Пространство (ЛП)

— Да, я тут вспомнил, мне надо в машинный зал, посмотреть… ну, то, что я хотел посмотреть. — Он поднялся. — Извини, кэп.

Протиснувшись мимо Холдена, он заскочил в лифт и направил его к корме. Палубный люк закрылся за ним.

— Привет, — сказал Холден, когда Амос пропал из виду.

— Привет. — Она не обернулась. Это тоже не предвещало добра. Когда она выставила Амоса, он понадеялся, что она хочет поговорить. Но сейчас было не похоже. Холден вздохнул и прошаркал к соседнему с ней креслу. Рухнув в него, он почувствовал, как гудят ноги. Словно он не двадцать шагов прошел, а пробежал километровую дистанцию. Наоми распустила волосы, и они скрывали ее лицо. Холдену хотелось убрать их, но он опасался, что она ответит астерским кунг-фу и сломает ему локоть.

— Слушай, Наоми, — начал он, но она, не оборачиваясь, нажала кнопку на своей панели. Он замолчал, увидев перед собой лицо Фреда. — Это Фред? — спросил он, не придумав более дурацкого вопроса.

Наоми ткнула в кнопку «Пуск», и лицо на экране ожило.

«Наоми, кажется, вам туго пришлось. Эфир полон толков о закрытии станции, предполагают атомный взрыв. Никто не знает, что и думать. Держите нас в курсе. Мы тем временем сумели взломать кубик, который вы нам оставили. Похоже, это пакет данных с „Доннаджера“, в основном с ЭМ-локатора. Мы искали зашифрованные сообщения, но мои люди ничего не нашли. Я прилагаю данные. Держите меня в курсе, если что-то обнаружите. Тихо, конец связи».

Экран потух.

— И что там за данные? — спросил Холден.

— Именно то, что он сказал, — ответила Наоми. — Показания электромагнитного локатора «Доннаджера» за время его преследования шестью кораблями и сражения. Я порылась в сыром материале в поисках скрытых сообщений, но, хоть убей, ничего не нашла. Я заставила «Роси» несколько часов копаться в данных, отыскивать закономерности. У него отличные софты для таких дел. Но пока ничего.

Она снова потыкала в экран, и на него, слишком быстро для Холдена, начали вываливаться данные. В маленьком окошке на экране трудилась, отыскивая смысл, распознающая закономерности программа «Росинанта». Холден минуту следил за ней, но глаза у него скоро заслезились.

— Лейтенант Келли умер за эти сведения, — сказал он. — Оставил корабль, когда его друзья еще вели бой. Десантник не пошел бы на это без важной причины.

Наоми развела руками и безнадежно указала на экран.

— Вот то, что было в кубике, — проговорила она. — Может, там какая-то стенография, но у меня нет другого набора данных для сравнения.

Холден, забыв на время о боли и любовных неудачах, начал постукивать себя по колену.

— Предположим, здесь есть именно то, что есть. Никаких тайников. Что могла значить эта информация для марсианского флота?

Наоми откинулась в кресле и задумчиво прикрыла глаза, наматывая на палец завиток волос на виске.

— Здесь в основном ЭМ-данные, значит, много сведений о типе двигателя. Излучения двигателя — лучший способ распознавать корабли. Значит, можно понять, кто где находился во время боя. Тактические сведения?

— Возможно, — сказал Холден. — А это достаточно важно, чтобы отсылать с Келли?

Наоми набрала в грудь воздуха и медленно выдохнула.

— Не думаю.

— Я тоже.

Что-то билось у него на краю сознания, прося впустить.

— А что это было с Амосом? — спросил он.

— С Амосом?

— Он, когда мы вошли, торчал у входа в шлюз с двумя пушками.

— Были неприятности с возвращением на корабль, — объяснила Наоми.

— У кого были неприятности? — уточнил Холден.

Наоми улыбнулась ему.

— Какие-то негодяи хотели, чтобы мы пропустили их к «Роси». Амос их отговорил. Вы же не думаете, что мы ждали вас, сэр?

Не померещилась ли ему улыбка в голосе? Намек на кокетство? На флирт? Он не позволил себе улыбнуться.

— Что сказал об этих данных «Роси», когда ты их ввела? — спросил он.

— Вот, — ответила Наоми и ткнула в панель. Экран начал прокручивать длинный список данных в текстовом виде. — Много записей электромагнитного и светового спектра, несколько утечек из поврежденных…

Холден взвыл. Наоми обернулась к нему.

— Какой же я идиот! — промычал Холден.

— Согласна. Уточнишь?

Холден потянулся к экрану и принялся прокручивать строки вверх и вниз. Ткнул в длинный список чисел и букв и с ухмылкой откинулся назад.

— Вот, вот оно, — сказал он.

— Что — «вот»?

— Структура корпуса — не единственный опознавательный признак. Он самый точный, но различается только на малой дальности, и, — он обвел рукой «Росинант», — его проще всего подделать. Второй способ — подпись двигателя. Невозможно скрыть свое излучение радиации и тепла. А различаются они издалека.

Холден включил экран перед своим креслом и вывел на него корабельную базу данных «Друг/враг», затем связал ее с информацией на экране Наоми.

— Вот что это такое, Наоми. Марсу сообщают, кто убил «Доннаджер», показывая подписи двигателей нападавших!

— Тогда почему было не передать просто: «Нас убили такие-то», в обычном читабельном текстовом файле? — Наоми скептически шевельнула бровями.

Холден наклонился вперед и застыл, приоткрыв рот, потом закрыл его и снова откинулся со вздохом.

— Не знаю.

Брякнула гидравлика открывающегося люка. Наоми глянула через плечо Холдена на трап и предупредила:

— Миллер поднимается.

Обернувшись, Холден увидел, как завершает восхождение от медотсека детектив. Он выглядел ощипанным цыпленком: серовато-розовая кожа покрылась мурашками. Бумажный халат не слишком удачно сочетался со шляпой.

— Там же лифт есть, — сказал Холден.

— Жаль, не знал, — отозвался Миллер и, задыхаясь, выполз на палубу рубки. — Что у нас тут?

— Пытаемся разгадать тайну, — сказал Холден.

— Ненавижу тайны. — Миллер тяжело встал на ноги и добрался до кресла.

— Тогда разгадай нам вот такую. Ты узнаешь, кто кого-то убил. Сам ты не можешь его арестовать, поэтому посылаешь информацию напарнику. Но только вместо того, чтобы сообщить ему имя, передаешь все улики. Почему?

Миллер кашлянул и поскреб подбородок. Его взгляд уставился куда-то, словно он читал с экрана, невидимого для Холдена.

— Потому что я не доверяю себе. Я хочу, чтобы напарник сам пришел к тому же заключению, без моей подсказки. Я даю ему точки, чтобы он сам соединил их линиями и увидел, какая получится картинка.

— Особенно если ошибка в предположении чревата последствиями, — добавила Наоми.

— Никому не хочется запороть дело об убийстве, — вставил Миллер. — Выглядит непрофессионально.

Панель перед Холденом бибикнула ему.

— Черт, понимаю, почему они осторожничали, — сказал он, прочитав сведения на экране. — «Роси» полагает, это были стандартные легкие крейсера с верфи Буша.

— Земные корабли? — не поверила Наоми. — Но они шли без сигналов и… Сукины дети!

Холден впервые слышал, как она бранится, и вполне ее понимал. Если замаскированные корабли Флота ООН убили «Доннаджер», значит, за всем этим стоит Земля. Возможно, даже за убийством «Кентербери». Значит, напрасно корабли марсиан убивали астеров. Таких, как Наоми.

Холден наклонился и вызвал дисплей связи, перевел его в положение открытого вещания…

— Надеюсь, кнопка, которую ты нажал, не та, что я думаю? — сдавленным голосом спросил Миллер.

— Я доделываю то, чего не успел Келли.

— Понятия не имею, кто этот чертов Келли, — ответил Миллер, — но, пожалуйста, скажи мне, что он не собирался передать эти данные на весь эфир Солнечной системы.

— Люди должны знать, что происходит, — сказал Холден.

— Верно, должны, но, может, ты сам сперва разберешься, что происходит, прежде чем объяснять им? — очень живо возразил Миллер. — Ты ужасно легковерен.

— Эй, — предостерегающе начал Холден, но Миллер заговорил громче.

— Ты нашел марсианские батарейки, да? И рассказал об этом всей Солнечной системе, развязав самую — пока что — большую войну в истории человечества. Теперь, оказывается, может, и не марсиане ее там оставили. Потом шайка таинственных кораблей убивает «Доннаджер», и Марс винит астеров, а астеры, черт побери, даже не знали, что способны управиться с марсианским крейсером.