Игры форов

— Как?

— Обменяемся одеждой. И удостоверениями. Я возьму твое место, ты — мое.

Сосед смотрел с подозрением:

— И в чем подвох?

— Никакого подвоха. У меня хороший кредит, и я собирался выкупить себя от сюда, — Майлз помолчал. — Но за сопротивление при аресте выйдет штраф.

— А, — обнаружив подвох, мужчина чуть более заинтересовался.

— Пожалуйста! Я должен быть вместе с… вместе с моим другом. Прямо сейчас, — ворчание на том конце комнаты усиливалось по мере того, как техники собирались у выхода. Грегор прохаживался за койкой собеседника Майлза.

Мужчина поджал губы.

— Не-а, — решил он. — Если то, во что ты вляпался, хуже всего этого, то я не хочу с этим связываться.

Он поднялся в сидячее положение, готовый встать и присоединиться к очереди на выход. Майлз, все еще скрюченный на полу, воздел руки в мольбе:

— Пожалуйста!

Грегор, занявший идеальную позицию, внезапно атаковал. Он схватил мужчину за горло отточенным удушающим захватом и перебросил через койку, подальше от ненужных взглядов. Слава Богу, барраярская аристократия все еще настаивала на военной подготовке для своих отпрысков. Майлз, шатаясь, поднялся, чтобы надежнее прикрыть происходящие от собравшихся в другом конце комнаты. С пола послышались звуки глухих ударов. Через несколько мгновений голубая арестантская роба вылетела из-под койки и шлепнулась к сандалиям Майлза. Присев на корточки, Майлз натянул ее поверх зеленой шелковой рубашки — к счастью, роба была немного великовата — затем кое-как запихнул ноги в последовавшие за робой штаны. Майлз услышал, как тело потерявшего сознание человека запихивают подальше от глаз под койку, после чего поднялся Грегор, слегка запыхавшийся и очень бледный.

— Не могу справиться с этими проклятыми завязками на поясе, — сказал Майлз. Они выскальзывали из его трясущихся рук.

Грегор подвязал Майлзу пояс и закатал слишком длинные штанины.

— Тебе нужно его удостоверение, иначе ты не сможешь получать пищу или регистрировать рабочее время, — прошипел Грегор уголком рта и искусно принял небрежную позу, облокотившись о край койки.

Майлз проверил свой карман и нашел стандартную компьютерную карточку.

— Порядок, — он встал рядом с Грегором, оскалившись в дикой ухмылке. — Похоже, я сейчас отключусь.

Рука Грегора сжалась на его локте:

— Не надо. Это привлечет внимание.

Они перешли в другой конец комнаты и влились в конец ерзающей, жалующейся, одетой в голубое очереди. Сонный охранник у дверей проверял их, проводя сканером по удостоверениям.

— Двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять. Все. Уводите их.

Их передали другой группе охранников, одетых не в форму Консорциума, а в ливреи какого-то из малых джексонианских Домов: черные с золотом. Майлз держал голову опущенной, пока их выводили из изолятора. Только рука Грегора удерживала его на ногах. Они прошли через один коридор, другой, вниз по лифтовой шахте — Майлза чуть не вырвало, пока они опускались — еще один коридор. «Что если на этом проклятом удостоверении есть локатор?» — вдруг подумал Майлз. Проходя мимо следующей шахты, он избавился от удостоверения: маленькая карточка, мелькая, тихо и незаметно улетела прочь в темную даль. Стыковочный отсек, люк, короткая невесомость в гибком стыковочном рукаве, и вот они на корабле. «Сержант Оверхолт, где ты сейчас?»

Было ясно, что они находились не на скачковом корабле, а на локальном транспорте, притом не очень большом. Мужчин отделили от женщин и развели по противоположным концам коридора, вдоль которого тянулись двери, ведущие в четырехместные кабинки. Арестанты разошлись, выбирая себе помещения без явного вмешательства со стороны охраны.

Майлз произвел быстрый подсчет.

— Мы можем получить одну кабинку на двоих, если попробуем, — быстро шепнул он Грегору и нырнул в ближайшую. Оказавшись внутри, они сразу нажали кнопку управления дверью. Еще один арестант сделал попытку присоединиться к ним, но наткнулся на совместный рык: «Назад!», и поспешно ретировался. Дверь больше не открывалась.

В кабине было грязно, и отсутствовала такая роскошь, как постельное белье, но сантехника работала. Пока Майлз пил тепловатую воду, он услышал и почувствовал, как закрылся люк и корабль отстыковался. В настоящий момент они были в безопасности. Надолго ли?

— Как ты думаешь, когда очухается тот парень, которого ты придушил? — спросил Майлз сидевшего на краю одной из коек Грегора.

— Не уверен. Я никогда раньше не душил человека, — Грегор выглядел болезненно. — Я… почувствовал что-то странное под рукой. Боюсь, я мог сломать ему шею.

— Он все еще дышал, — заметил Майлз. Он подошел к нижней койке напротив и перетряхнул матрас. Паразитов видно не было. Майлз осторожно уселся. Сильные судороги проходили, оставляя только дрожь, но он все еще ощущал слабость в коленях. — Когда он очнется — вернее, когда его найдут, очнувшегося или нет, — им не понадобится много времени, чтобы определить, куда я делся. Следовало просто подождать, а потом поехать за тобой и выкупить тебя. Исходя из того, что я смог бы перекупить собственную свободу… Это была глупо! Почему ты меня не остановил?

Грегор уставился на него:

— Я думал, ты знаешь, что делаешь. Разве Иллиан не следует прямо за тобой?

— Насколько мне известно, нет.

— Я думал, ты сейчас в департаменте Иллиана. Я думал, тебя послали найти меня. Так это… не диковатая операция освобождения?

— Нет! — Майлз покачал головой и немедленно пожалел, что сделал это. — Может, тебе лучше начать сначала.

— Я был на Комарре в течении недели. Под куполами. Переговоры на высшем уровне по соглашениям о червоточных путях: мы все еще пытаемся убедить эскобарцев пропускать наши военные суда. Есть идея насчет того, чтобы позволить их инспекционным командам опечатывать вооружение на время прохода по их пространству. Наш генералитет считает, что это слишком много, их — что слишком мало. Я подписал пару соглашений — все, что Совет Министров подкладывал мне на стол…

— Уверен, что папа заставляет тебя действительно прочитывать их.

— Это да. В общем, был военный смотр — в тот день. Затем торжественный ужин, который закончился рано, поскольку паре переговорщиков нужно было поспеть на корабли. Я отправился в свое жилище: старинный городской дом какого-то олигарха. Большое сооружение у края купола, рядом с космопортом. Мои апартаменты располагались высоко в этом здании. Я вышел на балкон, но это не помогло: меня все еще мучила клаустрофобия, под этими куполами.

— А комаррцы, в свою очередь, не в восторге от открытого пространства, — справедливости ради заметил Майлз. — Я знавал одного, у которого случались проблемы с дыханием — вроде астмы — всякий раз, когда он был вынужден выходить на свежий воздух. Чисто психосоматическое заболевание.

Грегор пожал плечами, разглядывая свои ботинки.

— В общем, я заметил… поблизости не было ни одного охранника. Для разнообразия. Уж не знаю, какого-растакого: раньше там был человек. Подумали, что я заснул, полагаю. Было уже заполночь. Я не мог спать. Я перегнулся через балкон и думал, что, если я свалюсь… — Грегор замешкался.

— Все кончилось бы быстро, — сухо подсказал Майлз. Ему было знакомо такое состояние сознания, очень хорошо знакомо.

Грегор взглянул на него и иронично улыбнулся:

— Да. Я был немного пьян.

«Ты был сильно пьян».

— Быстро, да. Раскололся бы череп. Было бы сильно больно, но не долго. А может, и не сильно. Может, просто огненная вспышка.

Майлз вздрогнул, спрятав реакцию в своей дрожи от шоковой дубинки.

— Я перегнулся… и поймал какие-то растения. Тогда я осознал, что могу спуститься вниз так же легко, как и вверх. И даже легче. Я почувствовал себя свободным, как будто я и на самом деле умер. Я зашагал вперед. Никто меня не остановил. Все время я ожидал, что кто-нибудь меня остановит. В конце концов я оказался на грузовом поле космопорта. В баре. Сказал тому парню, торговцу, что я навигатор локального пространства. Я этим занимался во время службы на корабле. Якобы я потерял свое удостоверение и опасался, что барраярская полиция задаст мне взбучку. Он мне поверил. Или поверил во что-то. В любом случае, он предоставил мне место на корабле. Мы ушли с орбиты, наверное, даже раньше, чем мой ординарец пришел будить меня утром.