Пробуждение Левиафана

Миллер кивнул стоявшей за ним женщине и покинул очередь, отошел к киоску. К тому времени, как открылся экран, объявили, что посадка на Тихо заканчивается. Миллер вернул билет, получил чисто номинальное возмещение и потратил треть того, что у него осталось, на билет до Эроса. Впрочем, могло быть хуже. Он мог получить известие после отлета. В этом следовало видеть знак удачи.

Подтверждение заказа пришло с тихим звоном оркестрового треугольника.

«Надеюсь, я не ошибся, — сказал он Джули. — Если Холдена там не окажется, я буду выглядеть ужасно глупо».

Воображаемая девушка горько улыбнулась.

«Жизнь — это риск», — ответила она.

Глава 21

Холден

На кораблях нет лишнего места. Вопрос пространства всегда считался первоочередным, и даже на гигантах вроде «Доннаджера» коридоры и помещения были тесными и неудобными. На «Росинанте» имелись ровно две комнаты, где Холден мог развести руки, не коснувшись стен: камбуз и грузовой отсек. Те, кто зарабатывал на жизнь полетами, не страдали клаустрофобией, однако даже самые закаленные астерские старатели ощущали нарастающее напряжение от долгого заключения в тесноте корабля. Древний рефлекс пойманного в ловушку животного, подсознательное понимание, что за пределами видимости для тебя нет места. Когда корабль входил в порт, напряжение спадало внезапно, вызывая некоторое головокружение.

Часто оно принимало форму запоя.

Холден, как всякий матрос, не раз допивался до бессознательного состояния после долгих рейсов. Ему случалось забредать в бордели, откуда его вышвыривали с опустевшим счетом, натертыми до мозолей чреслами и простатой, сухой, как пустыня Сахара. Так что, когда через три дня к нему ввалился Амос, Холден точно знал, как чувствует себя великан-механик.

Холден с Алексом, сидя на одной койке, смотрели новости. Две говорящие головы комментировали действия астеров словами: «преступность», «терроризм» и «саботаж». Марсиане были «миротворцами». Передачу вел новый марсианский канал. Амос фыркнул и повалился на койку. Холден приглушил звук.

— Как провел отпуск на берегу, моряк? — спросил он с ухмылкой.

— С сегодняшнего дня бросаю пить, — простонал Амос.

— Наоми сейчас принесет пожевать из суши-бара, — сказал Алекс. — Отличная сырая рыбка в обертке из поддельных водорослей.

Амос опять застонал.

— Недобрый ты, Алекс, — упрекнул Холден. — Дай его печенке умереть спокойно.

Дверь номера скользнула в сторону, и показалась Наоми с высоким штабелем белых коробок.

— Еда пришла, — сообщила она.

Алекс пооткрывал коробки и принялся доставать маленькие одноразовые тарелочки.

— Каждый раз, как твоя очередь нас кормить, ты берешь форелевые роллы. Недостаток воображения, — заметил Холден, накладывая себе на тарелку.

— Я люблю форель, — ответила Наоми.

За едой все молчали, только постукивали пластмассовые палочки для еды и влажно хлюпали соусы из васаби и сои, куда макали куски. Когда еда кончилась, Холден вытер выступившие от острого вкуса слезы и повалился на подушки. Амос палочкой для еды почесал под лубком на ноге.

— Отличная работа, люди, — сказал он. — Сейчас только эта нога у меня и не болит.

Наоми дотянулась до пульта на подлокотнике у Холдена и вернула звук. Она пробовала от каждого блюда понемногу. Алекс закрыл глаза и развалился на кушетке, сплел пальцы на животе и издал довольный вздох. Холдена вдруг охватила необъяснимая обида на уютно устроившихся соратников.

— Ну, все насосались из Фредовой титьки? — спросил он. — Я уже сыт по горло.

— Что за нафиг? — возмутился Амос. — Я только начал!

— Я к тому, — пояснил Холден, — что сколько можно болтаться на Тихо, пить, блудить и жрать суши за счет Фреда?

— Пока не лопнем? — предположил Алекс.

— У тебя, значит, какая-то другая мысль на уме? — спросила Наоми.

— Мысли нет, но я хочу вернуться в игру. Когда мы сюда явились, все были полны праведного гнева и мечтали отомстить, а стоило выпить и свернуть пару челюстей в пьяных драчках — и будто ничего не случилось.

— А вроде как, чтобы мстить, нужно сперва найти, кому мстить, кэп, — отозвался Алекс. — Может, ты не заметил, но у нас с этим делом сложности.

— Тот корабль все еще где-то есть. И люди, приказавшие стрелять, тоже, — сказал Холден.

— И что? — спросил Алекс. — Снимаемся и летаем по спирали, пока на них не наткнемся?

Наоми рассмеялась и бросила в него пакетиком соевого соуса.

— Не знаю, что нам делать, — сказал Холден, — только я понемногу схожу с ума, сидя здесь, пока убившие наш корабль на свободе делают свое дело.

— Мы здесь всего три дня, — возразила Наоми. — Мы заслужили удобную постель, приличную жратву и возможность спустить пар. И не думай нас пристыдить.

— И еще, Фред сказал, мы вытащим тех ублюдков на суд, — добавил Амос.

— Если суд будет, — возразил Холден. — Если! Его ждать еще месяцы, а то и годы. И даже тогда Фреду потребуются договоры. Как бы у него не выторговали амнистию, а?

— Ты довольно легко принял его условия, Джим, — напомнила Наоми. — Передумал?

— Если Фреду нужны наши показания в обмен на возможность залататься и отдохнуть, это невысокая цена. Что не означает, будто я считаю, что суд все уладит, или согласен сидеть сложа руки, дожидаясь его.

Он кивнул на мягкую мебель из кожзама и огромные экраны на стенах.

— Кроме того, все это может быть тюрьмой. Вполне комфортной, но, пока кошелек у Фреда, мы принадлежим ему. Не заблуждайтесь на этот счет.

Наоми наморщила лоб, взгляд стал серьезным.

— А варианты, сэр? — спросила она. — Уходим?

Холден сложил руки, перебирая в уме все, что наговорил, будто услышал это впервые. Когда высказываешь мысли вслух, они проясняются.

— Думаю, надо искать работу, — сказал он. — У нас хороший корабль. Что еще важнее — у нас неприметный корабль. И быстрый. Если надо, на нем можно идти без позывных. Пока идет война, многим потребуется невидимками перебираться туда-сюда. Нам будет чем заняться, дожидаясь Фредова суда, а может, и деньги в карманах заведутся. А перелетая с места на место, глаза и уши станем держать открытыми. Как знать, на что мы наткнемся? Серьезно, долго ли вы трое выдержите жизнь станционных крыс?

Минуту длилось молчание.

— Я бы выдержал еще… недельку? — предложил Амос.

Алекс кивнул.

— Неплохая идея, кэп.

— Тебе решать, капитан, — сказала Наоми. — Я остаюсь с тобой, и мысль самой зарабатывать свои деньги мне по душе. Но, надеюсь, спешки нет. Я тоже не откажусь от нескольких дней отпуска.

Холден хлопнул в ладоши и встал.

— Ничего, — сказал он. — Когда есть план, совсем другое дело. Легче переносить безделье, когда знаешь, что оно однажды кончится.

Алекс и Амос встали и вместе направились к двери. Пилот выиграл несколько долларов в дартс, и теперь они с Амосом собирались приумножить свое богатство за карточным столом.

— Не жди меня, босс, — обратился к Наоми Амос. — Чувствую, сегодня мне повезет.

Они вышли, а Холден отправился в кухоньку варить кофе. Наоми прошла за ним.

— Еще одно, — начала она.

Холден разорвал пленку на герметичном пакетике с кофе, и кухню наполнил густой аромат.

— Давай, — сказал он.

— Фред взял на себя все заботы о теле Келли. Он будет достойно хранить его, пока мы не объявимся как выжившие. Тогда отправит его на Марс.

Холден наполнил кофеварку водой из крана и включил. Машина тихо заурчала.

— Хорошо. Лейтенант Келли заслуживает любых почестей.

— Это напомнило мне о кубике с информацией, который был у него с собой. Взломать его я так и не сумела. Там какая-то военная супершифровка, от которой у меня голова раскалывается. Так что…

— Ты говори, говори, — подбодрил Холден, насупившись.

— Я хочу отдать его Фреду. Знаю, что это рискованно. Мы понятия не имеем, что там, а Фред, при всем своем обаянии и гостеприимстве, все-таки из АВП. Но в то же время он высокий военный чин в ООН. И у него на этой станции солидный мозговой трест. Он, наверно, сумеет вскрыть кубик.