Операция Гемма

— Пошли, — проговорил он, разгибаясь. — Они сделают все как надо.

— Вот ты удивляешься нам, — садясь на сиденье скатера, сказал Колдун, — а мы в свою очередь поражаемся тебе. Это же надо разговаривать с крысами, а не вкладывать в них программы. Это ведь огромное время. Сначала понять их, потом заставить понимать себя.

— Чего, чего, а времени у меня хватало, — ответил разведчик. — Держись покрепче, дорога тут скверная. Пару раз прыгать придется.

Скатер скользнул в темноту, но тут же моргнул мощной фарой, освещая дорогу. Дважды машина резко увеличивала скорость и водитель предупреждал о прыжке. Один раз они проехали по одинокому железнодорожному рельсу, находящемуся на высоте более пятнадцати метров.

— Скоро будем на месте, — сообщил, повернув голову, Каянов.

Машина проехала еще метров триста по широкому тоннелю и остановилась напротив огромных металлических ворот, между раздвинутыми створками которых пробивался дневной свет. Щель была довольно узкой, но боком в нее мог протиснуться человек.

Каянов сразу двинулся к проходу, а инженер, щелкнув креплениями, вынул из переднего держателя тяжелый футок.

— Зачем тебе оружие? — спросил разведчик. — Здесь нам ничего не угрожает.

— Привычка, — ответил Колдун, ощущая легкое беспокойство, которому на протяжении не одного года безоговорочно доверял.

Пробравшись за ворота вслед за Каяновым, он оказался в огромном ангаре, освещенном рассеянным дневным светом. В сотне метров впереди зияло жерло входа в подземный комплекс. Диаметром отверстие было метров пятнадцать. Со свода свисали обрывки маскировочной сети, прикрывавшей когда-то вход со стороны моря. Слева и справа метрах в тридцати располагались еще два аналогичных выхода, выпускающих и принимающих самолеты. Потолок помещения терялся в сумраке тридцатиметровой высоты. В бетон пола были вделаны тормозные колодки, удерживающие самолет, пока его двигатель не набрал необходимой тяги, чтобы, уйдя со старта, не рухнуть в море.

— Как, подойдет? — с гордостью за тайны своего подземелья спросил Каянов, разводя руки и поворачиваясь вокруг своей оси.

— Очень неплохо, — ответил Колдун, — но только при одном условии, если у нас на хвосте никто не будет висеть. Одна ракета в пещеру — и мы даже не успеем вылезти из своего аппарата. Надо будет подумать о запасных площадках в городе. У нас все-таки будет преимущество вертикальной посадки.

Пройдя вперед, инженер приблизился к краю обрыва и посмотрел вниз и в стороны. Ему хотелось зацепиться глазом за ориентиры, позволяющие сразу, не снижая полетной скорости, войти в створ приемного отверстия. Он заметил внизу три скалы, о которые разбивались накатывающие волны. Вот они-то и послужат ему точкой отсчета.

Предупреждающий крик Каянова заставил его резко обернуться и вскинуть оружие.

Метрах в пятидесяти от него в центр помещения катился зеленовато-белый шар, диаметром более двух метров, вся поверхность которого была покрыта небольшими шевелящимися отростками, придававшими ему движение.

На крик разведчика существо отреагировало мгновенно, выбросив в его сторону один из отростков, мгновенно превратившийся в гибкое змеиное тело. Каянов нырнул за стоящую рядом металлическую емкость, похожую на бочку, снесенную ударом гибкого щупальца.

Осмотр стартовой площадки перестал быть формальным. Некто заявил на нее свое право, и ответ должен был прозвучать не менее категорично.

Колдун сместился немного в сторону. Шестнадцатимиллиметровый калибр его оружия не позволял вести огонь, держа автомат в руках. Уперев коробчатый магазин в изогнутый металлический швеллер, торчащий из скалы, он дал скупую очередь, пытаясь удержать оружие на уровне цели.

Разрывные пули ударили в монстра, но он и не думал отступать. Шар почти мгновенно превратился в голову Горгоны — и уже добрый десяток гибких змей устремились к своей жертве. Одни, извиваясь, стелились по полу, другие, изогнувшись, фактически падали сверху.

Церемония знакомства окончилась. Инженер до упора вдавил гашетку, удерживая ствол оружия, так и пытающегося вырваться из рук, сводимых судорогами от отдачи. Он еще успел заметить, как разрывные пули входили в тело животного, как часть его конечностей были оторваны летящим металлом.

В следующее мгновение мощный рывок за ноги свалил его на пол и, ударившись затылком о бетон, он потерял сознание.

— Зыкыр тебя разорви, Каянов, — приходя в себя, проговорил Колдун. — Надо же предупреждать, что у твоих знакомых такой отвратительный характер.

Инженер огляделся. Он лежал на полу. Под головой было что-то мягкое. Зрительная перспектива была отвратительной, в основном просматривались только ступни собственных ног. Увидев над собой скобу металлической лестницы, Колдун подтянулся, опершись спиной о стену. Голова отозвалась резкой болью и гулом, но теперь он видел гораздо больше.

В средней части помещения лежала куча бесформенных ошметков. Из-под нее медленно растекалась большая лужа серо-зеленой слизи. По всему полу были разбросаны куски знакомых змеевидных отростков. Похоже, что битва с монстром была успешно закончена.

Нащупав в кармане заветную фляжку и стараясь не двигать головой, инженер сделал несколько основательных глотков. Через пару минут боль утихла.

«Где же Каянов? Уж не сожрала ли его эта тварь, после того как он подложил мне под голову свою куртку», — мелькнула тревожная мысль.

Разведчик появился через несколько минут и, обойдя мерзкую массу, присел рядом.

— Как себя чувствуешь? — спросил он.

— У тебя отвратительные соседи, — проговорил Колдун. — То стреляют, не поздоровавшись, то приходят голодными и без разрешения пытаются тебя сожрать. Как ты уговорил эту тварь покончить жизнь самоубийством?

— Если уж говорить о манерах, то ваши родственники гораздо хуже.

— Неужели это сделал мой пятилетний племянник, любитель все резать на мелкие кусочки?

— Нет. Где-то неподалеку прогуливалась ваша Няня и, заглянув на поднятый шум, быстро навела должный порядок.

— Няня своих в обиду не дает, — понимающе протянул инженер и, сделав еще глоток, протянул фляжку разведчику.

— Это была самка свика, — кивнув на кучу разорванной плоти, пояснил Каянов, делая хороший глоток. — Что-то похожее на земного осьминога. Живет в воде. Залезла сюда отложить яйца. Когда она потащила тебя, чтобы перекусить, я уже думал, конец. Неожиданно она тебя бросает и начинает размахивать конечностями в воздухе, а те отрываются одно за другим и летят в разные стороны. Потом ее тело было просто в секунды разорвано на куски.

— Да. Няня шутить не любит. Делает все основательно и до конца. Очень вовремя мы сходили к генераторной.

— А нам-то теперь как быть?

— Няня своих не трогает. Ты же сам сказал — родственники. Мы для нее просто большие крысы. Она нас не видит, а воспринимает нашу энергетику. Ты все тут осмотрел, а то у меня голова раскалывается?

— Осматривать тут нечего. Не приезжая, мог бы все рассказать. Два древних истребителя в боксах, несколько тонн топлива в хранилище да практически пустой арсенал.

— Про арсенал поподробнее.

— Ракеты и бомбы гаюны вывезли. Снаряды для пушек и пулеметные патроны трогать не стали. Калибры к их оружию не подходят.

— Хорошо. Помоги подняться, — попросил Колдун. — И вези потихоньку, а то голова раскалывается.

Они покинули базу. Каянов окольными путями довез Колдуна до центра связи, где инженера устроили на диване и он был осмотрен Самумом.

— Ничего страшного. Легкое сотрясение, — поставил диагноз психолог. — Только спиртное противопоказано, — безапелляционно проговорил он, забирая фляжку и делая инженеру инъекцию.

Когда Колдун уснул, Каянову пришлось во всех подробностях рассказать об их поездке, встрече со свиком и чудесном спасении. Потом они прошли на пост управления и долго обсуждали, где и на какой площадке наиболее удобно захватить дисколет для полета за геологом. Начало операции было решено отложить на сутки, после чего каждый занялся своим делом. Шаман вернулся к изучению «Тураи», периодически сравнивая ее содержание с текстами сказок и легенд. Самум перерывал базы данных, пытаясь найти следы геофизика Чесака или секретных лабораторий, в которых последний мог работать.