Главное — выжить (СИ)

— Ого, — воскликнула она, — Фориан сделал омоложение и замену нейросети. Но я же не успела произвести индивидуальные настройки под него, а предупредить из-за этой червоточины забыла. Надо было отключить автоматическое срабатывание программы для легшего в капсулу. Но раз я с ним разговаривала, то значит все хорошо. И тут же связалась со своим учителем и, как ни странно, другом.

— Фориан, что же ты не сказал, что сделал себе омоложение?

— Госпожа, я его не делал, решил дождаться вас.

— Как не делал?, — воскликнула она, — А что же…

И она бросилась к медкапсуле и вывела на дисплей лог. Через минуту она все поняла. Злость и гнев на этого человека накатились снежной лавиной.

— Убью, — прошипела девушка, — убью гадину.

В это время к ней вошел Русиан, начальник ее охраны, один из тех с кем она ходила в лес и который знал о ней все, и услышал последние ее слова.

— Я готов, — сказал он и склонил голову.

— А, — подняла на него взгляд девушка, но потом до нее дошло, что же случилось, — Прости, Русиан, это я не тебе. Этот человек был здесь и прошел в медкапсуле омоложение, более того, его организм еще немного модифицировался — он теперь на четверть аграф, правда а внешности это у него никак не скажется.

— Как же он сюда попал?

— Моя вина, — вздохнула девушка, — в спешке забыла поставить дом на охрану.

— Что-то еще пропало?, — подобрался аграф.

Девушка обвела взглядом помещение, давая нейросети задание на сравнение обстановки до и после ее ухода.

— Да, пропали две коробочки, никто так и не смог определить их назначение, так как раньше ничего подобного не встречалось, вот я их взяла и хотела с ними поработать да времени не было, а затем этот поход в лес. И еще исчезла маскировочная ткань.

— То есть вы так и не знаете, что это было?, — на что девушка просто кивнула.

— А человек, получается, знал, — медленно проговорил тот, — даже знал в что их завернуть, чтобы никакие сканеры не могли обнаружить.

— Ты хочешь сказать, что он за ними пришел сюда специально?

— Выходит, что так.

— Тогда у меня два вопроса: первое — что же мы такое нашли, что некто решился засветить умение создавать червоточины, и второе — откуда они узнали о находке?

— О находке знали многие, так что это не проблема. Я вполне даже допускаю, что они знали о возможности этой находки.

— Как ты думаешь, — задумчиво спросила аграфка, — он покинул планету, поэтому я его и не чувствую или еще здесь?

— Вполне возможно, что покинул — это сделать не так уж и сложно, но защиту я все равно усилю. Отцу будете сообщать?

— Придется, хотя ох как мне этого не хочется, — девушка встала и очередной раз направилась к гиперпередатчику.

С голограммы гиперпередатчика на девушку равнодушно смотрел статный аграф. Выслушав ее подробный рассказ, он голосом, от которого заледенело бы жерло вулкана, сказал:

— Дела передашь своему двоюродному брату Фигриану, а сама без человека и без артефактов можешь не возвращаться. «Гончую» можешь оставить себе, с экипажем договаривайся сама.

И хотя в душе у девушки бушевал ураган эмоций, она спокойно ответила:

— Слушаюсь, Владыка.

— Он прибудет через неделю.

— Да, Владыка, — ответила девушка и связь прервалась.

Лионэль прекрасно понимала, что ей сейчас указали на порог дома, от обиды ей захотелось расплакаться, но она все же сдержалась и ровным голосом произнесла:

— Необходимо сейчас нам собраться, — и Русиан понял кого она имела в виду.

— Госпожа, мы очень устали и хотели бы отдохнуть, — деликатно ответил он, давая понять, что он разделяет ее чувства и дает возможность ей успокоиться.

— Хорошо, — через силу, хотя и искренне, улыбнулась девушка.

А как только за аграфом закрылась дверь, Лионэль упала на кровать и разрыдалась. Ведь она прекрасно понимала, что обнаружить и найти диверсанта такого уровня, который легко смог ходить по их лагерю и нигде не засветиться — невозможно.

Как только я выбрался за охранный периметр, то сразу же немного ускорился, чтобы скорее добраться до места, где спрятал рюкзак. А метров через сто-сто пятьдесят от осознания того факта, что стал намного лучше различать деревья, кусты и даже то, что под ногами, остановился.

— Фигассе у эльфов саркофаг оказался, это они мне что, ночное зрение сделали?, — пробормотал я.

И теперь уже легким бегом побежал вперед. Это все хорошо, главное, чтобы они там мне ничего лишнего не удалили, и на всякий случай проверил себя всего. Прибежал, забрался на дерево, снял с себя этот кусок, бросил в рюкзак, чтобы не оставлять следов здесь, переоделся в нормальную одежду, залез в спальный мешок. Хорошо. И только тут заметил, что я здесь не один — на ветке, немного выше, где устроился я, сидел какой-то зверек, размером со среднюю собаку, глаза которого светились чуть желтоватым цветом, и внимательно наблюдал за мной. По этим глазам я и заметил его.

— Привет, ты кто?

Но он ничего не ответил.

— Я посплю, а ты охраняй меня, — и провалился в сон.

Проснувшись, я первым делом посмотрел на месте ли мой охранник, и самое удивительное, что он оказался на месте — сидел, правда смотрел уже по сторонам, как будто действительно охранял. На вид это была нутрия нутрией, вот только хвост был беличий, а окрас — камуфляж под кору деревьев. Вылез из спальника, сложил его и достал из рюкзака горсть сухофруктов.

— Благодарю за службу, — сказал я зверьку и протянул ему горсть, — держи, угощайся.

Не знаю понял меня он или просто унюхал сухофрукты, но он подошел, понюхал все, парочку засунул себе в рот и стал их жевать, а остальные сложил себе в сумку на животе.

— Ух, да ты оказывается сумчатый.

Есть мне странным образом не хотелось, наверное, тот саркофаг эльфов меня как-то и покормил, поэтому я занялся луком. Как хорошо, что я не стал покупать композитный лук, и уж тем более новомодные с кучей разных блоков, а заказал себе деревянный, вернее плечи деревянные, а рукоять алюминиевая, крашенная под дерево. Обошелся он мне в копеечку, но сейчас он не должен вызвать у местных много вопросов. Если здесь средневековье, то будет считаться, что у меня что-то новое, а если более позднее, то я буду любителем старины. Собрал его, натянул тетиву и в путь, в этот раз пошел на северо-восток, оставляя лагерь эльфов в стороне.

Через три часа мне опять встретился ручей и я решил искупаться в нем. Снял с себя все и застыл, как вкопанный — мое тело изменилось! Оно стало более гладкое, словно помолодело и я быстро сделал пару шагов к ручью, чтобы посмотреть на себя — на меня смотрел я молодой, лет двадцати, вот только что-то все таки было не так, черты лица немного поменялись, совсем малость — лицо вроде как стало чуть уже, а может это от того, что помолодел, волосы посветлели, но в детстве я на фотографиях тоже был светленьким. В общем я стал опять молодым.

— Вот так эльфийский саркофаг!, — с чувством восторга воскликнул я, — Теперь понятно, почему вчера все казалось таким легким!

И искупавшись, я пошел дальше. Этот день и следующий прошли без происшествий, ну не считать же таковым встречу с каким-то травоядным, которого я подстрелил и съел. Вышел на этого зверя внезапно и застыл как вкопанный. Он же заметил мое движение и повернул голову, но ничего больше не заметив, стал есть траву. А если он травоядный, значит годится в пищу, потому его и решил подстрелить. Лук поднимал очень медленно, стрела была уложена заранее, причем специально наложил охотничью, и, как только дичь перешла на другое место и принялась есть, я быстрым плавным движением натянул лук и выстрелил. Удивился как легко все получилось, а главное точно — целился в район шеи у головы, хотя не видно было, и туда же и попал. Что это было за животное я не знаю, точно не лось и не олень, а остальные косули, антилопы и прочие архары для меня на одно лицо. Вот вечером я и объелся мясом, даже решил зажаренное взять с собой, оно конечно лучше его прокоптить, дольше не испортиться, но делать коптильню не хотелось совсем.