезную велосипедную аварию, но мы обе чувствуем себя прекрасно, как будто ничего не произошло.

Тэнди качает головой, но предпочитает промолчать.

— К тому же, как Кертис Джест может быть здесь? Встреча со знаменитой рок-звездой — разве это не то, что обычно происходит во сне?

— Лиз, ты видела эти отметины на его руке?

— Да.

— У меня был кузен в Балтиморе. Его звали Шелли. У него были отметины вроде этих. Такое получаешь, когда принимаешь…

— Я ничего не хочу знать об этом, — перебивает ее Лиз. — Кертис Джест — не твой кузен Шелли из Балтимора. Ничего общего!

— Хорошо, только не сердись на меня. Ты сама завела эту тему.

— Мне очень жаль, Тэнди, — извиняется Лиз, — я просто пытаюсь все понять.

Тэнди испускает длинный, жалобный вздох.

— Девочка, ты все отрицаешь, — произносит она.

Прежде чем Лиз успевает спросить, что она имеет в виду, кто-то проталкивает под дверь каюты бежевый конверт. Благодарная за отсрочку, Лиз извлекает конверт. Адрес написан синими чернилами.

Лиз открывает дверь. Она смотрит по сторонам, но везде пусто.

Вернувшись к своей кровати, Лиз открывает конверт. Внутри она находит простую карточку с калькой и странную шестиугольную монету с круглым отверстием по середине. Монета напоминает Лиз жетон от метро. На монете выгравированы слова «Один Вечный» с одной стороны и «Официальная валюта «Другой стороны» на обороте. Карточка выглядит как приглашение, но повод не указан.

— Кто отправляет приглашение и указывает время начала «сейчас»? Ты ведь все равно опоздаешь. — Лиз показывает приглашение Тэнди.

— На самом деле, ты не можешь не прийти вовремя. Сейчас — понятие крайне относительное, Лиз.

— Хочешь пойти?

— Наверное, тебе лучше пойти одной.

— Как хочешь. — Тэнди все еще раздражает Лиз, и на самом деле она рада, что идет одна.

— Кроме того, я уже ходила, — признается Тэнди.

— И когда же ты ходила без меня? — спрашивает Лиз.

— Когда-то, — неопределенно ответила Тэнди. — Это не имеет значения.

Лиз неодобрительно качает головой. Она опаздывает и у нее нет времени задавать вопросы Тэнди. На пути к двери, она поворачивает голову к Тэнди:

— Героин. Вот от чего на руке Кертиса появились эти отметины, не так ли?

Тэнди кивает:

— Я думала, ты не знаешь.

— В журналах всегда были слухи, что Кертис Джест — наркоман, — отвечает Лиз. — Но ты же не веришь всему, что читаешь.

Смотровая площадка находится на верхней палубе судна. Несмотря на то, что Лиз и Тэнди широко изучили «Нил», до самого верха они не поднимались. «По крайней мере вместе», — думает Лиз. Она задумывается, почему они никогда этого не делали. Так или иначе, ей надо наверх. У нее такое чувство, что, когда она попадет на смотровую площадку, что-то определенно случится.

Лиз преодолевает много лестничных пролетов, отделяющих ее каюту от смотровой площадки. В какой-то момент она ловит себя на том, что вновь и вновь повторяет строчку из стихотворения, которое миссис Эрли читала в классе: «Я встретил путника; он шел из стран далеких. Я встретил путника; он шел из стран далеких. Я встретил путника; он шел из стран далеких». Наконец, она достигает верхней палубы. Она вспотела и запыхалась.

Смотровая площадка представляет собой длинный ряд биноклей, таких, которые походят на безрукого человека или паркоматы. Пару каждому биноклю составляет неудобный на вид металлический стул. Люди с увлечением смотрят в бинокли, хотя их реакция сильно различается. Некоторые смеются, некоторые плачут, кто-то смеется и плачет одновременно, а кто-то смотрит прямо перед собой пустым, ничего не выражающим взглядом.

Все бинокли последовательно пронумерованы. Чувствуя одновременно страх и любопытство, Лиз находит бинокль под номером двести девятнадцать и садится на металлический стул. Она достает странную монету и помещает ее в щель автомата. Она наклоняется к биноклю, и линза открывается. Это почти как трехмерный фильм.

Действие фильма происходит в церкви. Лиз узнает ее, так как она посещала ее каждый раз, когда мама чувствовала потребность «усилить духовную жизнь Лиз». На задних рядах Лиз видит несколько детей из своей школы, они одеты в черное. Камера движется вперед через церковь, и Лиз видит более взрослых людей, людей, которых она встречала на давно позабытых праздниках и вечеринках, которые она наблюдала с лестницы после того, как ее отправляли спать. Да, это друзья ее родителей и родственники.