Академия. Первая трилогия

— Пока я — король Анакреона, не удастся! — воскликнул Леопольд, вскочив на ноги.

Губы Виниса дрогнули в едва заметной ухмылке:

— Хорошо! Присядь, Леопольд. Есть важное дело. Мы должны дождаться прибытия Сальвора Гардина.

— С-с-сальвора Г-гардина?

Глаза короля округлились.

— Да, Леопольд. Он — глава Академии, и он лично прибудет на Анакреон в твой день рождения — вероятно, для того, чтобы убаюкать нас ласковыми словечками. Но у него ничего не выйдет!

— Сальвор Гардин… — повторил Леопольд, тупо уставившись на вазу с орехами.

Винис нахмурился:

— Почему тебя пугает это имя? Это тот самый Сальвор Гардин, который когда-то сунул нас лицом в грязь! Это он унизил твоего деда. Он! Плебей, подонок, ньячий помет!

— Н-нет. Я не боюсь… То есть не буду бояться! Не буду! Мы ему отплатим, но… но… все-таки как-то страшновато, дядя. Ну, капельку совсем.

Регент гипнотизировал Леопольда немигающим взором.

— Страшновато? Почему? Чего ты боишься, ты, молодой ид… — и запнулся.

— Понимаете, дяденька, мне кажется, что в нападении на Академию есть что-то вроде… богохульства, Я хочу сказать…

— Ну! Продолжай!

Леопольд жутко смутился, но продолжал:

— Я хочу сказать, что, если Галактический Дух действительно существует, ему это может… не очень понравиться. А вам так не кажется?

— Нет, не кажется! — отрезал Винис. Он сел в кресло и хитро улыбнулся. — Значит, и тебе заморочили голову этим Галактическим Духом? Вот они плоды свободного воспитания… Все ясно — Верисова наслушался.

— Но… он многое объясняет…

— О Галактическом Духе?

— Да.

— Знаешь, что я тебе скажу, глупое ты дитя… Он верит в эту ерунду не больше, чем я. А я в нее не верю ни капельки. Сколько раз повторять, что все это — дурацкая болтовня!

— Да-да, я знаю… Но Верисов говорит…

— К черту Верисова! Это все бредни, чушь собачья! Наступила короткая, напряженная пауза, потом Леопольд осторожно сказал:

— Но ведь… все верят, дядя! Все верят в то, что рассказывают о великом пророке Гэри Селдоне и как он основал Академию, чтобы в один прекрасный день снова настал Рай Земной, и что все, кто не повинуются его заповедям, исчезнут навеки. Все верят в это! Я бывал па празднествах, и я… уверен, что это так!

— Они! Они верят, но мы-то — нет! Мы — ты и я! И ты должен радоваться, что мы не верим. Ведь благодаря этому всеобщему помешательству ты — не просто король, а король милостью Божьей! Поэтому нам не грозят никакие бунты и обеспечено беспрекословное подчинение. И поэтому, Леопольд, именно тебе нужно будет объявить войну Академии. Я — всего лишь регент и простой смертный. Ты — король, а для народа — полубог!

— Но… у меня есть подозрение, что на самом деле… это не совсем так, — с опаской глядя на дядю, заметил Леопольд.

— На самом деле — нет, — согласился Винис, улыбаясь. — А для народа — да! Для всех, кроме этих скотов из Академии. Когда они будут стерты с лица Галактики, ты действительно станешь полубогом для всех. И никто не осмелится этого отрицать. Подумай об этом. Подумай хорошенько!

— Тогда мы сможем сами, — восхищенно воскликнул Леопольд, — управлять великими святыми ящиками в Храме и кораблями, которые летают сами по себе, и овладеем Святой Пищей, которая излечивает рак и все другие болезни?! А Верисов говорил, что только просвещенные Галактическим Духом могут…

— Опять Верисов!! Помни. Леопольд, что Верисов вместе с Сальвором Гардином — твои заклятые враги! Держись за меня, мой мальчик, а их не бойся! Вместе с тобой мы воскресим Империю! Не только королевство Анакреон, а всю Империю, в которой миллиарды солнц! Не получше ли это будет, чем пресловутый Рай Земной?

— Д-да…

— Может Верисов обещать больше?

— Н-нет…

— Ну и славно.

В голосе Виниса снова появились командные нотки.

— Значит, решено. Иди к себе, Леопольд, Я спущусь попозже. Да… вот еще что, Леопольд…

Юный король обернулся с порога. Винис улыбнулся. Но глаза его — нет.

— Будь осторожен на охоте, мой мальчик. Со дня гибели твоего отца меня не покидают дурные предчувствия. Знаешь, когда воздух кишит стрелами, ни за что нельзя ручаться. Я очень надеюсь, что ты будешь осторожен. Насчет Академии мы договорились?

Леопольд отвел взгляд в сторону.

— Да, конечно…

— Хорошо!

Винис посмотрел племяннику вслед и вернулся к столу.

А Леопольд ушел к себе в совершенно расстроенных чувствах.

«Может быть, — думал он, — и будет лучше, если мы победим Академию и заполучим власть, о которой говорил дядя. Но потом, когда война закончится, и я воссяду на трон…»

Тут его, как ножом, резанула мысль — ближайшими наследниками престола являются не кто иные, как Винис и двое его взрослых сыновей…

Но пока королем был он, Леопольд. А короли могут отдать приказ казнить кого угодно. Даже дядюшек и кузенов.

 Глава 4

Вслед за Сермаком наиболее активным участником Диссидентского движения на Терминусе был Льюис Борт. Движение сформировало новую партию, она была названа партией Действия. Однако в составе депутации полгода назад у Сальвора Гардина Борта не было. Это произошло не потому, что его деятельность недооценивалась сподвижниками. Совсем наоборот. Он отсутствовал по вполне понятной причине — был тогда на главной планете Анакреона.

Он прибыл туда как частное лицо. Не посещал никого из представителей власти, чего-либо привлекающего внимание не делал. Просто заглядывал в потайные уголки столицы и совал свой длинный любопытный нос во все щели.

Он вернулся на Терминус на закате короткого зимнего дня, занявшегося в тучах и шедшего в пелене снега к концу. Уже через час после прибытия Борт сидел за восьмиугольным столом дома у Сермака.

Увы, то, что он сообщил собравшимся, не смогло развеять гнетущую атмосферу собрания, усугубленную тяжелым снегопадом за окном.

— Боюсь, — начал он угрюмо, — что наше положение в данный момент можно определить таким мелодраматическим словосочетанием, как «пропащее дело».

— Ты действительно так думаешь? — не менее угрюмо спросил Сермак.

— Это даже не мнение, Сермак. Просто по-другому не скажешь.

— Всеобщее вооружение, — начал было Докор Вальто официальным тоном, но Борт туг же прервал его:

— Да забудь об этом! Старая песня!

Взгляд его скользнул по лицам присутствующих.

— Я говорю не о ком-нибудь, а о народе Анакреона. Признаюсь, у меня была идея дворцового переворота. В том или ином виде, для того, чтобы королем Анакреона стал кто-нибудь более устраивающий Академию. Неплохая была идейка. Она и сейчас недурна. У нее единственное слабое место. Она неосуществима. Великий Сальвор Гардин все предусмотрел.

Сермак с кислой миной выговорил:

— И все-таки, если бы ты сообщил нам детали, Борт, было бы лучше…

— Детали! Нету их! Все не так-то просто! Вся ситуация на Анакреоне, будь она проклята! А все — та религия, которую там насадила Академия. Она делает свое дело!

— Ну?

— Нужно видеть своими глазами, как это выглядит, чтобы оценить обстановку. Здесь, у нас, мы видим что? Только крупную школу, которая готовит священников, да иногда — особые празднества, устраиваемые для приезжих. А там…

Он откашлялся. Лем Тарки провел пальцем по узким усикам и спросил, глядя в потолок:

— Что же это за религия? Гардин всегда говорил, что это просто обман, рассчитанный на то, чтобы они принимали нашу науку и не задавались лишними вопросами. Помнишь, Сермак, он как-то сказал…

— Объяснения Гардина, — ответил Сермак, — не выдерживают даже поверхностной критики. Так что это за религия, Борт?

— С этической стороны ни к чему не подкопаешься. Немногим отличается от философских течений старой Империи. Высокие моральные принципы и всякое такое. Она оказала мощнейшее влияние на ход истории, и…

— Это мы знаем, — нетерпеливо прервал его Сермак. — Ближе к делу.

— Ну так вот… — Борт смутился, но виду не подал. — Религия, которую Академия выдумала и насадила, построена на жестких авторитарных началах. Священники — единственные, кто обладает правом доступа к научным приборам, которые мы передали Анакреону. Но обращаются с ними чисто эмпирически. Они сами верят во все безоговорочно, к примеру — в духовную природу сил, которыми управляют. Кстати, пару месяцев назад какой-то идиот вздумал пошалить на атомной станции в Тессаликийском Храме. Взорвалось пять городских кварталов. И что же вы думаете? Это было воспринято как Божья кара всеми, не исключая и священников.