Пилот вне закона

Ресторан «Драконы Моря»

Система Лукреции, планета Цандер, город Кастель Рохас

Бо Акира держал знаменитый на весь Тремезианский пояс ресторан «Драконы Моря» уже лет двадцать, являясь по совместительству боссом якудза. Заведение и должность достались ему по наследству от предыдущего оябуна Тецуи Харада.

«По наследству» это громко сказано, так как родственниками они не являлись. Да и сам процесс вступления в права был далек от общепринятой юридической практики, Например, в ходе его Акира лишился правой руки и правого глаза.

Утраченные части тела заменили биомеханические протезы. Новую руку скрывала перчатка, сильно дисгармонировавшая с традиционным кимоно Акиры. Электронный глаз не скрывало ничего, так как маскировка наталкивалась на непреодолимые трудности. Протез помещался в стальной коробке, покрывавшей едва ли не четверть черепа грозного вождя.

Да и не дал бы оябун прятать свое украшение. Оно пугало, оно выглядело нарочито архаичным, оно живо свидетельствовало: с Бо Акирой лучше не шутить.

Настроение его в тот день было мрачным. Оябун вспомнил о том, как недавно семья потеряла лицо. Пришлось вспомнить. Напомнили.

Точнее, напомнила. Красивая, стерва! Из каких колодцев она почерпнула номер личного терминала дальней связи Бо Акиры — неизвестно. Но почерпнула, факт. Были звонок и неприятный разговор: стерва представилась инвестором банка «Реал» и выразила озабоченность режимом безопасности.

Совсем недавно на его улице ограбили тот самый банк «Реал». Банк исправно платил дань и имел полное право рассчитывать на защиту. Поганые беспредельщики из «Синдиката TRIX» устроили перестрелку, они использовали тяжелое оружие, запрещенное в городе по всем понятиям.

На его улице! Его банк!

Акира не знал, что его взгляды отчасти совпадают с воззрениями Иеремии Блада. А может, и знал, но не распространялся. И тем не менее по части проблем с совестью их мнения совпадали, как мушка и целик хорошо пристрелянной винтовки.

У Акиры не было никаких проблем с совестью. Он простил себе все — давно и прочно.

Честь, особенно честь семьи — другое дело. Оябун придерживался мнения, что не бывает маленького или большого позора. Честь могла быть либо белоснежно чистой, либо запятнанной — размеры грязных пятен роли не играли.

Пятен на знамени он не терпел. Черные пятна было допустимо заменять на красные — пятна крови.

Недавний позор по его представлениям заляпал полотнище едва ли не наполовину. Акира никогда не забывал об этом, но до поры предпочитал не заострять — все равно «Синдикат» не достать в космических далях.

Но пора пришла. И теперь тринадцать сятеев сидели за низким столом в его личном зале. За рисовыми ширмами скрывался вульгарный пенобетон, деревянный пол устлан был тростниковым татами, в воздухе парили фонари — да, здесь жил настоящий дух традиции, здесь было прилично говорить о серьезном.

Сятеи угощались рыбой и саке, весело гомонили, мелькали палочки, пустели вместительные блюда. Но оябун не проронил ни слова, а его саке остыл нетронутым.

Вечеринка бесила Бо Акиру. Жующие челюсти, радостные голоса, о Будда Амида! Нашли время радоваться! Родной глаз Акиры вскоре налился кровью и мог соперничать в красноте с глазным протезом. Но он терпел и ждал, потому что вопросы чести не терпят суеты.

Наконец, когда пауза заполнила чашу приличий, он хлопнул по столу и рявкнул:

— Хватит пить! Хватит пить и жрать! Или есть повод, о котором я не знаю?!

С грохотом стальной руки и деревянной столешницы на зал упала тишина, нарушаемая лишь журчанием — это саке вытекал из опрокинутой бутылки Акиры. Сятеи смотрели на своего вождя, и у каждого достало разума не встревать и не перебивать.

— Вы, отродья, не заслужили еды и питья под моим кровом! Что уставились?! Не нравится?! Ну так мне тоже кое-что не нравится! И ваши сытые хари из этого «кое-что» — мелочь! Догадались или разжевать?! Конечно, разжевать, вы ведь только мой рис жевать умеете!

Раздался парный стук — сятей Морихиро Огава выронил палочки. Никто не обернулся, все продолжали созерцать начальственный гнев. И все молчали, хотя даже до самых тупых уже дошла суть. Впрочем, тупые в бригадиры попасть не могли — не тот человек был Акира.

Акира засопел, помолчал и продолжил уже тише:

— Подонки из «Синдиката TRIX» ограбили банк на нашей улице…

И вновь на грани рева:

— Надеюсь, все помнят?! Перестрелка! У них были пулеметы и гранаты, что вообще недопустимо! И все это на нашей улице, рядом с «Драконами Моря», в двух сотнях шагов! Я собрал вас, чтобы сказать: настала пора мести.

— Но как мы отомстим, учитель? — спросил сятей Гото Итами, чей торс охватывали красными, синими и зелеными извивами два морских дракона.

— Вы? — презрительно бросил Акира. — Вы — никак. Вы без меня шагу ступить не можете. Привыкли просиживать задницы и жрать! А ваш старый учитель узнал от верного человека, что подонки «Синдиката» будут здесь послезавтра. У них сходка с «Тиграми» в отеле «Эстеглаль».

Оябун не позволял в кругу семьи говорить иначе, чем по-японски, поэтому иноязычное слово превратилось в его устах в «Эсетегурарь».

Все зашумели.

— Морихиро! — обратился предводитель к одному из сятеев. — Ты отвечаешь за безопасность улицы и банка «Реал»! Это ты навлек позор на семью! Впрочем, твой мизинец сгнил на помойке…

Сятей потупил глаза и завозил по столу искалеченной левой рукой, словно раздумывая: прятать ее или нет.

— Морихиро! Ты возглавишь наших бойцов, и я тебе обещаю: нового позора твоя шея не перенесет! Все ясно?! Я спрашиваю: все ясно?!

— Да, учитель, — буркнул сятей.

— Хорошо. — Оябун обвел взглядом подчиненных. В тишине было слышно, как жужжит привод глазного протеза. — Морихиро будет за старшего. Убить всех, кого только сможете! Я слышал, что на сходе будет сам Блад. Десять тысяч за его голову! Передайте всем бойцам: Бо Акира платит десять тысяч! Но если вы приведете его ко мне живым, получите вдвое! И будьте внимательны: с Бладом на планету прибывает его пес Салман дель Пино — это очень опасный ублюдок! Итак, послезавтра. Всем доложить о готовности: кто пойдет, сколько бойцов, вооружение, диспозиция. Жду доклада в семь утра. Нечего дрыхнуть! Не умеете работать днем, поработайте-ка ночью! А теперь все вон!

Сятеи по одному потянулись к выходу.

Они кланялись неподвижной фигуре лысого пожилого человека и исчезали в проеме дверей.

Потом прибежали слуги, убравшие следы пиршества.

Бо Акира остался один. Повинуясь движению его руки, парящие фонари собрались над головой старого якудза и закружились в медленном, беззвучном танце.

Глава 3

ЗЛАЯ СУКА ЛЮБОВЬ

Октябрь 2621 г.

Город Кастель Рохас

Тремезианский пояс, система Лукреции, планета Цандер

Из пустой квартиры открывался замечательный вид на Центральную улицу.

Пейзаж замыкался массивным зданием пропускного терминала космопорта, буквально вросшим в ажурное плетение купольной стены. Купол уходил вверх, формируя невысокое местное небо, а улица шла вперед, широкая и прямая, как положено при столь ответственном наименовании.

По бокам теснились дома. Чем ближе к терминалу, тем пафоснее — разнообразные муниципальные и коммерческие постройки, которые приносят доход и головную боль. Чуть поодаль, примерно от угла Шестой авениды, [7] начиналось жилье, тоже ничего себе, в смысле пафоса. Это неудивительно, ибо Первый район Кастель Рохас считался элитным и кто попало там разместиться не мог. Ну а Центральная улица на то и Центральная, чтобы служить локомотивом ценообразования.