Наемник

— Это должно кончиться, Мартин. Где-то, как-то, но это кончится. Я не могу удерживать боевую часть от развала на выручку от продажи наркотиков — наркотиков, выращенных рабами! Солдаты не делаются хорошими рабовладельцами.

— Да, легко представить, не так ли? — Адмирал негодующе покачал головой. — Но есть пороки, естественные для солдата и матроса. Эти у нас имеются во множестве, но это не те пороки, которые разлагают его боеспособность. Рабовладельчество — это порок, разлагающий все, к чему прикасается.

— Если ты так чувствуешь, что я могу сказать? — спросил Мартин Грант. — Я не могу предложить тебе другой альтернативы.

— А я не могу пустить все это на самотек, — сказал Лермонтов. Он зло стукнул по пульту управления, и Танит растаяла на экране. Земля более голубая и для Лермонтова куда более прекрасная выплыла из минутной черноты. — Дураки они там, внизу, — пробурчал он словно про себя. — И мы не лучше. Мартин, я все снова и снова спрашиваю себя, почему мы не можем ничего контролировать? Почему мы подхвачены, словно щепки в бешеном потоке? Люди могут направлять свою судьбу. Я знаю это. Так почему же мы так беспомощны?

— Ты спрашиваешь себя не чаще, чем я, — ответил Сенатор Грант. Голос его был низким и слабым. — По крайней мере, мы все еще пытаемся. Черт, у тебя же больше власти, чем у меня! У тебя есть Флот и есть тайные фонды, полученные с Танит. Господи, Сергей, если ты не можешь что-либо сделать, имея это…

— Я могу помочиться на пожар, — сказал Лермонтов. — И ничего больше, — он пожал плечами. — Так что, если это все, что я могу поделать, то я буду продолжать сливать воду. Ты выпьешь?

— Спасибо.

Лермонтов подошел к шкафу и достал бутылки. Его разговор с Гранд Сенатором Грантом никто другой никогда не слышал, даже годами бывшие при нем ординарцы.

— Прозит.

— Прозит.

Они выпили. Грант достал сигарету.

— Кстати, Сергей, что ты теперь собираешься делать с Фалькенбергом, раз с неприятностями на Танит покончено?

Лермонтов холодно улыбнулся.

— Я надеялся, что у тебя есть решение этого вопроса. У меня больше нет фондов…

— Деньги с Танит?

— Нужны в других местах, просто, чтобы удержать Флот от развала, — убежденно ответил Лермонтов.

— Тогда Фалькенбергу придется просто самому найти свой путь. С его репутацией у него не должно быть проблем, — сказал Грант. — А даже если и будут, у него станет не больше неприятностей, чем у нас.