Голод. Трилогия

– Директива исходит из Белого дома.

– А кто ее авторы? Кучка вчерашних студентов без всякого жизненного опыта. Речь ведь идет о том, что гибнут люди. Матери и сыновья, отцы и дочери.

Джастин опять завертел в руках трубку.

– Я всего лишь передаю приказ.

– А почему бы тебе перед президентом не замолвить словечко за меня, за этого глупого, ничтожного ворчуна, который, так уж случилось, выше всего на свете ставит человеческую жизнь? Пару дней назад в Париже я оказался в пещере… глубоко под землей… где увидел не меньше полумиллиона мертвых людей, сложенных штабелями… длинными штабелями. Гибель каждого из них была трагедией для родных и близких.

– У людей будет право защищаться.

– Защищаться от того, кто движется так быстро, что его не увидишь, кто сильнее тебя раза в четыре и раза в два сообразительнее? Не думаю.

– Людей защитит государство.

– Есть только один способ это сделать – уничтожить вампиров.

– Пол, глупый фермер поступает экологически неразумно, когда расставляет ловушки или травит на своей территории койотов. Умный же организует дело так, что его стаду ничто не будет угрожать. Так вот, государство просто ведет себя как умный фермер.

– Но они все равно прорвутся. Они найдут способ!

– Кто-то из людей погибнет. Но так было всегда, разве нет?

– Давай кое-что предположим. Как-то ночью ты просыпаешься от того, что одна из этих тварей впивается тебе в шею. Что ты станешь делать – я имею в виду, ты, лично? Позвонишь девять-один-один? Ну же, представь хотя бы на минуту! Смелее!

– Хороший фермер использует различные эффективные и доступные средства, чтобы отпугнуть койотов. Мы будем действовать в том же направлении.

Пол решительно поднялся с кресла.

– Мне пора возвращаться в Париж. Операция еще не закончена.

– Мы не собираемся дальше участвовать в этом твоем варварском мероприятии.

Все

закончено, Пол, раз и навсегда! Договорились? А теперь тебе нужно встретиться с кое-какими людьми.

Что-то в тоне Джастина подсказывало, что люди, о которых он говорит, доставят ему много неприятностей.

В Соединенных Штатах имелись тайные тюрьмы для людей, нарушивших закон в ходе секретных операций. Закон в этих учреждениях представлял собой странную сюрреалистическую версию общепринятого: у тебя были права – но только не право уйти.

Что ж, в эту минуту у него еще были право и возможность уйти. Пол решил этим воспользоваться и, миновав приемную, оказался в коридоре. Двое мужчин шли ему навстречу; Пол, развернувшись, поспешил в другую сторону.

Шаги за спиной ускорились. Черт возьми, его это не устраивало. Всю свою сознательную жизнь он работал на эту организацию и не раз стоял перед Мемориальной стеной, горюя о павших товарищах по оружию. Уорд был абсолютно предан ЦРУ, и не важно, насколько глуп был последний директор или насколько непродуманной оказывалась политика в последнее время.

Уорд покинул здание, выбрав новый выход на западную стоянку, где, кстати, и припарковался. Забираясь в симпатичный маленький «сааб», прождавший его в гараже последние два года, Пол прикидывал, успеет ли проехать шлагбаум или Тэрк уже позвонил на проходную и велел его задержать.

Охранник, взглянув на его удостоверение, сделал отметку и открыл шлагбаум. Пол выехал с территории и вскоре уже подъезжал к скоростному шоссе. Был солнечный летний день, и мир вновь начал казаться доброжелательным Ему нравились люди, которые ехали рядом с ним в своих машинах, он проникался их надеждами и чаяниями благодаря особому дару, которым обладает лишь тот, кто убивает, выполняя свой долг. И на этих замечательных, улыбающихся мужчин и женщин, стариков и детей разрешено охотиться, разрешено их убивать, и это не противоречит закону? Сама мысль об этом казалась абсурдной. Когда забираешь чью-то жизнь, то невольно начинаешь ценить ее превыше всего. Даже если необходимо кого-то убить, все равно эти мертвые остаются с тобой до конца твоей жизни. Но только не вампиры. Люди.

В этот обманчиво мирный полдень Пол понимал, что должен действовать чрезвычайно профессионально и быстро, иначе его самого подстрелят как дичь. Как раз в эту минуту где-то в покинутом им здании – скорее всего, в кабинете Тэрка – идет срочное совещание, на котором обсуждается один вопрос: Пол Уорд. Он превратился в того, кого называют «беглецом», агентом, который пустился в бега, после того как его действия были признаны неправильными. Для ЦРУ такая реакция являлась доказательством prima facie

[24]

вины.

Его собственный план действий не вызывал никаких сомнений: нужно убить как можно больше вампиров начиная с этого момента и вплоть до той минуты, как бывшие коллеги его настигнут.

Он свернул с 495-го шоссе на 95-е, решив, что отправится в Балтимор, оставит там где-нибудь машину, а сам доберется на общественном транспорте до вокзала линии «Амтрак». Пункт назначения – Нью-Йорк. Именно там исчезла журналистка Эл-лен Вундерлинг вполне возможно, она наткнулась на настоящего вампира, слишком много о нем узнала и была съедена.

И все-таки ему дьявольски не повезло с французской «Книгой Имен»: люди пожертвовали своими жизнями, чтобы раздобыть ее, а теперь он был лишен возможности ею воспользоваться. Хотя едва ли ему удалось бы прочесть в ней хоть слово.

Доехав до перекрестка, откуда начиналось шоссе 32, Пол решил немного развлечь тех, кто поедет за ним. Он свернул на шоссе, ведущее в Колумбию, довольно большой город, с хорошо развитой автобусной системой и собственным таксопарком.

Пока его верный «сааб» отдыхал в подземном гараже городского торгового центра, где машину было труднее засечь, Пол лениво бродил по залам универмага «Сирс». Там было так мило, так по-американски. Он придирчиво выбрал себе пару рубашек, брюки, синий пиджак, черные кроссовки и, выйдя из примерочной, внешне заметно отличался от прежнего Пола Уорда. Безусловно, совсем замаскироваться под кого-то другого ему не удалось, но даже такая мелочь, как другой костюм, не была лишней.

Включенный мобильник он незаметно подбросил в сумку какой-то женщины. Не пройдет и часа, ЦРУ наверняка засечет телефон. Вот будет переполоху в неспешной и спокойной жизни этой дамочки!

Пол вышел из торгового центра, сел в такси и велел водителю отвезти его в студенческий городок при колледже святого Иоанна. Тысячу лет назад он проучился там пару семестров. Он прочел «Илиаду» и «Одиссею» под руководством профессора Кляйна, которому нацисты переломали все пальцы за то, что он играл на рояле лучше немцев. И все же, несмотря на боль, вечерами он исполнял Дебюсси, Шопена… Он презирал итальяшек, но ему так и не удалось отучить юного Пола от любви к Верди и Пуччини.

Пол единственный из всех студентов колледжа приветствовал войну во Вьетнаме, к тому же он оказался настолько глупым, что сообщил об этом urbiet orbi

[25]

, прикрепив к доске объявлений соответствующее воззвание. В результате его вскоре завербовало ЦРУ. Старик Джордж Хаузер – будь благословенна его память – сидел с ним на той скамейке прямо под огромным дубом, и рассказывал, что это значит – быть оперативником, как важна эта работа, насколько это тяжело и какое порой испытываешь разочарование.

Пол прошел по дорожке, выложенной кирпичом, к корпусу Макдауэлла, административному зданию, где проводились собрания и спевки хора. Перешагнув порог, он услышал те же самые молодые голоса; на первом этаже по-прежнему была кофейня и стояла та же доска объявлений, с которой началась его теперешняя жизнь.

Пройдя здание насквозь, он оказался в маленьком дворе. Здесь располагался корпус Рандалла, где Пол когда-то жил, причем в отдельной комнате – ему никого не подселили, главным образом потому, что не представляли, как человек, написавший такое сочинение на вступительном экзамене, сможет с кем-то ужиться. Его эссе было посвящено Фоме Аквинскому и его «Сумме теологии». Как давно это было: молодой человек с короткой стрижкой и в очках, ревностный католик.