Люди как боги (илл. С. Цылова)

Стариной пахнуло уже в вестибюле.Сдав пальто роботу, я попал под радиационный душ, вызывающий благодушное настроение,- нехитрая гарантия, что любая программа понравится.

Второй робот спросил,желаю ли я привычное место или то, где объективно мне лучше всего любоваться представлением.Я сказал, что привычных мест у меня нет, пусть будет то, что мне больше подходит. Он проводил меня в тринадцатый ряд к пятому креслу,по дороге попросив заказать температуру, влажность и запахи микроклимата моего места. Я заказал восемнадцать градусов, семидесятипроцентную влажность,легкий ветерок и запахи свежескошенного луга, нагретого солнцем.Эти наивные удобства,так радовавшие предков, скорее забавляли, чем ублажали,а древние роботы,двести лет назад вышедшие из моды, просто развеселили. Девиз стереотеатра- «Представление начинается с входной двери».

Сегодня шла драма «Встреча на белом карлике», а перед ней показали Ору. Я увидел себя и друзей в момент, когда мы высаживались. Сперва появился «Кормчий»,за ним «Пожиратель пространства», один за другим мы вылезали из корабля, а нас встречал, помахивая рукою, седой Мартын Спыхальский.

А потом началась пьеса. Ее сочинили в двадцать первом веке, она вся полна наивной романтики той эпохи.Капиталист Невилл Винн спасается от революции на звездолете,выстроенном на его заводах, и насильно прихватывает с собой слуг, в том числе и машинистку Агнессу Форд, возлюбленную Аркадия Торелли.

Они высаживаются на планетке, вращающейся вокруг мрачного белого карлика. Торелли мечется по Галактике, разыскивая утерянную возлюбленную, и набредает на белый карлик, где во мраке крохотной планетки между ним и Невиллом Винном разыгрывается последняя схватка.

Я улыбаюсь, рассказывая сюжет. Я улыбался, сидя в кресле и наслаждаясь заказанным микроклиматом,когда вспоминал,что актеры пьесы умерли без малого триста лет назад.В конце концов это древнее стереопредставление- лишь немного усовершенствованное еще более древнее кино, в нем столько же условностей и странностей, как и в вытесненном им кино.

Потом я сел на скамейку и спросил себя: чего мне надо?

Мне ничего не было нужно. Просто я не находил себе места.

Тогда,поколебавшись,я попросил Охранительницу соединить меня с Мери Глан. Мери появилась сейчас же, как я послал вызов.

Она сидела на диване,поджав под себя ноги, и смотрела на меня настороженно и иронически.

— У вас много терпения, Эли. Я ожидала вызова раньше.

— Здравствуйте, Мери. Не понимаю, о чем вы говорите?

— Значит,так,- сказала она.- Приближается праздник Первого снега. Ваш друг Павел Ромеро собирается отметить его угощением у костра. Все будет как в старину,точность обычаев он гарантирует.Я хочу, чтобы вы сопровождали меня. Вы согласны?

— Раз вы хотите,то да, конечно.В свою очередь я приглашаю вас с Павлом, но не на праздник, а на испытание станции дальней галактической связи. Вам будет интересно.

— Вы приписываете другим свои желания,- возразила она.- У вас, кажется, друзья на всех звездах, а у меня там никого нет. Как и ваш друг Ромеро, я привязана к Земле, а для ориентировки на ней хватает Охранительницы. Сомневаюсь, чтоб мне было интересно.

Я сказал сухо:

— При такой общности земных интересов вы,пожалуй,больший друг Павлу, чем я. И раз вас не интересует галактическая связь…

— Общий сбор у Коровы. Доброго кувыркания в облаках!-сказала она и исчезла.

8

Это был последний большой праздник года, завершавший цикл поворотов в природе: Зимний солнцеворот, Большое таяние снега, Первый дождь, Летний солнцеворот, Большая летняя гроза, Первый снег…

В этом году не было уверенности, что торжество удастся. Праздник требовал слишком много энергии: все ресурсы Земли отдали строительству СВП-3. Выдвигались и другие соображения: половина населения планеты на космических стройках,а тем, кто остался, не до праздников: началась предпусковая горячка на станции сверхдальней связи. Но Управление Земной Оси выполняло свою программу неукоснительно.Если на Земле останется один человек, желающий повеселиться, для него развернут все установленные праздники.

Я думаю, это правильно.Мой помощник Альберт,увидев,какой размах принимает подготовка, направил Большой протест: «Человечеству сейчас нет времени праздновать, кроме, может, отдельных весельчаков. Для кого вы стараетесь?» Большая ответила со всей электронной рассудительностью: «Каждый человек достоин всего, чего достойно человечество».

Как всегда,снеговые тучи прессовали над северной акваторией Тихого океана. Для интереса я слетал туда на рейсовой ракетке, а на Камчатке забрался в морскую авиетку.Охранительница предупредила меня, что надо потеплее одеться, но я пренебрег ее советом- и раскаялся.Холод был адский. Кругом простиралась непроницаемо белая пелена,похожая скорее на скрипящую под руками вату, а не на влажный туман: тучи спрессовывались из мельчайших льдинок, им предстояло лишь немного укрупниться, чтоб образовать готовые снежинки.

Я пригласил с собой на праздник и Альберта. Он явился раньше всех и, усевшись у памятника Корове, по обыкновению возился с формулами. Он всегда вычисляет- в свободное и несвободное время.

— Опаздывают ваши друзья, — сказал он и опять занялся вычислениями.

Я сел рядом с ним.Это местечко перед Пантеоном- любимое место свиданий. На приземистом, красного гранита постаменте корова склоняла рогатую голову, всматриваясь в меня темными выпуклыми глазами. Я в тысячный раз прочитал надпись, почему-то она всегда трогает меня: «Кормилице людей. Благодарное человечество». Во мне поднялись и прошли торжественно-широкие мысли. Никто давно не пьет молока от коров, но хорошо, что человечество не забывает свое прошлое. Над каменной рыже-черной коровой неторопливо плыли облака, обычные облака этого дня,не те, что наготавливались для праздника. Клены и каштаны стояли голые,лишь высокие узкие дубы не хотели прощаться с ржавыми листьями. Лужи затягивал ледок. Мир был суров и юн.

— Опаздывают ваши друзья,- повторил Альберт и, закончив одно вычисление, принялся за другое.

На площади опустилась авиетка с Ромеро. Кабина была заставлена свертками и пакетами, были даже два ведра. Ромеро помахал нам рукою.

— А Мери еще нет? Ладно, сейчас я ее доставлю.

Пока он летал за Мери,на площади приземлились еще три авиетки, из них вылезали друзья Ромеро,мужчины и женщины. Затем снова показалась авиетка Ромеро, за ней другая, с Мери.

— Кажется, все в сборе?- сказал Ромеро, весело оглядывая нас.- По креслам, друзья, и- за мной!

Мери сердито сказала мне, глядя в сторону:

— Приняли приглашение, но не удосужились залететь за мной.

— Я думал, что за вами залетит Павел, как, впрочем, и произошло…

Она отошла.Она не желала со мной разговаривать.Я уже подумывал,не отказаться ли от экскурсии. Если бы не Альберт, я постарался бы незаметно улизнуть.

Ромеро взял курс на север. Внизу проплыли три гряды жилых колец, затем потянулись парки, их сменили поля и леса.Ромеро шел на излучину реки Синюхи, где она образует петлю,поворачивая с запада на восток. На заросшем деревьями полуострове я не раз проводил летние дни, купался, влезал на дубы и тополя.

Ромеро опустился на полянку в центре излучины.

— Здесь!- сказал он,потопав ногами по земле.-Снег назначен на шестнадцать, у нас впереди четыре часа.Потратим это время на сооружение костра и приготовление еды.Сегодня, вероятно впервые в жизни для многих из вас, вы попробуете снедь и напитки,к которым не прикасались электронные руки автоматов. «Будем подобны предкам!»- таков девиз сегодняшнего праздника.

Ироничный,малоподвижный Ромеро,в практических делах скорее наблюдатель,чем участник, сегодня с энергией командовал. Мы с Альбертом собирали валежник, другие мужчины расчищали местечко для костра, женщины распаковывали свертки и доставали необычную посуду- фарфоровые тарелки, металлические вилки и ножи, хрустальные бокалы, скатерти из странного материала.