Чёрная Книга Reverse Falls (СИ)

И когда перед ней встал выбор – так и жить простой скучной жизнью, в которой общество сводит риски к минимуму, а возможную выгоду всего коллектива к максимуму, – но не для каждого конкретного человека, – либо же взять быка за рога, то она, даже не признаваясь себе в этом, выбрала второе. Именно поэтому она и любила всё это. Чувство ничтожности перед неизведанным, ощущая себя учеником младшей школы, который пытается сам найти дорогу в мире. Шелест древних фолиантов, содержащих неведомые тайны. Да даже просто беседы с такими же людьми. И все сопряжённые с этим риски.

А всё потому, что, по зрелому рассуждению, она была мечтательницей в лучшем понимании этого слова. Тем, кто стремится к чему-то более высокому. И искренне верила в то, что и Гидеон, и Вэнди с Робби, и Грэнда с Кэнди, и даже близнецы, несмотря на их отговорки, являются таким же людьми. Иначе они просто не стали бы интересоваться всем этим, не поверили бы, что мир гораздо больше, чем можно представить, просто закрыли бы глаза, как бы упорно мир не доказывал обратное.

Так что ничего не значащее обвинение Гидеона, особенно то, что, по его словам, они заигрались с ядерным оружием, значило довольно много для неё. Безусловно, она понимала, что он не в том состоянии, чтобы действительно объективно рассуждать, но всё-таки не могла сдержаться, чтобы уставиться на него с обвинением. И Гидеон заметил это, но не понял её взгляда.

- Пас, я понимаю, что ты веришь в лучшее в людях, но эти Пайнсы… так, букашки, – голос его был перевозбуждённым, – Они так, мелкая угроза, которая не должна волновать нас, так как… понимаешь?

Она не понимала. Честно. Но это только ещё больше выводило Гидеона из себя, и Нортвест могла его понять. Всё-таки он, по его мнению, увидел нечто неописуемое, так что, не испытав это на себе, говорить о подобном довольно трудно.

- То есть, ты хочешь сказать, что что-то с ними не так?

- Да! Вернее, не знаю. Но то, с чем они связаны… оно же может, вернее, обязано иметь возможность влиять на них и в обратную сторону. Палка о двух концах, только оно намного более умело.

Фух… Пасифика ещё раз перевела дух, обдумывая как же выведать у Гидеона то, о чём он говорит, так как более-менее вменяемой манерой он рассказывать отказывался, предпочитая сбивчиво тараторить.

- То есть ты боишься, что это нечто может свести их к «Тёмной Стороне»? – с неприкрытой иронией в голосе спросила Пасифика.

- Да! Может быть. Я не знаю.

Не имея никаких альтернатив, Пасифика была вынуждена поверить этому утверждению. У неё не было другого выбора, так как, насколько она знала, этот монокль позволяет заглянуть внутрь сущности чего-либо, полностью осознать мотивы, которые движут этим человеком. И Гидеону не повезло заглянуть внутрь чего-то, имеющее с человеком довольно мало общего. А не доверять его словам повода у неё не было, так как он был всё-таки её другом.

- Хорошо, тогда давай просто расскажем близнецам. Ты сам говорил, что они параноики, такое точно их приведёт в чувство.

- Нет! – воскликнул Гид, – Они же считают, что всех умнее. И я не знаю, насколько это может контролировать их действия, ведь то, как сражалась Мэйбл со всеми этими чудовищами, выходит за пределы способностей обычного человека. Они же могут просто убить нас, стоит только приказать этому существу сделать так.

- И ты действительно считаешь, что это действительно так? Неужели мы или мистер Пайнс не догадались бы, что с ними что-то не так, что они ведут себя не подобающим образом?

- А у них и раньше не было высокомерия или жажды захватить мир? – с поразительным сарказмом спросил Гидеон.

- Туше, – призналась Пасифика.

- Вот я о чём и говорю, наша задача – как-то избавиться от этой твари.

- И у тебя есть идеи?

- А чем же ещё я занимался тут всё утро, перерывая эти страницы? – отмахнулся Гидеон, раскрывая книгу и одновременно закрывая собой её от двери, – Хотя бы на время отобрать у них Дневник и в то же время избавиться от этой твари. И всё, мы можем быть относительно спокойны, если не считать пары разозлённых гениев, которые желают выпотрошить нас.

Он раскрыл на столе серию заметок, в которых говорилось о том, как же в конце концов разобраться с задачей. Наброски плана, однако сделанные с маниакальным упорством и скрупулёзностью… Быстро проглядев это, Пасифика невольно присвистнула. Да, идея была сложной, а Пайнсы были самым нестабильным элементом в ней, однако, судя по всему, их и требовалось бы отвлечь только ненадолго.

- Гидеон, ты действительно веришь в свои слова?

Он только тяжело вздохнул, смотря на неё.

- Да, я понимаю, что сказанное мною опирается только на мои слова, но… верь мне.

Тут же Пасифике вспомнились те слова, которые она уверила в Дневнике в первый же день «Не верь никому!». И она была бы готова внять страницам Дневника, что не раз спасали её, отказаться от этого сумасшедшего плана, тем более что сам Гид скрывал ото всех свои тайны. Но всё дело в то, что именно ей он верил, ведь в первый же день рассказал обо всём этом, так что отказать ему было бы ударом ниже пояса.

- Хорошо.

Полусонная Мэйбл, сладко потянувшись и зевнув, вошла в комнату. Конечно, день клонился к вечеру, но местная атмосфера действует на неё усыпляюще. Как всегда ничего особенного, большая часть их трофеев, приобретённых за эти полтора месяца, сейчас покоилась под кладбищем, а не тут. Из общей картины кристального порядка выбивался только Диппер, который сидел за столом, наклонившись над чем-то.

Неслышно подойдя к нему со спины, она положила руку на плечо и заглянула. Диппер даже не шелохнулся, всё-таки эти камни позволяли им если не со стопроцентной точностью определять местонахождение друг друга, то хотя бы чувствовать приближение. И пара её первых догадок, – он залез в какую-то книгу, либо в сам Дневник, – не оправдалась. Близнец сейчас сидел, дописывая какое-то письмо.

Удивлённо выгнув бровь, Мэйбл присела на свою кровать, а брат только ответил:

- Эй, мне уже снова зазвонили родители, они интересуются – что же мы ничего не пишем им. Помнишь же прошлый раз, как мы отправили письмо?

Да… Мэйбл действительно помнила это, тогда всё обернулось не лучшим образом. Она в тот раз написала о том, что тут полная скукотища, они помирают со скуки, просто сверлят взглядом потолок и не совершили ничего интересного или предосудительного. Только вот когда она положила это в почтовый ящик, рядом с которым стояли и остальные… Тогда почтовый ящик заявил, что за свою бесконечную жизнь он не видел более наглой и абсолютной лжи. Сразу после того, как закончил причитать по поводу того, что его никак не могут оставить в покое.

Так что это можно было назвать достижением – высказать больше лжи в одном письме, чем знает демон Лапласа, что не менее невозможно, чем сам факт существования такого существа. Так что ей оставалось только фыркнуть в ответ на ухмыляющееся лицо брата, который всем своим видом говорил «сестрёнка, ты совершила невозможное и сломала реальность». Угу, не знаешь, как что-то объяснить, вали всё на Прорыв Дракона.*

- Ладно, бро, дай уже посмотреть твою писанину. Не хочу потом краснеть перед дедушкой.

Он только усмехнулся, протягивая ей черновую версию письма. Всё-таки придумать что-то «любимому» дедушке Шерману, который весьма и весьма часто названивал им, интересуясь их времяпровождением, чтобы он не слишком-то лез сюда, не просто. Она схватила со стола только-только принесённую братом кружку с чаем, – от напитка ещё шёл пар, – и начала просматривать строчки, закусывая губу.

Ничего особенного, примерно то же самое, что и писала она, а Диппер только доверительным тоном заявил:

- Не беспокойся, на этот раз я буду посылать обычной почтой, а не через ящики, стоящие в лесу.

И начал лыбиться как чеширский кот. Мэйбл было подумала отправить ему в лицо подушку, но сразу же привела несколько доводов против. Во-первых, местные подушки были сравнимы, как по весу, так и по мягкости, с кирпичами. Во-вторых, тут была рядом кружка с горячим чаем. Ну и в-третьих, она же Пайнс. Так что пришлось лишь состроить ответную самодовольную рожу.