Рубеж (СИ)

   На этом заметка заканчивалась, и Спенсер, уже получивший ответы на часть вопросов, всё же не нашёл здесь самого главного. Теперь стало ясно, что события, произошедшие на "Фарадее-21" - результат кошмарных деяний нескольких людей. Но совсем неизвестно, что послужило причиной его остановки и гибели. Очевидно, что после этой заметки Клайд на своё рабочее место уже не возвращался. Это подразумевало вероятность ещё и того, что скорее всего дневник капитана тоже не сможет дать ответ на это. И в общем журнале полёта с большой долей тоже вероятности ничего нет. При таком стечении обстоятельств поход на мостик терял значимость, и казался уже не таким необходимым, как было до этого.

   Получалось, что ответ на все эти вопросы могут дать только сами инопланетяне, которые находятся здесь же, на "Фарадее-21". Спенсера пробирала злость. Они проделали большой путь, но цель их похода была не выполнена, и никто не мог дать им ответы на интересующие вопросы. Он был взволнован, но старался скрывать от Дубова свои эмоции. Злость это как раз то, что нужно было сейчас меньше всего.

   - Нам надо идти дальше, Спенс, - тихо сказал Дубов.

   - Да. Надо.

   - В навигационную?

   - Да. Поищем там, а заодно посмотрим, можно ли пройти на мостик.

   - Хорошо.

   - Я очень надеюсь, что дневник капитана содержит что-то, что мы не прочли здесь.

   Дубов промолчал. Он и сам понимал, что эти надежды скорее всего обречены. Они вышли в коридор и направились дальше. Он был пустым и чистым, за исключением пола, по которому в сторону рециклера тянулись кровавые следы. Спенсер уже привык к ним, и они даже не казались ему уже чем-то незаурядным.

   Вдруг откуда-то снизу донеслись шаги. Очевидно, они исходили из коридора на уровень ниже. Так как перекрытие, по которому они шли сейчас, не было несущим, то и толщина его была относительно небольшой. Ну а мёртвая тишина делала слышимым каждый звук в радиусе нескольких метров, даже не смотря на препятствия. Спенсер по привычке вжался стену и выключил фонарик. И он в очередной раз бы ждал, пока эти шаги стихнут, вот только они были другими. До этого поступь была мягкой и размеренной, а сейчас полностью противоположной - быстрой и звонкой. С покрытием пола из специального алюминиевого сплава соприкасалась не мягкая, а наоборот, более твёрдая подошва. А потом в коридоре на уровень ниже раздался детский смех. У Спенсера сердце заколотилось быстрее. Он услышал в нём что-то знакомое, но тут же отбросил эти мысли.

   - Как думаешь, они идут сюда? - спросил Дубов.

   - Я не знаю. Там впереди есть переход между уровнями, но если мы пойдём быстрее, то успеем проскочить раньше них.

   - Хорошо, тогда идём?

   - Да.

   Они двинулись быстрее, стараясь издавать как можно меньше звуков. Дверь, ведущая в следующий сектор, предшествующий навигационной и мостику, была в рабочем состоянии. Но едва Спенсер нажал на открытие, как они отпрянули обратно. В дверях стояли девочки.

   - Мы знали, что вы придёте, - тихо сказала Мелани, как-то неестественно улыбнувшись.

   Спенсер попытался нажать на закрытие двери, но она не слушалась.

   - Она не будет работать, - тихо сказала Эмми.

   - Мы не пустим вас сюда, - сказала Мелани.

   - Почему? - уверенно спросил Дубов.

   - Вы опасны. Вы должны уйти, - она перевела взгляд на врача.

   Спенсер, уже было положивший руку на лазер, остановился. На этот раз взгляд девочек был ещё более гневным. До этого в нём присутствовала какая-то небольшая мягкость. Раньше Спенсер хоть и понимал, что Эмми и Мелани настроены враждебно, но было в них что-то детское, подсознательно даже слегка побуждающее к доверию. Сейчас этого не было. Они говорили настолько жёстко, что Спенсер сам не смог бы так сказать.

   - Мы не хотим вам зла, - продолжал Дубов.

   - Вы хотите зла всем и всегда, - спокойно сказала Эмми.

   - Нет, - врач спокойно покачал головой.

   - Вы дважды стреляли в нас. И ваши солдаты тоже.

   Спенсер чувствовал недоброе. Как будто чем-то веяло со стороны навигационной. Это было то предчувствие, которое иногда подсказывало ему направление, где можно найти ответы. Как тогда, в библиотеке.

   - Надо уходить, Спенс, - тихо сказал Дмитрий, - там есть другой путь. Мы обойдём их.

   - Да, мы обойдём.

   Они уже повернулись, чтобы уйти, но вдруг Спенсер услышал всё те же звонкие шаги и детский смех. Оглянувшись, он в дверном проёме вместо девочек увидел Томми.

   - Сынок? - Спенсер удивился.

   Мальчик просто стоял и улыбался. Спенсер встряхнул голову и снова поднял её.

   - Папа, - радостно улыбнувшись, сказал Томми.

   - Ты... Ты жив?

   - Я, - мальчик помедлил, как будто засомневался в том факте, жив ли он, - я здесь.

   - Спенсер, ты ведь понимаешь, что это не он! - Дубов остановил за плечо Алекса, уже было желавшего подойти ближе к Томми.

   - Я должен разобраться с этим.

   - Томми мёртв! Ты сам посылал его в рециклер.

   Дубов сжал руку капитана и не пускал его дальше. Спенсер беспомощно упал на колени.

   - Нет, нет, нет, Томми! Томми! - беспомощно шептал он и закрывал глаза.

   Он открывал их снова и снова видел перед собой сына. А Томми стоял и молча улыбался. Алекс ощутил бессилие, медленно опустился на пол, и как зачарованный смотрел на фигуру в дверном проёме.

   - Спенсер, это видение. Я понял! Они все ненастоящие, - Дубов склонился над ухом капитана, подозревая, что тот находится под каким-то воздействием, - мы должны двинуться дальше и пройти мимо них.

   - Вы не сможете пройти мимо нас, - сказала Эмми.

   Стоило Дубову отвлечься на Спенсера, и он упустил момент, как девочки появились между ними и Томми. Дубов направил на них свой фонарик.

   - И вы не сможете нас обойти. Сейчас вы можете только уйти назад.

   - Мы не для того пришли сюда, да Спенс? Мы должны пройти на мостик и положить этому конец раз и навсегда. Да? - Дубов встряхивал друга, потому что он выглядел потерянным.

   - Да. Я готов сдаться, - сказал Спенсер, вставая на ноги.

   Он снял с себя лазер и бросил под ноги девочкам.

   - Вы слишком нестабильны. Вы должны вернуться на корабль.

   - И что дальше? Вы придёте за нами?

   - Вы должный уйти на корабль.

   - Я хочу сдаться! - закричал Спенсер, - вы ведь всегда хотели, чтобы я сдался.

   Спенсер перевёл взгляд на дверной проём, чтобы увидеть Томми, но мальчика там уже не было.

   - Почему вы молчите? Что вы хотите от нас? Что вы хотите?! - снова закричал Спенсер.

   Но чем громче делался его голос, тем меньше Эмми и Мелани отзывались на его реплики.

   - Тогда я уничтожу вас, - гневно сказал Спенсер, - идём на мостик, Дубов.

   Он поднял с пола лазер и взял его наизготовку.

   - Спенсер, я не думаю, что нужно делать это так.

   - Я ненавижу их. Вы убили Томми, а теперь вы хотите, чтобы я верил вам?

   - Мы никого не убивали.

   - А теперь делаете так, чтобы он был с вами заодно.

   - Мы не убивали его.

   - А кто же это сделал?

   - Она.

   - Кто "она"? - не на шутку удивился Спенсер, и даже сделал голос тише.

   - Та, что всегда мечтала о семье, но никогда сама не могла её иметь.

   Спенсер и Дубов переглянулись.

   - О чём вы говорите? О чём вы говорите?! - после недолгого молчания снова поднял голос Спенсер.

   - Мы боимся вас. Мы боимся тебя, - спокойно сказала Мелани, - вы должны уходить.

   - Я теперь точно уйду, пока вы мне всё не расскажете. Что произошло здесь?

   - Здесь все погибли, - тихо сказала Мелани.

   - Я это уже слышал. Вы можете сказать, что-нибудь ещё?

   Но ответом была тишина. Разгневанный Спенсер уверенным движением перевесил лазер за спину, и быстрыми шагами направился в сторону мостика. На этот раз Эмми и Мелани не пытались его оттолкнуть. Он немного нервничал перед столкновением с ними, но последним, что он запомнил, как раз было то, что он ничего не ощутил. Он как будто бы начал проходить сквозь них. Именно начал, потому что едва он с ними соприкоснулся, как снова всё потемнело. Ноги его подкосились, и он упал. А потом вокруг снова вспыхнул свет, и сценарий повторился снова. На этот раз кошмар был страшнее. Он как будто бы слышал несколько криков, объединённых в один. Потом к ним добавился шум, похожий на какую-то кошмарную непонятную музыку. Этот шум то становился громче криков, то наоборот, затихал на их фоне. И так продолжалось, казалось целую вечность, пока кто-то, наконец, не шлёпнул его по щеке.