Тень свободы (ЛП)

– Ясно, – подтверждающе кивнула Каплан и, нахмурившись, откинулась в своём командирском кресле, анализируя текущую тактическую ситуацию с точки зрения вероятного мышления некого капитана Якова Завалы.

Завала первоначально был старшим офицером второго дивизиона Эскадры Эсминцев 301. Он унаследовал командование всем подразделением от коммодора Рея Чаттерджи после уничтожения трёх четвертей дивизиона 301.1 в Новой Тоскане и всё-таки реорганизовал выжившие пять судов в два недоукомплектованных дивизиона. Как часть этой перестройки, он переместил свой флаг с КЕВ «Гавейн» [эсминцы эскадры носят имена рыцарей Круглого Стола короля Артура] на КЕВ «Кэй» и оставил «Гавейна» в дивизионе 301.2, где его капитан – Франк Морган – стал новым старшим офицером дивизиона. В то же самое время, «Кэй» был выведен из дивизиона 301.2 и, наряду с собственным «Тристрамом» Каплан, составил полудивизион 301.1. Им было обещано дополнить эскадру новыми судами, чтобы компенсировать потери подразделения и возвратить оба дивизиона к полному штатному расписанию, но… это было перед «Ударом Явато». Теперь же о сроках замены можно было только предполагать или…. если уж на то пошло, вообще забыть об этом обещании. Откровенно говоря, сама Каплан склонялась к последнему варианту.

Тем не менее, планировалось, что эскадра должна быть способна выполнять самостоятельные задачи. Входящие в её состав эсминцы класса «Роланд» являлись крупными судами с мощной бронёй, несущими в своих пусковых ракеты класса «Марк-16», что делало их идеальными кандидатами для рейдерских операций на коммерческих линиях. Правда, они также прекрасно подходили для эскортирования собственных конвоев, но определение местонахождение конвоя в гипере было дьявольски трудным, а входящие в Сектор Талботта звёздные системы уже были хорошо защищены от рейдеров коль судно уже вышло в нормальное пространство. Это означало что «Тристрам» и его систершипы освобождались от работы в роли эскорта, а, следовательно, оказывались доступными для исполнения других обязанностей. Учитывая тот факт, что конфронтация Мантикоры с Солнечной Лигой скорее всего станет намного жёстче прежде, чем хоть немного смягчится, и принимая во внимание, что звёздные системы Сектора Мадрас не были хоть сколь-нибудь прилично защищены от мантикорских рейдеров, независимо от того, что мог себе наивно воображать Флот УПБ, не трудно было понять, чем именно скорее всего придётся заниматься ЭЭ 301 в болезненно ближайшем будущем.

«Отсюда и нынешние учения. И почему это у меня такие плохие предчувствия?» – Вопросила себя Каплан.  – «Я имею в виду, что вон там они сидят, тащась вперёд только на сорока тысячах километрах в секунду – медленные, толстые, тупые и счастливые. Несомненно, у них для поддержки эсминцев есть ещё пара лёгких крейсеров, но, чёрт побери, и вместе они не чета паре «Роландов»!»

Она хмурилась ещё немного, машинально наматывая на эбеновый палец платиновый локон. На первый взгляд предполагаемый эскорт солли ничего не мог сделать, чтобы помешать «Тристраму» и «Кею» снять шкуру с их подопечных. У «Марк-16» Каплан был более чем в три раза больший радиус досягаемости нежели у стоящих на вооружении ФСЛ противокорабельных ракет класса «Дротик», что означало, что она могла разнести в пух прах всех этих «толстопузов» даже не подходя на дистанцию эффективного огня их эскорта.

Вот только ёмкость погребов «Роландов» составляла всего 240 «Марк-16», а точность на такой дистанции – даже по «баржам» – будет оставлять желать лучшего. Правда, параметры упражнения предполагали, что рейдеров сопровождает транспорт с ракетами, с которого они могли пополнить  боезапас, но после катастрофических для ракетного производства последствий «Удара Явато» никто не хотел потратить впустую сколь угодно малое количество из их ограниченного доступного запаса. Таким образом, самым логичным шагом с её стороны должен быть подход настолько близко к её добыче, чтобы только оставаться за дистанцией эффективного радиуса ракет эскорта. Это максимизировало бы точность (и экономичность) её собственного огня, одновременно гарантируя ей неприкосновенность со стороны противника. «Именно это я и планировала с самого начала. И до сих пор не вижу ни одной причины передумать. Но всё же здесь что-то не то….»

Её глаза сузились, когда она наконец поняла то, что беспокоило её. Она не знала капитана Завала так хорошо, как ей хотелось бы, но он, по её мнению, был полной противоположностью невероятно неистового коммодора Чаттерджи. Никто из тех, кто служил рядом Чаттерджи не поставил бы под сомнение компетентность коммодора, но его энтузиазм и неистощимая энергия были первыми на что все обращали внимание при первом знакомстве, и он был очень … прямолинеен в решении проблем. В отличии от него Завала мало того, что был невысок – едва ли две трети роста Чаттерджи – но ещё и намного более спокойным, задумчивым, почти не от мира сего. Но этот вид, как она быстро поняла, был обманчив. Чаттерджи хорошо подходило его прозвище «Медведь», но Завала был древесным котом – маленьким, ловким и с уверенной, невозмутимой осторожностью терпеливого хищника.

Когда коммандер Завала принял командование подразделением, Каплан провела своё собственное маленькое расследование и обнаружила, что их новый командир в течение четырёх лет был старшим инструктором по тактике на Острове Саганами. Ещё в то время, когда на Новом Париже свалили Оскара Сент-Жюста, Завала готовился принять под командование эсминец, но потерял это назначение в связи с сокращениями во Флоте после прихода Яначека в Адмиралтейство и был вместо этого направлен преподавать в Академию. Фактически, его преподавательская работа на Острове Саганами практически полностью совпала со сроком пребывания Эдварда Яначека в качестве Первого Лорда Адмиралтейства, а быть списанным на поверхность Адмиралтейством Яначека с точки зрения самой Каплан было своего рода той ещё рекомендацией. Судя по всему, в Академии коммандер был на чертовски хорошем счету и Адмиралтейство Белой Гавани доверило ему командование с почти неприличной поспешностью. С тех пор он зарекомендовал себя как очень грамотный командир эсминца. Фактически, он, по результатам его участия в операциях Восьмого Флота, перепрыгнул через чин капитана (младшего разряда) и сразу оказался капитаном по списку Адмиралтейства. Ну, это было едва ли удивительно. Без ложной скромности, Каплан знала, что Флот не выбирал шкиперов «Роландов» наугад, и каждый старший офицер в эскадре, прежде чем быть отобранным, достаточно продемонстрировал его или её способности.

И всё же для этих учений Завала избрал для себя роль всего лишь пассажира на борту своего флагмана. «Я здесь только для того, чтобы наблюдать», – заявил он. Именно это подспудное ощущение не давало ей покоя: «Наблюдать, да, но, интересно, за чем или кем именно наблюдать?»

Она, рассеянно поглаживая указательным пальцем бровь, вспоминала как на брифинге перед упражнением прозвучало описание операции. Фактически, всё выглядело не просто просто, а очень просто. Да она в жизни не могла припомнить, когда грамотный старший офицер организовывал учебную симуляцию  в стиле «стрельба-по-мишеням». Традиции Мантикоры требовали обучения в сознательно более жёстких и трудных условиях нежели реальные боевые операции. Чем, очевидно, здесь и не пахло, но такой как Завала вряд ли забудет традиции. Что означало, что в этой вкусно выглядящей приманке где-то скрывалась отвратительная западня. Но вот какая западня…?

– Абигейль, – позвала она.

– Да, мэм? – Недоумённо приподняв бровь, обернулась лейтенант Хеарнс.

– У тебя есть описания произошедшего в окрестностях Факела?

– Да, мэм, кое-что конечно есть.

– Я знаю, что у нас нет детальной информации, – признала Каплан очевидное. Адмирал Луис Розак и Эревон предпочли придержать реальные данные поближе к себе. – Но я думаю больше о предположениях УРФ. Об эксплуатационных характеристиках ракет, которыми Меза снабдила «пенсионеров» бывшего госбеза Хевена.

– Мэм, у нас нет ничего определённого, – Абигейль с отрешённым выражением на лице листала тщательно упорядоченную и снабжённую перекрёстными ссылками информацию. – Фактически вообще нет ничего определённого о поставляемых Мезой ракетах. Но один из аналитиков в штате адмирала Хемпфилл выдвинул теорию, что те ракеты, скорее всего, не были стандартными изделиями солли. Это Вы искали, мэм?