Polo или зеленые оковы (СИ)

–Бог мой…– Воскликнул Отец, увидев перед собой настоящего зомби.

–Пацаны,– кивнул в знак приветствия Трибун,– как она?

Он посматривал на гостей и даже не вспомнил, что гостям мужского пола положено подавать руку. Отца это устраивало. Он не хотел прикасаться к Трибуну, чтобы неловким движением не нарушить жизненный цикл этого удивительного существа.

–Fine,– констатировал Мормон. Отец воздержался от ответа, но Трибун даже не заметил.

–Как добрались?– Участливо в вопросе изогнулся Трибун в сторону Отца.

Отец, видя такое неосторожное телодвижение, хотел даже поддержать тело, но, видя, что оно не падает, убрал руки за спину. По направлению движения и по наклону в его сторону, Отец догадался, что вопрос адресован именно ему. Он даже растерялся, предвидя, что ответ так и не дойдет до мозга Трибуна. Отец безучастно пошевелил кистью перед собой, давая понять зомби, что летели долго, без пива и баб, пролетели полжизни, так ничего и не увидав.

Трибун участливо кивнул, понимая, что без пива и баб– это не жизнь. А может, это его просто так сильно качнуло вперед. Отец, глядя на это существо, невольно вспомнил все анекдоты про дистрофиков и про то, как несчастные жертвы глотали копейку, чтобы их не уносило ветром.

У Отца была знакомая дама, которая тоже не отличалась пышность форм. Звали эту молодую особу за ее нежный вес– Гипогликемическая Леди. Хотя в паспорте было написано– Елена. Она, повинуясь неумолимому для женщин голосу моды, принялась голодать, дабы держать себя в форме. В каком месте хотела похудеть она, никто не знал, поскольку она и жир– понятия антонимы. Сначала она себя посадила на жесткую диету из кислых полуиспорченных помидоров и скользких от времени и микроорганизмов, огурцов. Похудев так, что в косом свете Гипогликемическая Леди опалесцировала, она решила не останавливаться на достигнутом. Она отказалась сначала от помидоров, решив, что в них много калорий. В рационе остались тухлые огурцы. Диета принимала скверный оборот. Все разговоры о еде у Гипогликемической Леди вызывали тошнотворную улыбку и раздражение. Ей ежедневно напоминали, как цыган отучал свою лошадь есть.

Леди решила урезать и сам рацион вяленых огурцов. Вместо съедаемых ста граммов испорченных овощей, она стала их потреблять около тридцати, обильно запивая свою трапезу водой. Истерзанный небывалой безбелковой диетой организм отказывался нормально функционировать. Головной мозг работал так, будто Гипогликемическая Леди запивала свои огурцы не водой, а тормозной жидкостью. Ответная реакция на любой раздражитель запаздывала, словно почта. Ответ на банальный вопрос собеседник получал несколько раз взглянув на часы. Участие ее в коллективных обсуждениях было весьма иллюзорным, лишь тонкая тень, отбрасываемая от Леди, указывала на ее присутствие. Иногда она могла ответить внезапно на вопрос, повисший в воздухе еще вчера. В конце концов, Гипогликемическая Леди решила, что так недолго и потолстеть, и отказалась от огурцов напрочь, оставив за собой право пить воду. Этот номер не прошел. Буквально через неделю она стала валиться с ног, теряла сознание, не успев очнуться. Очевидцы упекли ее в больницу, где под неусыпным оком добрых целителей, она, несмотря на свое упрямство, вернулась к жизни.

Проводимая психотерапия утвердила Леди в желании немного поправиться, только самую капельку, чтобы не было стыдно показаться на люди. Выйдя из больницы, ее рацион от нескольких сот граммов риса постепенно скатывался к уже пережитой драме. Через некоторое время доверчивые врачи приняли на себя весьма сомнительный груз ее тельца. Налитая, до известных пределов, гипертоническим раствором глюкозы, она начинала оживать. Она стала ориентироваться в месте, пространстве и времени. В больнице Гипогликемическая Леди открыла для себя мир, в котором есть способ существования без диеты. Выйдя в мир, она принялась с остервенением пожирать все, что видела на столе. Очевидцы удивлялись, что после таких обильных трапез, она не становилась краше. Ответ пришел вскоре. Однажды, Гипогликемическая Леди пыталась достать на людях кошелек из своей дамской сумочки, из которой выпал желудочный зонд. При дальнейшем сборе анамнеза, она созналась, что после еды она уединялась на фаянсовом троне наедине с зондом и делала себе промывание желудка. После признания, под громкое визжание, зонд у нее был изъят.

Прошло еще немало мучений и ссор с Гипогликемической Леди, прежде чем она снова стала есть. Только мозг, который, как известно, работает исключительно на глюкозе, остался навсегда поврежденным. Иногда всплывают ее старые привычки ничего не есть и запоздалые ответы на давно отвеченные вопросы.

Трибун был бы хорошей парой Гипогликемической Леди, только их разделяло немалое пространство и время. И это счастье, что они не могли встретиться: трудно представить себе плод их возможной любви, если предположить вероятность потенцирования эффектов.

Трибун что-то буркнул себе в нос и плюхнулся на раскладушку, затем королевским перстом, указующим на пол, пригласил гостей присаживаться. Отец придвинул к раскладушке табурет и водрузился на нем, скрестив на груди руки. Мормон последовал его примеру. В воздухе повисло неловкое молчание, которое нарушил, наконец, Мормон.

–Трибун, слушай, дружище, ты как тут можешь?– Он развел руками, указывая на дикое свинство, царящее вокруг.

Трибун только махнул рукой.

–Все нормально, пацаны, я тут один живу, немного насорил.– Пожал узенькими, как мышиное ушко плечами Трибун.

Отец повел бровью. Если считать это– немножко насорил, то с равной степенью допущения, Отца можно было назвать китайским императором.

–Хоть роботов пусти, хай бы на них, пусть уберутся.– Продолжал Мормон.

–Вот это ты точно сказал,– промямлил Трибун, тщательно пережевывая каждое слово.– Пусть уберутся к чертовой матери.

Этот разговор напоминал диалог слепого и глухого. Однако Мормон, привыкший к своему старому приятелю, без особой неприязни выслушивал Трибуна. Отец ерзал на месте. Ему не терпелось заехать в зубы этому дебилу, останавливало лишь то обстоятельство, что он не любил убийства.

–Я тут пока вы летели, к Цватпахам в базу залез.– Трибун без лишних разговоров перешел к делу.– Ты что думаешь по этому…?

Трибуна качнуло в сторону Отца.

–Ты про меня, видимо, многое знаешь.– Натужно произнес Отец.

–Меня Андрюха предупредил, что тема про тебя будет, остальное я в базе нашел.– Трибун закатил глаза куда-то под бровные дуги.

–Слушай, Трибун, ты накуренный что ли, что-то я тебя с трудом понимаю.– Закипал Отец.

–Не-а-а-а.– Утвердительно замотал головой Трибун, от чего последняя чуть не отвалилась.

Мормон пихнул локтем в бок Отца, при этом скривил кислую физиономию, чтобы Отцу было понятнее, мол, отстань от него.

–Нормально все, пацаны. Я в этой жизни не люблю две вещи.– Вернулся в наш мир Трибун.– Это расизм и цватпахов.

Отец пожал плечами. Мормон вяло кивнул.

–Это же животные. Они…– начал было блеять Трибун.

–Да, да, да,– грубо прервал его Отец.– Перхоть, это я уже много раз слышал.

Трибун широко открыл глаза и попытался внимательно посмотреть на Отца, но взгляд его быстро потух и только указательный палец молнией взметнулся в сторону Отца:

–Вот это ты точно сказал.

Отец повернулся к Мормону и шепнул на ухо:

–Андрюха, ты к какому имбицилу меня через всю систему приволок? Он же себя не знает. У него в башке червяк живет. Это же– полный отморозок.

–Отец, ты его в деле не видел. Вот в базу пойдем, если пойдем, тогда увидишь. Это вообще полный ураган. Он и живет-то в базе. Посмотри, он оттуда только поесть вылезает.– Мормон взглядом указал на убогое жилище Трибуна.

–Похоже не часто.– Отцу не оставалось другого выхода, кроме как терпеть и верить.

–Потерпи, сам все поймешь.– Шепнул Мормон.

–Пацаны, у меня жучков нет, можете громко говорить,– молвил Трибун.

–Ладно, давай к делу,– поторопил Отец этого несносного сухаря.