Прибытие (СИ)

Пока Нимруд размышлял, по залу пробежало легкое движение. Из восточной арки к центру зала ползло странное аморфное сооружение, подталкиваемое шестью официантами. Приглядевшись, Нимруд обнаружил, что это цельная туша бегемота в огромной жемчужной раковине, сервированной серебряными кубками с полыхающим пуншем. Из огромной пасти торчали хвосты двух рыб, а вокруг высились горы устриц с полуоткрытыми створками.

– Что меня среди вас, органиков, всегда поражало, так это неистребимое желание поизгаляться над едой, прежде чем ее съесть, – Нимруд не заметил, как к ним приблизился Гоген. – Из-за этого культа еды вы никогда не умели воевать, как следует.

– О вкусах не спорят. Ты уже принял свою дозу?

– Пустяки. Здесь энергетик слабый. Там ко мне девица клеится очень рьяно. Я, конечно, высокого мнения о своей сексуальности, но только когда она подкреплена деньгами. Что-то здесь не так.

– Угу, та же история. Не напрягайся. Входных данных слишком мало для анализа. Так что нужно расслабиться и получать удовольствие.

– Гм… вот и я о том же. Тебя еще не вызывали на ковер?

– Пока нет. Вот и хожу трезвым, как последний фук.

– Такова участь всех руководителей, – беззлобно усмехнулся Гоген. – А я с твоего позволения, пойду еще на грудь приму. Ну, и исчезну на часик, никогда не мог позволить слишком долго даме себя упрашивать.

– Давай, – завистливо провожая взглядом Гогена, сказал Нимруд.

Рыжая гейша вернулась, не без тренированной грации лавируя между гостями с подносом.

– Вот, прихватила вам самый вкусный кусочек, а то ведь не достанется. Ведь вы весь в делах, весь в заботах.

– Спасибо, я даже не надеялся попробовать. Не люблю столпотворения.

– О, это выдает в вас хорошее воспитание, – лукаво улыбнулась девушка. – А возможно, и высокое происхождение.

– Возможно, – в тон ей ответил Нимруд. – Разве высокое происхождение и воспитание как-то связаны?

– Не всегда, но вы задумчивы, словно философ или государственный деятель. Не хмурьтесь. Дела от вас никуда не денутся.

– К сожалению, сегодня еще ждут дела, – Нимруду почему-то остро не хотелось, чтобы его сегодняшний вечер закончился не с ней. – Но если вы не пропадете, то я с удовольствием проведу остаток вечера с вами, когда мои дела будут закончены.

– Ну… только если вы пообещаете… Я никому не отдам свой последний танец.

В тоне, которым это было сказано, сквозил неприкрытый намек. В этом мире это, скорее всего, была идиома.

Нимруд улыбнулся и поклонился.

– Буду очень обязан, если вы сохраните последний танец для меня.

Девушка еще раз улыбнулась и упорхнула на танцпол. И очень вовремя, к Нимруду, чинно проталкиваясь через толпу, шествовал неймодианец.

– Вас просят проследовать на аудиенцию к Главе Федерального Центра.

– Почту за честь. Следую за вами.

Они вышли из зала через небольшую дверь, некоторое время шли пустынным, слабо освещенным коридором. Судя по виду помещений, они находились в той части дворца, куда не попадали гости с официальными визитами. Нимруд гадал, каков будет тон встречи. Камерные встречи заканчиваются тюремными камерами не реже, чем официальные.

Сопровождающий остановился возле скрытой в стене двери, которая тут же бесшумно открылась. Нимруда жестом пригласили войти.

Внутри на низком круглом диване сидел Советник и рядом с ним – высокий неймодианец лет сорока пяти. По фотографиям Нимруд узнал в нем Нута Ганрея.

– Приветствую вас, Наследник. Прошу без излишних церемоний.

– Приветствую вас, Ганрей, – Нимруд гадал, насколько он выбрал верный тон. У него на родине, когда старший по иерархии говорил «без церемоний», это означало: опустить чины и обращаться по имени. В данной ситуации Нимруд счел возможным следовать своему этикету.

– Думаю, не стоит долго вокруг да около, – лицо Ганрея скрывал полумрак, в то время как Нимруд оказался в хорошо освещенной области комнаты. – Я прочел ваши рекомендательные письма. Приятно вновь, через столько лет получить послание от вашего отца.

Повисла томительная пауза. По этикету Нимруд не мог прервать речь старшего. Было не совсем понятно, ждут ли от него какой-то реакции или это просто такая манера разговора.

– Ваш отец просит, – продолжил Ганрей, – чтобы я предоставил вам возможность получить практику управления в секторе поближе к центру, где ваши умения, по его мнению, будут совершенствоваться быстрее… Думаю, это возможно. В трех парсеках от столицы у нас есть мир, готовый к инициации. Впрочем, это та планета, на которую вы приземлились после прыжка из Песчаного кластера. Зная правила вашей родины, я не буду спрашивать вашего согласия, поскольку слово отца для вас закон. Во все технические тонкости вас посвятит Советник. В том числе он даст вам информацию по внешней политике, в том числе о ближайших к вам планетах подходящих для колонизации. У вас есть вопросы?

«Коротко и по делу, – хмыкнул про себя Нимруд. – Да и верно, чего тут рассусоливать с провинциалами».

– Нет, Ганрей. Вопросов нет. Я готов выполнить волю своего отца.

– В таком случае, аудиенция закончена. Консультации с Советником состоятся завтра. А сегодня, желаю вам хорошо повеселиться, вам теперь долго не представится такой возможности. Государственные дела отнимают много времени.

«Вот уж не откажу себе в удовольствии», – подумал Нимруд, раскланиваясь.

Повеселиться удалось на славу. Наутро Нимруд урывками вспоминал произошедшее вчера и ему становилось стыдно. Чего стоило только ныряние с пальмы в бассейн с экзотическими рыбами. А о смешанном стриптизе с двумя гейшами на бегемотнице вообще хотелось забыть сразу же. Но если бы этим все ограничилось… так нет же. Знать бы, чья это была идея устроить серфинг на серебряных чашах для шампанского по кромке водопада, который свободно стекал с трех сторон зала в бездну.

«Я убью тебя, Гоген! – мысли Нимруда тяжело ворочались под невероятно тяжелым черепом. – Ну почему нас не забрали в кутузку сразу после стриптиза? Ведь вечер мог закончиться в относительных рамках приличия».

А услужливая память подбрасывала все новые подробности.

«Ну, на кой черт нам сдался этот жирный алмазный магнат?» – при этом воспоминании Нимруд даже застонал.

Они вместе с Гогеном и его, искрящимися от передозировки энергетика, собутыльниками запрягли Канта в тележку для напитков, стилизованную под древнюю колесницу. Упряжью служил побочный продукт стриптиза амазонки, новой пассии Гогена. Алмазного магната заставляли хрюкать и скакать рысью. Перед каждой группой гостей он должен был останавливаться, в то время как, исполняющая роль возницы, рыжая гейша требовала от гостей осушить свои бокалы до дна. Забава оказалась столь успешной, что вскоре гости пришли почти в такое же свинское состояние, как и их разбушевавшаяся компания.

Массовик-затейник Гоген устроил посреди зала гладиаторские бои. Тут было на что посмотреть. Древние дрались виртуозно – отточенные движения, немыслимые для хумансов удары и молниеносные уходы. Этот бой мог бы стать хрестоматийным для поклонников боевых искусств, если бы оружием не служили предметы дамского нижнего белья, которые в изобилии украшали банкетный зал после заразительного примера Нимруда с двумя гейшами.

Воспоминания Нимруда прервала зашевелившаяся рядом девушка. Ее, беспорядочно разбросанные по подушке, рыжие волосы были похожи на солнечные брызги.

– Привет, у нас есть что-нибудь выпить? – спросила она, не открывая глаз.

– Похмеляться вредно, – ответил Нимруд, но идея показалась ему стоящей и он начал шарить рукой возле кровати.

Вскоре обнаружилась практически полная бутылка розового шампанского и Нимруд, как джентльмен, предложил ее вначале даме. Гейша с удовольствием приложилась к горлышку и, напившись, снова отвалилась на подушку без признаков жизни.

Шампанское немного прояснило мысли, и Нимруд вспомнил, что ему сегодня предстоит получить коды инициации планеты и инструкции, как жить дальше.