Планета исполинов (СИ)

не заходили из-за отсутствия добычи: бизонов, зебр и антилоп.

Но теперь носорогу угрожала чета саблезубых тигров — прежде незнакомых хищников. Их смрадный запах он впервые уловил при восходе полноликой Орхидеи, а через несколько дней, когда она явно похудела, увидел

и свежие следы на влажной глинистой почве. Величина отпечатка когтистых тигриных лап ошеломила носорога, инстинкт подсказал ему, что звери смертельно опасны и, чтобы спастись от них, нужно вернуться к озеру, где он обитал прежде. В неглубоком водоеме вода испускала смрад,

а в полноводной реке была вкусной, чистой и прохладной. К тому же прожорливые хищники, не разыскав добычи, могли удалиться из леса. И крупный рогатый зверь по-прежнему кормился у реки. Чтобы не столкнуться с хищниками, носорог заходил из-под ветра и, ощущая их запах, не испытывал страха. Но тигры нашли его по оставленным следам и теперь, оттесняя к воде, выбирали момент для нападения.

Носорог пришел в ярость и, пытаясь сокрушить врагов, бросился сначала на тигрицу. Она отскочила вбок

и, шарахнув его по спине длинной могучей лапой, прорвала шкуру когтями. Пытаясь спастись, носорог припустил вовсю, но хищница настигла беглеца тремя протяженными прыжками и, ударив длинными клыками, умерила его прыть. Уже не стремясь убежать, носорог приник к дереву крупом и защищался рогами.

Сражаясь один на один с любым из смертельных врагов, в этом удобном положении он продержался бы долго, а может, сумел бы спастись. Но хищников было двое; носорог пропускал удары могучих когтистых лап, и его загрубелая шкура покрылась множеством ран.

Грузный рогатый зверь безвозвратно утрачивал силы, а хищники почти не пострадали. Тигр немного охромел на одну из передних лап, более ловкая тигрица отделалась одной царапиной. Наплывающая тьма служила на пользу хищникам. Их огромные глаза горели фосфорическим блеском, позволяя видеть и ночью. А у слабеющей жертвы они застилались мглой. Носорог зашатался и упал, тигры набросились сверху и вскоре прикончили его. Добившись легкой победы, они огласили окрестность торжествующим ревом.

Когда схватка завершилась, Роберт спросил:

— Может, тигров нужно уничтожить?

— А чем же крокодилы и пантеры лучше саблезубых тигров? На всех хищников Гранады у нас не хватит пуль. Будем стрелять в нападающих, — здраво ответил Жан.

— Но если они станут нас преследовать и потенциально угрожать? Ведь тигры умеют плавать, — возразил Радж.

— Обожравшись мяса до отвала, они залягут в спячку. В эту и последующую ночь тигры не нападут, — пояснил Вьюгин. Он предсказал правильно. Хищников разведчики заметили только на третий день.

— Они все же нас преследуют! — забеспокоился Радж.

— Неужто тигры сожрали целого носорога?! — усомнился Роберт.

— Им помогли падальщики, — точно ответил Жан.

— Днем они вряд ли нападут, а ночью назначим дежурство, — пояснил ситуацию Вьюгин.

Друзья задержались на обед на небольшом острове. Болотистый левый берег широкой Таежной реки в этом месте зарос тростником, а отдаленный правый, почти

невидимый от сизого тумана, казался сплошным массивом.

Хищники, преследуя людей, продирались через тростники и, конечно, отставали от плота. Вскоре они разделились. Тигр, по-прежнему хромая, продвигался по берегу и высматривал добычу, а тигрица в ее поисках свернула

в непролазную чащу.

Из леса напротив островка послышался треск ветвей. Кто-то массивный и сильный шел напролом к берегу,

и друзья насторожились. Остервенело фыркая, зверь продрался сквозь кустарник к тростнику, чтобы поесть вдоволь его питательных метелок. Он хватал их охапками своей широченной пастью и жевал, не отрывая от стеблей. По длинным рогам животного разведчики определили, что это огромный носорог, заметно больше того, которого растерзали тигры. Но он принадлежал к другой породе и вел себя как хозяин окружающей местности.

Едва уловимый шорох теперь слышался из тростника с левой стороны от острова. Это приближался тигр, давно почуявший носорога, и крался к нему не торопясь. Прогалина в тростнике помогала его замыслам. Неслышно двигаясь по ней, тигр подобрался к носорогу на расстояние длинного прыжка.

Носорог, насыщаясь пищей, стоял к нему вполоборота и не выказывал тревогу. Вероятно, огромный зверь

не отличался нюхом. Его можно было победить только точным ударом клыками при внезапном нападении. Иначе при отсутствии тигрицы схватка будет долгой и опасной. Но подойти к добыче сбоку для смертоносного прыжка

не позволял тростник. И, не имея выбора, хищник ринулся в атаку.

Гибкое тело тигра, как пружина, взвилось в воздух, чтобы рухнуть на спину носорога, но он с небывалой быстротой для такого крупного животного успел наклонить голову и направить в сторону врага. От удара рогами снизу хищник был пронзен насквозь. Потом умирающий тигр был растоптан ногами носорога.

— Справедливая месть за сородича, — восторженно бросил Роберт.

— И развязка назревшей проблемы. Потеряв самца, тигрица уйдет назад, — развеселился Радж.

— А нас избавит от дежурства, — ехидно заметил Жан.

Врач предсказал точно. Ночуя на высоких островах, разведчики были в безопасности, а днями, плывя на плоту, они успевали разминуться с бегемотами и крокодилами.

Наблюдая за погодой, друзья заметили странное цикличное явление. Утром клубы тумана, подгоняемые легким ветерком, двигались с юга на север, а ночью плыли назад. Вьюгин объяснил это близостью полярной шапки и нещадным зноем юга. Холодный и теплый воздух в разное время суток поочередно теснили друг друга.