Реликт (том 1)

— Верно, — поддержал коллегу Нагорин. — Незадолго до… гм, случившегося на полигон прибыла техника для просвечивания тела оборотня, и в разговоре Талгревенн коснулся этой темы.

— А как вел себя сверхоборотень?

— Как глыба мертвого металла — совершенно ни на что не реагировал, не верилось, что внутри него кто-то есть, что он может двигаться, трансформироваться и так далее. Серые о себе тоже не напоминали. Одни только приборы и отмечали происходящие внутри оборотня процессы.

— Какие же?

— Какие именно — не скажу, — подбирая слова, сказал Сергиенко. — Но в результате изменялись потенциалы излучаемых им полей, медленно уменьшалась плотность одних объемов тела и увеличивалась других… ну и тому подобное.

— Виктор, — окликнул Пинегин. — Ты сверху там ничего не видишь?

— Все то же, — пробился голос командира крейсера, зависшего над полигоном на высоте ста километров. — Даже при максимальном увеличении. Не волнуйся, десантники у меня в готовности один, успеем, если что.

— Успеем… — проворчал Пинегин. — Вот что, прощупай-ка ты всю панораму локаторами на гравиплотность. Для страховки.

— Сейчас сделаем.

Пинегин отвернулся от виома и прошелся по залу.

Медленно текло время. Диего Вирт не показывался. Огромная плешь полигона лежала перед людьми мертвой пустыней, ни одно движение не нарушало ее пугающего спокойствия.

Зуммер прямого канала связи с правительством Земли заставил многих в зале вздрогнуть.

Стоявший у пульта селектора Торанц тронул сенсор, и напротив него возник сидящий в кресле Банглин.

— Ну что? — быстро спросил он, вперив взгляд в руководителя погранслужбы.

— Пока никаких результатов, — сообщил Торанц, кашлянув. — Визуальные наблюдения мало что дают, а более действенные меры только начинают приниматься.

Банглин нахмурился.

— Это вы говорите через двое суток после взрыва?

— Двое суток в месте взрыва радиация была такой, что не помогала никакая защита. После дезактивации уровень радиации понизился, и мы отправили к шахте разведчика.

— Сверхоборотень?..

— Возможно, прячется в шахте.

— Плохо, — после некоторого раздумья сказал Банглин. — Прошу вас докладывать в Президиум Совета обо всем существенном. Через три дня состоится заседание ВКС, на которое вынесен и вопрос о сверхоборотне. Вы будете готовы дать нам информацию?

Торанц покосился на делавшего ему какие-то знаки Пинегина и проговорил:

— Сделаем все от нас зависящее.

Банглин снова нахмурился, и связь прекратилась.

— Я же тебе сигнализировал, — с сожалением сказал Пинегин. — Он не любит неточных и туманных формулировок.

— Как будто я его меньше знаю, — через силу усмехнулся Торанц. — Не мог же я ответить «да», будучи уверенным в обратном.

Внезапно вспыхнул виом связи с крейсером, и перед людьми в зале появился встревоженный бортинженер корабля.

— Зондирование на гравиплотность показывает, что в кратере происходит перераспределение масс. Принимайте картинку, сделана на волне ноль две в течение трех минут. Продолжаем наблюдение.

Второй виом воспроизвел объемную схему поверхности полигона: на голубой плоскости розовая полусфера — купол энергостанции и желтая воронка — кратер. Цвет воронки изменялся со временем, по ее стенам ползли алые пятна. К тому же стало заметно, что купол энергостанции и кратер связаны нитью пульсирующего багрового свечения.

— Оборотень! — побледнел Нагорин. — Вне всяких сомнений!

— Но где? — яростно спросил Пинегин. — Купол или кратер?

— Оригинальная маскировка, — произнес Торанц. — Мне кажется, что оборотень в кратере, вернее, сам кратер. Да, сверхоборотень не так прост… хотя я, кажется, и в самом деле начинаю относиться к нему, как к живому существу.

— Это неважно, — пробормотал Сергиенко. — Пусть оборотень управляется экипажем, что это меняет? Почему раньше не догадались пройтись гравилокаторами по полигону?

— В том-то и дело, что обшарили полигон на всех мыслимых диапазонах волн. — Пинегин гневно раздул ноздри. — Надо вернуть Диего, срочно. Виктор, десантному коггу старт! Прикрой его полем. Внимание водителям силовых установок: полная отдача на отражение!

Шли минуты. Ничего не менялось над полигоном. Только медленно опускалась в разверстую пасть кратера золотая капля десантного когга.

Диего погрузился во мрак столь плотный и вязкий, что ему на мгновение захотелось глотнуть воздуха, как при нырянии в воду. Приостановив падение, он включил нашлемный фонарь и зажмурился от брызнувших со стен шахты бликов.

Видимо, температура и здесь достигала точки плавления пород и покрыла стены вертикального тоннеля многоцветной пленкой глазури. Металлические бока и крепления подъемника то ли сгорели, то ли расплавились и стекли вниз, на дно шахты.

— Дно… — пробормотал Диего, преодолевая нервный озноб. Он уже видел это дно, свет прожектора отражался в нем, как в кривом зеркале. Где-то там, на глубине тридцати метров, должны были ответвляться горизонтальные штреки, ведущие к машинному и командному залам.

Но вот в брызжущем искрами отсвете от стен появилось черное пятно. Диего замедлил скорость спуска и посмотрел вверх. Кружок входа в шахту был еще достаточно светел.

«Горизонтальный штрек? Не рано ли? Пройдена только половина пути. Впрочем, сведения строителей могут быть и не точны. Зато можно быть уверенным, что сверхоборотень здесь не прячется».

Диего завис на уровне четырехметрового темного провала горизонтального коридора и посветил внутрь. Световой конус выхватил из тьмы серый пол и… неподвижную серую фигуру с лицом-маской! Серый человек!

«Приехали! Оборотень здесь! Замаскировался и лежит себе спокойно… Не меня ли поджидает?»

Диего опустился на пол, зорко следя за серым незнакомцем и не забывая боковым зрением отмечать детали картины вокруг себя. Страха не ощущал, только веселую злость и готовность к действию. Так они стояли друг против друга с минуту: человек в блестящем скафандре с горбом генератора поля на спине — и серый монстр, длиннорукий, косолапый, уродливо асимметричный, с серым мертвым лицом. Диего чувствовал на себе его изучающий взгляд. Одно время ему казалось, что кто-то еще смотрит в спину, но он поборол в себе желание оглянуться. Серый вдруг поднял руку и… слепящий огонь факелом ударил в лицо Диего.