Рианнон

Так. Этого вопроса она уже объять сознанием не могла, мозг завис. Открывала и закрывала рот, раза три.

Кейр выразил лицом извинительное смущение:

— Чёрт. Я тебя, похоже, напугал. Ты не в настроении для беседы. Прости.

Улыбнулся как можно теплей. С непринуждённостью повернулся, пошёл прочь. Очень хотелось оглянуться…

«Изверг. Садист!» — думал про себя Кейрис. — «Что это на меня нашло?!»

Но ведь чудо. Неземное! Она не сказала «возьми меня»! Нет, действительно. Смотреть — и улыбаться. И радоваться.

Вот сейчас вернуться, «А можно, я тебя возьму?»

Убежит.

…Ладно, вот какая идея. Гулять по тенистому Рубикону — да чё там, можно и «совершить рубикон» через мостик — и кто первый встретится (ну, из знакомых) — того и взять! Вот честная, непредвзятая отработка бонуса! Да и необязательно из знакомых… Кейрис представил сцену: «Ты — первая встречная. Сертификат половозрелости есть?» — и… реакция как у Инносенты, нашей сегодняшней нулевой встречной… «А, ладно. Надоест гулять — просто зайду к Мерисценте…»

Но решение взять первую встречную просуществовало едва пару минут — бездарность этой идеи Кейрис понял, когда на стыке дорожек, как бы невзначай, встретилась Айка.

Такая же, как раньше. Неизменившаяся. Без огонька, но стрательно улыбнулась:

— Простите за вчерашнее. Я была неправа.

— Лишь бы нравилось.

— Что?

— Я миновал всю длинную возможную беседу. Ответил последней фразой.

— Но я… не поняла.

Кейрис качнул плечом, обошёл её с равнодушной миной — давая знать, что отныне и навсегда разговор окончен. Что поделаешь, не получилось. Не дошло… Он, Кейрис, плохой учитель. Не в этой жизни…

Айка не рискнула что-либо ещё спросить. Хмурилась, провожая его взглядом — или что там ещё — не суть. Неинтересно.

Нет, всё-таки противный осадочек от себя оставила. Прогулка, определённо, не задалась. Видеть никого не хотелось. Повернул к дому.

«Я уезжаю. Всё. Всё!»

Этот дурацкий бонус нервировал, не давал покоя. Надо разделаться с ним. Оформить, кого-нибудь. Мерисценту (всё же, какая-то она хмурая была последний раз), Эмерету, Шеннону… Вспомним всех. Кармину. Рианнону…

Ходил по дому из угла в угол.

Зашёл в базу, поднял бланк-форму на вывоз. Ага, там можно по ходу ещё править выбор… Да, нехитрое дело. Заполнить, отправить, согласовать… Всё равно кого. Кого-нибудь. Какое-нибудь произвольное, сумасшедшее решение.

«Я могу передумать. Я ведь ещё смогу передумать…»

Собрал на визоре в кучку несколько имён. Ткнул на случайное. Совершенно случайное. Ну, непроизвольное движение пальца… Чисто всё равно кого, да…

И, чтоб поменьше передумывать, отправил Людвигу и Аахену.

Аахен отреагировал быстро. Считанные минуты.

— Зайдите ко мне, пожалуйста. Это важно.

«Хм, ну пусть скажет что-нибудь, послушаем… Что ему надо, вообще?»

— Зайду. И даже прямо сейчас.

Пять минут хода, лесом и немного в горку — Кейрис избегал торных троп, ещё пуще не хотелось никого видеть: было странное ощущение, что его выбор уже опубликован, разослан, всеми обсуждаем — невозможно же, Личная Конвенция; в курсе только двое — Аахен и Людвиг; второй из двоих совершенно бесстрастен, безразличен…

…Первый из двоих встретил у порога, светясь ореолом многозначительной радушности.

— Прошу… Сюда… Сядьте. Поговорим.

Кейр, помедлив, присел в кресло — хотя сидеть совершенно не хотелось.

Аахен устроился основательней; побарабанил пальцами.

— Неллика, значит…

— Да.

Аахен вздохнул. Поднял добрые глаза не Кейриса.

— Слушайте. У меня плохие новости… Неллика беременна. Нет, это не розыгрыш, как она вам плела, а реальность. Десять недель. Скоро уже проявится. Вам нужен чужой ребёнок? Требующий средств? Нужна подружка, на глазах теряющая привлекательность? Ваши друзья как обсуждать ваш выбор станут, представили?

— На Альтее нет трудностей с прерыванием.

— Блажен, кто верует…

— Хм, а это новость! Вы — здесь — что-то такое знаете об альтейских порядках, чего я не знаю?

— Нет, конечно… Трудности не на той стороне… Увы, ладно, здесь я буду неубедителен. Туманные намёки — не мой стиль. Оставим это.

«То есть, аргументов нет», — уяснил Кейрис. — «Попытка сделать вид, что есть.»

— Вам не хочется, чтоб я её брал.

— Без обиняков: да.

— Почему?

— Это создаст опасный прецедент.

— Какой?

Аахен медленно и тяжело вздохнул.

— Понимаете… Я — создавал моральный климат… Культ, не побоюсь этого слова — культ девственности… И всё это — вопиюще — не соответствует…

Кейр иронично приподнял бровь.

— Я ожидал чего-нибудь попроще. Песнь о демографии, нежелании терять приплод недозаселённой колонии…

— Ну, ну… — нахмурился собеседник. — Бывает демография — и демография. Демография демографии рознь. Приплод любой ценой? Нет уж, увольте! Представьте себе этот вертеп! Всё мужеское население, весь персонал — бегает от жён по девкам. В головах — не терраформирование, а сплошная демография. Сиречь, бардак. Да мы из бюджета вылетим за пять лет! Нищая, быстро растущая колония, без порядков и правил, грызня за дохнущие ресурсы, бессильно мечущийся — да его все пошлют — Людвиг… Рианнон — слишком ценное, красивое, дорогое, если хотите, место — чтоб разводить бардак!

— Ну, ладно. Фиг с ней, с демографией. Но что за прецедент я создам? В свете этой вашей девственности… Вам же лучше сбыть её с рук, концы в воду, разве нет?

— Поздно. Её э-э… положение известно уже многим. Почти всем. Разве что от неё самой эту осведомлённость деликатно скрывают.

— Тем более, не стоит доводить до…

— Почему же? Пусть всё идёт, как есть. Естественный процесс…

— Я не совсем понимаю… Вы хотите сделать её наглядным пособием? Материалом для урока?

— Ну уж, не воспринимайте это как публичную казнь! Ничего с ней не будет. Вообще ничего. Просто, останется на Рианноне. Поймите: здесь свои традиции, э-э… установки…

Кейр предупредительно поднял руки:

— Давайте так. Мне — дали бонус. С правом распорядиться им на своё усмотрение. Я использую его на того, кто больше всего в моей помощи нуждается — на мой частный взгляд. Ваш моральный климат… В общем, вы меня лишь утвердили в выборе.

Аахен сокрушённо качал головой.

— Нет, нет, всё-таки, осознайте, что вы делаете… Вы берёте — не красавицу Айку, не умницу и тоже красавицу Шеннону, не… да десятки их! — Инносента в вас влюбилась совершенно катастрофически, знаете? — итак: ни одну из них! А — испорченную, ставящую себя выше других — и получившую по делам своим — Неллику, причём, будучи заранее предупреждены — я расспросил (по-своему, осторожно) Шеннону! Представляете, прецедент? Девки кинутся беременеть, для повышения привлекательности — самая отчаянная дурость разлетается в их среде как эпидемия, это уже проверено!

— Не-ет. Будут имитировать — так хитрей, и безопасней.

— Будут имитировать. Поначалу. Думать, почему не сработало… Додумаются, что надо по-настоящему… Всё равно… Нет, конечно, я просто предполагаю! А что реально выйдет…

Аахен немного успокоился, задумался…

— Вы… давайте так: не спешите. Вам ведь спешить некуда, я знаю. Хотите взять Неллику — возьмёте. Я на вас не давлю. Но помните: вы можете в любой момент изменить своё решение. Даже в самый последний…

— Хорошо. Спасибо, — Кейрис поднялся.

«Я сделал всё, что мог» — развёл прощально руками Аахен.

Кейр шёл тем же лесом, обратно, избегая дорожек — не хотелось никого видеть. Хотелось подумать… «Опасный прецедент» — это какой-то немыслимый, смехотворный предлог. Аахен делает что-то странное… Что?

Река, блеснувшая на повороте, отсигналила в глаза некую догадку.

«А вот что: специально втюрхивает мне Неллику! Его объяснения, кроме моего раздражения, вызвать ничего не могли… Наоборот! Этот намёк на то, что «она станет всем уроком»… Он сделал всё, чтобы я взял именно Неллику! Именно так. Потрясающе…»