Мир на колесах (пер. О.Колесников)

Проходили изнурительные час за часом. Хотя поезда были составлены и готовы к отправлению, оставались сотни мельчайших проблем, которые нужно было решить, прежде чем будет отдан сигнал к отправлению. Ян уже хрипло и зло кричал в радиофон, пока не швырнул головной прибор на панель и не отправился все проверять сам. В нише, в задней части движителя, был закреплен мотоцикл. Он вынул его из ниши и отсоединил энергопровод от батареи – и затем обнаружил, что обе камеры спущены. Тот, кто должен был проверять, не сделал этого. Некоторое время спустя Эйно, инженер, наполнил цилиндр сжатым воздухом. Оседлав, наконец, мотоцикл Ян почувствовал удовлетворение, когда вывернул реостат на полную мощность и услышал шорох покрышек, которые завертелись по поверхности дороги и понесли его вперед.

Как капитан Технадзора Ян отвечал за то, чтобы к сегодняшнему дню механизмы были исправны. Физически это было не под силу одному, и приходилось полагаться на подчиненных. Но слишком часто это делать было нельзя. Например, многофазовые генераторы с толстыми кабелями, соединявшими собой машины, должны были быть оснащены влагонепроницаемыми кожухами. Но многие их не имели. Коррозия привела их в состояние непроводимости в столь многих местах, что почти половина цепей пришла в негодность.

Побывав на четвереньках под каждой машиной, он отдал приказ по всем поездам, чтобы все генераторы были открыты и прочищены вручную. Это добавило к задержке отправления еще один час.

Проблем все еще было хоть отбавляй. Ведущие колеса каждой машины поворачивались под действием управляемых электромоторов. Эти моторы контролирует компьютер движителя в каждом поезде, чтобы каждая машина следовала за движителем и поворачивала вслед за ним, так точно, будто они шли по одной колее. Прекрасно в теории, но гораздо труднее на практике, когда моторы капризничают. Время шло.

Были и личные трудности, поскольку мало кого устраивало сокращение жизненного пространства. Ян выслушал жалобы одним ухом и адресовал все подобные проблемы Главам Семей. Пусть поучаться терпению.

Совершенно один, он улаживал проблемы и следил, чтобы все вопросы были решены. Самой последней проблемой был пропавший ребенок, которого он сам обнаружил, заметив движение неподалеку на кукурузном поле. Он примчался туда на мотоцикле и вернул любителя погулять плачущей мамаше.

Усталый, хотя и с чувством удовлетворения, он медленно ехал назад между двумя рядами поездов. Двери были закрыты, и видны были лишь несколько любопытных лиц, выглядывавших из окон. Эйно, его инженер, поджидал, чтобы поставить мотоцикл на место, пока он поднимется в водительский отсек.

– Предварительный перечень проработан, – сказал помощник водителя. Отанар был столь же работоспособен, как и машина, которой он управлял. – Энергия поступает полной мощностью, все системы действуют.

– Хорошо. Затребуй доклады о готовности с других поездов.

Пока Ян щелкал выключателями и просматривал список своего помощника, тот выслушивал доклады с остальных поездов. Все тридцать были в порядке, лишь однажды загорелся красный предупреждающий сигнал, но это была лишь неполадка на считывающем приборе, которую легко было исправить. Все сошлось один к одному.

– Все поезда готовы, все водители готовы, – сказал Отанар.

– Хорошо. Коммуникация, дайте связь со всеми водителями.

– Готово, – сказал Гизо, офицер связи.

– Всем водителям, – говоря эти слова, Ян испытывал чувство, более сильное, чем можно было ожидать. Покорение вершин, хождение под парусом, занятия любовью – все это дарило мгновения чистого удовольствия, чувства более чудесные и неописуемые. Только наркотики давали ему возможность чувствовать себя так же, наркотики, которые он перестал употреблять, поскольку это было легкодоступно, их мог приобрести каждый. Но здесь каждый не мог делать того, что делал он. Он был один. Управлял всем. Он был на вершине. Такой власти он не имел на Земле никогда. Да, это была ответственность более чем достаточная. Впереди – самый первый, а население целого мира ждет, когда он примет решение.

Он был у бразд.

Прочная рама под ним слегка гудела от сдерживаемой мощи. Тяжелые соединения и паутина кабелей связывали его с машиной позади и другими за ней. Были и другие движители, и их поезда, заполненные добром с этой планеты и всеми ее обитателями. Все ждали его приказов, кроме экипажей обслуживания. Он почувствовал вдруг, что ладони мокры, и крепче сомкнул пальцы на баранке. Прошло мгновение, и он снова бал во главе.

– Всем водителям, – голос Яна был тих и деловит, как всегда. Внутренние чувства были вновь прежними. – Мы трогаемся. Поставьте ближние радары на один километр. Разница свыше 1100 метров и менее 900 метров не разрешена. Поставьте автоматы торможения на 950. Если по какой-либо причине движитель окажется менее чем на 900 метров – хотя бы на 899 метров впереди – мы заменим водителя. Никаких исключений. На старте – минимальное ускорение, и следить за стрессовой нагрузкой на соединения. Мы перевозим как минимум вдвое больше нормального груза, и мы можем выдернуть эти соединения, как гнилые зубы, даже не заметив этого. Сейчас мы используем новый маневр, и я хочу, чтобы так было каждый раз при старте. Помощники водителей, внесите это в списки.

Первое. Всем машинам убрать тормоза.

Второе. Поставить тормоза на последней машине.

Третье. Дать задний ход.

Четвертое. Идти задним ходом пять секунд на минимальной скорости.

Этому трюку он обучился еще в ученичестве, когда обслуживал грузовой монорельс под городом. Подача назад расслабила все соединения поезда. Затем, когда поезд начинал двигаться вперед, он не весь сразу приводился в движение, а часть за частью. В этом случае инерция старта основательно гасилась, поскольку вес машины, приходившей в движение, постоянно ускорял и находившиеся в покое.

Тыльной стороной ладони Ян переключил селектор передач на задний ход, поставил переключатель скоростей на первую отметку. Все тормоза машин были сняты, только горел красный огонек, обозначавший двенадцатую машину. Когда он нажал левой подошвой на дроссель, то почувствовал ускоренное вращение шестерней и тяжелую дрожь под металлом пола. Напряжение тросов упало до нуля. На двенадцатой панели мигнуло и погасло слово «Торможение», и он выключил тягу, как только цифровое табло часов показало «пять».