Демон шарлатана. Часть первая (СИ)

   Пожилые матроны, ничуть не похожие на склочных нищих бабок из моего дома, но наверняка столь же ядовитые, замолчали на своих лавочках, глядя, как я практически несу на себе Анжелику. Та назвала номер подъезда и квартиры ещё до того, как села в такси, посему я представлял, куда идти, не обращаясь за помощью к недружелюбным аборигенам. Однако Анжелике предстояло жить с ними бок о бок, и если представить, какие слухи о ней пойдут после моего визита, девушке можно было даже посочувствовать.

   Если бы, конечно, я умел это делать.

   - И какого дьявола я пошёл спасать того кота?

   Дверь нужного подъезда по случаю жары и нахождения жильцов в непосредственной близости была распахнута, избавляя меня от необходимости пытать Анжелику насчет кода замка. На миг демоны послали мне соблазн воспользоваться лифтом - в таком доме он должен был работать исправно - но я стойко преодолел искушение. Принципы, даже если они абсурдны, остаются единственным нравственным отличием людей от обезьян, а я являлся человеком достаточно беспринципным, чтобы попасть в зону риска эволюционного регресса.

   Втащить девушку на третий этаж оказалось несложно. Первый лестничный пролет я пытался заставить её шагать самостоятельно, но потом пришёл к выводу, что будет эффективнее и проще нести сорокакилограммовое тело на руках. Или пятидесяти - к третьему этажу у меня устали руки и появились сомнения.

   Но, в целом, с задачей я справился прекрасно.

   Уже стоя перед необходимой дверью, я почувствовал легкое головокружение. Стало тяжело дышать, и я усадил Анжелику на ступеньки, сам облокотившись на стену. Шумно вздохнув, я рефлекторно потянул ворот рубашки, будто освобождаясь от невидимой удавки.

   Мои пальцы нащупали металл.

   Опустив взгляд на грудь, я увидел золотое распятие.

   Сквозь рубашку.

   Глава 6.

   Нетрудно догадаться, почему древние люди считали пространство сна иным миром: в миг пробуждения органы чувств действительно фиксируют переход сквозь некие границы - прикосновение пустоты, лежащей меж реальностями. Полагаю, так ощущается переключение внимания от внутренней активности мозга к сигналам, поступающим извне. Иногда я жалею, что неспособность подчиняться распорядку и врожденная агрессия на авторитарное давление не позволили мне отправиться учиться на биолога. Деятельность мозга, теория сознания - это священный Грааль наших дней, обретение которого позволит человечеству перейти от внешнего творчества ко внутреннему, подарит возможность изменять не только вещи вокруг нас, но и нас самих. Ибо таков путь разума: от мышления, обусловленного телом, перейти к телу, обусловленному мышлением, и далее - к чистому рекурсивному самосовершенствованию своего разумного начала.

   С этой идеей я открыл глаза.

   - Где я, черт возьми?

   Я лежал на полу, на мягком и толстом паласе с геометрическим узором. Под головой моей лежала сбитая бесформенная подушка, а ноги мои уходили в тень под деревянную кровать, стоявшую рядом. Рубашка расстегнулась, но вся одежда осталась на мне, и амулет демона в том числе. Приподнявшись на локтях, я осмотрел комнату.

   Небольшое, четыре на пять шагов пространство выглядело так, словно в нем бушевала буря. Книги, журналы и какие-то мятые разноцветные тетради валялись повсюду. Под слоем одежды у параллельной стены обнаружилась вторая кровать. В окно над моей головой лилось солнце, легко пробивая лучами тонкие зелёные занавески.

   - Проснулся? - раздался знакомый очаровательный голос, и с ближайшей постели надо мной нависла темноволосая голова с пылающими глазами.

   Наши лица разделяли жалкие сантиметры, при желании я мог бы дотянуться языком до носа демоницы. И такое желание у меня возникло.

   - Фу, что ты делаешь! - со смехом отдернулась она.

   Я потянулся и сел. Несмотря ни на что, чувствовал я себя неплохо.

   - Ну, начинай.

   - Что именно? - отозвалась демоница, растянувшись на неприбранной постели. К моему великому сожалению, наготу суккуба скрывало белое платье, но зато простыни и пододеяльник, разрисованные ромашками, меня весьма позабавили.

   - Винить меня в неблагодарности, черствости и бессердечии. Я ведь целый день провел без амулета.

   - Ерунда, - беспечно ответила демоница.

   - Серьезно? - удивился я.

   - Да, не бери в голову.

   Не такого поведения я ожидал от суккуба. Массовая культура изображала сей род демонов ревнивым и честолюбивым, и мягкость демоницы настораживала, если не пугала. Однако если древнее существо, легко угадывавшее мои желания, не намеревалось демонстрировать обиду, очевидно, давить на него было бесперспективно.

   - А где мы? - вернулся я к первоначальному вопросу.

   - У твоей подружки. Память отшибло?

   Я погрузился в воспоминания и действительно вспомнил предыдущий день и последовавший за ним вечер. Образы прошлого оказались размыты и никак не складывались в одну последовательность, и вообще возникало чувство, что я заглядываю в чужую память.

   Травы определенно не хватило бы, чтобы так на меня повлиять.

   - Что ты сделала с моей головой? - спросил я демона, встревожившись.

   - Приняла меры предосторожности. Ты дважды выбросил амулет, и мне пришлось не допустить третьей попытки.

   Я с изумлением понял, что легко вспоминаю все свои действия, но совершенно не могу припомнить ни одной мысли, посетившей мою голову после того, как принес Анжелику домой.

   - Ты переключила меня на автопилот, - пришла на ум аналогия.

   Демоница одобрила термин и сообщила, что процедура совершенно безвредна и может быть повторена сколько угодно раз в любое время.

   Должно быть, на моем лице проступил весь ужас, который я испытал, ознакомившись с новостью, отчего демоница снисходительно проговорила:

   - Не бойся, милый. Я крайне редко прибегаю к подобным мерам. Мне тоже неприятно чувствовать себя придатком безмозглого кадавра. Но если не останется выбора, я сотру тебя из тебя. Мне будет грустно, ведь ты замечательный человек, очень милый и добрый парень, один на миллион и так далее... но! Я убью твою душу без колебаний, если придется.

   Она не дополняла страшные слова угрожающим тоном. Нет, демоница просто-напросто извещала о своих планах, как всегда, игривым голоском, без нажима, не стремясь меня запугать. Состояние легкого шока не помешало мне оценить деликатность.

   - Ты поставила меня в безвыходное положение, - тщательно подбирая слова, заговорил я. - Поставила нашу тайну под угрозу. Вынудила меня искать выход. Заставила принять роль, о которой я ещё не думал. Ты повела себя не как тысячелетний демон, или сколько тебе на самом деле лет, а как капризная маленькая девчонка, желающая поиграть. А детей следует наказывать за проступки. Если бы ты подталкивала меня менее грубо, конфликта бы не возникло.

   Демоница потянулась рукой и взяла меня за подбородок, заглянула в глаза.

   - Ты упрекаешь меня в том, что я манипулировала тобой недостаточно тонко? То есть, сам факт манипуляции тебя не беспокоит?

   - Нет, - пожал плечами я. - В смысле - да. Манипулируй мною на здоровье, но не принуждай. Интригуй, соблазняй меня, искушай, склоняй к грехам или подвигам на твой вкус, но только делай так, чтобы я сам захотел тебе покориться. Чтобы наши желания не сталкивались, но овивали друг друга.

   Улыбка суккуба сверкала жемчугом.

   - Я начинаю сомневаться, кто из нас демон, - мелодично рассмеялась она и отпустила мою челюсть.

   Я перехватил её кисть и поцеловал.

   - Если у нас общий мозг, то, полагаю, оба. Разумное создание - это совокупность мыслительных процессов, а не набор органов. А наши умы работают синхронно.

   - Не подлизывайся, - фыркнула демоница, выдернув свою ладонь из моих цепких пальцев. - Но будем считать, что я тебя простила.