Багряная игра

По выходе из приюта Ринарк, к своему удовлетворению, обнаружил: планета окончательно угомонилась и, судя по всему, вновь вошла в обычное пространство - но в иной вселенной.

Как ни торопился Ринарк назад, в небоскреб, это не помешало ему зондировать сознанием пространство, и то, что он обнаружил, его успокоило: за взбесившимся Призраком располагались надежные, законопослушные планеты и солнца спиральной галактики, во многом напоминавшей его собственную, хотя то и дело он наталкивался на незнакомые органические образования.

И вот он вновь в том самом зале небоскреба. Первым заговорил Кляйн:

- Половина новоприбывших с Мигаа погибла. Как обычно, во время перехода они испугались и натворили глупостей; тела мы прибрали. Из уцелевших часть решила осесть, остальные со всех ног бегут обратно, на посадочную площадку… Как у вас прошло с Мери?

- Она сказала, что о природе Призрака знают на Троне, во всяком случае, я так ее понял.

Вошли Аскийоль и Уиллоу. Ринарк лишь кивнул им.

- Это жители Трона нападали на нас? - спросил он у Кляйна и услышал: где-то вдалеке стартуют корабли.

- Предупреждали ведь их,- вздохнул Кляйн.- Вот и еще несколько сотен смертников.

- Что вы имеете в виду?

- Каждого из новоприбывших, кто рассчитывает, что Призрак послужит ему перевалочным пунктом из одной вселенной в другую, мы предупреждаем: раз уж они здесь оказались, здесь им придется и остаться. Нет, берутся за свое. Может, у одного-другого это и вышло, не знаю. Думаю, вряд ли. Что-то не дает покинуть Призрак, если даже и удалось попасть на него.

- И вырваться невозможно? - огорченно спросила Уиллоу.

Занятно, подумал Ринарк, взглянув на нее, до чего по-разному ведут себя люди в критических ситуациях. Уиллоу выглядела донельзя расстроенной, Аскийоль - будто ничего и не произошло. Интересно, в каком состоянии окажется Толфрин?

Кляйн ответил:

- Верно, детка. Вырваться отсюда еще труднее, чем попасть сюда. Вы ведь не существуете полностью в пространственно-временной матрице той вселенной, в которой в данный момент находится Призрак. Мы как бы перетекаем в другие измерения. Так что, пытаясь покинуть его, вы встречаете эти измерения под острым углом и - хоп! - расщепляетесь. Какая-то часть вас движется одним путем, остальное - другим. Нет, отсюда вам не вырваться.

- Что, Ринарк, проблем прибавилось? - поинтересовался Аскийоль, поигрывая перчатками.

- Прибавилось и сведений, не зря я узнавал,- утомленно сказал Ринарк.- А что ты разузнал?

- Определенного немного. У одиннадцати планет куча названий в честь людей и не людей. Есть миллион теорий о природе Призрака, как правило основанных на фольклоре и суевериях. Говорят, что первым появился Трон, он, надо думать, и стал родоначальником системы. Поэтому, вероятно, тронцев и не устраивает появление чужих кораблей.

- Что еще?

- Есть некая раса, в просторечии именуемая "тухлая слизь", которая, как предполагают, знает историю муль-тиверсума. Есть некая планета, именуемая Рваная Жалость, где, как предполагают, и составлен адский замысел этой адской системы.

- Нечто подобное говорила мне Мери,- подтвердил Ринарк.

Вошел Толфрин - едва передвигая ноги. Ни слова не сказав, рухнул на кушетку.

Ринарк подождал и заговорил вновь:

- Есть вопросы, на которые мы должны ответить. И ответов будем добиваться, не жалея времени.

Почему орбита Призрака столь необычна? Каким образом он движется? Если разберемся в принципе движения, не исключено, что нам удастся, доработав, заложить его в конструкцию кораблей, предназначенных для эвакуации нашей галактики. Как бы логика, если можно так выразиться, этой системы ни была чужда нам, мы обязаны ее одолеть. И еще я думаю - все ли вселенные сжимаются одновременно?

Последний вопрос прозвучал как-то нерешительно. Ринарк, судя по всему, на первое время решил оставить его открытым.

- Если все, то шансов на эвакуацию практически нет. С другой стороны, то, что мы выясним, позволит нам…

- Остановить вселенную в ее естественном движении к распаду или изменению? Что вы, Ринарк! - рассмеялся Кляйн.

- Да, Кляйн,- если придется на это пойти!

- О чем, к чертовой матери, мы все тут болтаем? - устало заговорил Толфрин.- Нас только трое - трое против естественной вселенной. О неестественной вселенной, ужасном месте, где мы сейчас находимся, я уж не говорю.

Он покачал головой.

- Признаться, то немногое, что я узнал, заставило меня почувствовать себя беспомощным, бесполезным, бессильным. Лучше махну рукой, чем буду бороться с тем, что, судя по всем сведениям, является необъятным и неумолимым движением сил природы, которое с логической неизбежностью должно привести к концу человечества - и органической жизни вообще - ив нашей, и в других вселенных. Человечество отжило свое, и все, что в наших силах, - это назвать вещи своими именами. Если ты можешь возразить, Ринарк, я был бы признателен…

А Ринарк вдруг почувствовал, что не хочет больше удерживать Толфрина.

- Сомневаюсь, что смогу дать ответ, который бы тебя удовлетворил,- сказал он печально.- Ты фаталист. А любой фаталист - только не обижайся - еще и человеконенавистник.

Качественное отличие человечества от любых других форм жизни в нашей Вселенной состоит в его способности управлять природой. Человек и дорос до Homo sapiens, Человека Мыслящего, за счет того, что тясяче-летиями практически не зависел от окружающей среды. Он приспосабливался к ней, приспосабливал ее, покорял ее. Сколь бы ни был велик масштаб неминуемого бедствия, с которым сталкивается наша раса, этот закон продолжает работать. В нашем случае, возможно, придется покинуть все привычное и заняться адаптацией к новой среде - и управлением ею. Если Человеку это окажется по силам, он навсегда докажет законность и оправданность своего существования!

Толфрин, подавленный страстностью и убежденностью тирады, не нашелся, что ответить. Лишь покачал головой и продолжал молча размышлять. Ринарк чувствовал - этот человек сдал, так механик чувствует близость разрушения детали, исчерпавшей свой ресурс.

Он ограничился словами: "Раз так, тебе лучше остаться здесь".

Толфрин кивнул:

- Я подвел тебя, Ринарк. Но, честно говоря, это выше моих сил, много выше. Кому-то из нас удается до

сих пор сохранять оптимизм, но с фактами нельзя не считаться.

- Факты можно изменить,-сказал Ринарк; Толфрин его больше не интересовал.

- Решил завязать? - подмигнул Аскийоль.- С чего бы?

- Обстоятельства сильнее меня,- горько усмехнулся Толфрин, поднялся и вышел из комнаты.

Аскийоль обернулся к Ринарку:

- Понять не могу, с какой он стати?

- Надеюсь, что не можешь,- мягко сказал Ринарк. Он наблюдал за приятелем: тот, ошарашенный и смятенный, уже отвернулся и не сводил взгляда с Уиллоу.

У той на глаза навернулись слезы:

- Я не могу на это отважиться. Мы только что такое перенесли, и опять…

- Ты разлюбила меня, в этом дело?

- Да нет же, Аскийоль, ты мой любимый навсегда. Но ты… ты бы мог остаться со мной здесь?..

И снова Аскийоль взглянул на Ринарка.

- Мы летим на Трон,- заявил он как о чем-то решенном.

- Что ж, раз ты надумал присоединиться…

- Береги себя, Уиллоу,- тихо сказал Аскийоль.- Может, я и вернусь, кто знает?

И вот для них с Ринарком стали прошлым и эта комната, и небоскреб, и весь этот странный город. Они подходили к площадке, к своему опаленному кораблю, готовые плечом к плечу встретить ужасные испытания, а может, и саму смерть.

- Одним шутом меньше,- засмеялась Уиллоу, улыбнувшись Кляйну.- Да мало ли таких-морочат сами себя, они, дескать, "взыскуют высших ценностей", просто чтобы уйти от ответственности! Одним шутом меньше.

- Что есть ответственность? - на сей раз Кляйн был афористичен.- Уж кто-кто, а этот ваш шут знает: ответственность, моя милая, - эвфемизм самовыживания.