Перерождение (СИ)

- Чтобы моя голова осталась при мне, - вспыхнул Данилевский.

- О своей голове печетесь, уважаемый, - профессор в черных очках не унимался, - но полетят головы многих из нас, если вы не объясните нам, как вам удалось обойти целую цепь мутаций гриппа и превратить его не просто в гриппон, а создать прото-организм «белой язвы»?

Для Кирилла эти слова стали громом среди ясного неба. Мгновенно его окутала волна чувств. Его бросило в жар, но тут же из пекла в озноб. Его передернуло. Сидевшая рядом Ольга, заметила сильное волнение Кирилла. На его лбу появилась испарина, заиграли желваки. Трясущиеся ладони сжали друг друга. А глаза метались из стороны в сторону, словно перелистывая перед собой книгу, пытаясь вспомнить и понять, что он натворил, ускоряя процесс мутации.

- Не горячитесь, - вмешался лысый профессор с двумя родимыми симметричными пятнами. Результат каких-то имплантатов, с которыми он любил экспериментировать в молодости. - Конечно, вторичная мутация гриппона напоминает вирус «белая язва», но «белая язва» это совершенно другое. Вопрос в том, как вышло, что гриппон, в своем предполагаемом мутагенезе стал близок к «белой язве»?

- Близок? - цеплялся профессор с черными очками.

- Профессор Кор, - попытался осадить коллегу профессор Рубский, председатель совета. Статный мужчина 50-лет, единственный из присутствующих державший прямую осанку. Его широкая спина и крупные руки больше подходили для какого-нибудь вышибалы. Но в кресле сидел один из великих грызунов науки. Один из самых ухоженных надо полагать: от туфель, до идеальной укладки смоляных волос.

Однако профессор Кор не унимался. Он так резко сотрясал головой, что казалось его микро очочки просто слетят с тонкого кончика носа.

- Не лишайте меня слова, господа. Я один из первых заявлял во всеуслышание, что Данилевский плюет на законы и наши постановления. Не удивлюсь, если это чудесное превращение гриппона - результат халатности. И это не первый подобный случай. Халатность! Стоит ли напоминать о произошедшем много лет в Екатеринодаре?

- Профессор Кор, все же успокойтесь. Ваши опусы нелепы и преждевременны, - настаивал председатель, подкрепив свои слова массивным кулаком, которым слегка ударил по столу.

Данилевский молчал.

- Кирилл Иванович, - обратился глава совета к Данилевскому спокойным низким басом, заставлявшим вибрировать спинки кресел, - мы сидим уже больше часа. И догадки у нас, как вы понимаете, самые разные. Нами была проведена дополнительная экспертиза. Несколько независимых друг от друга ученых групп, невероятное количество тестов только за прошедшие сутки. И никак, понимаете, никак ученым не удалось получить гриппон, роднящийся с «белой язвой». Вы осознаете, что влечет за собой обнародование этой информации?

- Для меня, коллеги, - несколько дёргано начал Данилевский, - родство нашего гриппона с «белой язвой» такой же сюрприз. Я привез дополнительные документы, которые прольют свет. И надеюсь, разредят обстановку.

Данилевский повернулся назад.

- Константин, передай документы.

Кирилл только сейчас заметил, что за Ольгой сидел Хавеев. В глубине Кирилл надеялся, что Данилевский взял его с собой как выдающегося сотрудника. А на самом деле он привел его на убой, как виновника неправильной мутации.

Константин выхватил у Кирилла электронные документы и быстрым шагом направился к пульту управления. Через несколько минут копии отчетов появились перед глазами у каждого профессора. Совет погрузился в раздумья.

- Простите, - из полумрака задних рядов раздался голос.

За столом, возле пульта управления, сидел человек. Лицо его было еле видимо, но зеленые глаза ярко горели во мраке.

- Но почему же эти документы не были предоставлены раньше?

Данилевский занервничал.

- Видите ли, рутинная работа доставляет массу мелкой работы, - отвечал профессор. - Возможно, они затерялись в потоке бумаг и просто не были замечены.

- Бумага вещь достаточно часто теряющаяся, а как быть с электронным отчетом об опыте? В нем этих данных тоже нет, - не унимался зеленоглазый.

Не все ученые сверлили взглядами Данилевского. Примерно половина из них пыталась разглядеть, кто скрывается за темной фигурой с зелеными глазами. Кто-то посматривал на председателя Рубского, желая получать ответ на свой вопрос. Но глава совета словно и не замечал их вопрошающих взглядов. Ученые недовольно шептались. Кто-то решил помешать им получит удовольствие от линчевания Данилевского. Тем более, когда такой крепыш, как он, теряется с ответом. И чем больше Данилевский медлил, тем сильнее злоба скребла пальцами по его шее. Точно к стене прижали. Ложное чувство вины овладевало им. И все это видели.

- Поймите правильно, профессор, - зеленые глаза пристально смотрели на Данилевского, - эти документы нигде не значатся. Их нет, но вот вы их откуда-то берете...

Данилевский смотрел то на человека во мраке зала, то на своих коллег, недовольных то-ли допросом, то ли его заминкой, то на бумаги, которые лежали перед ним. Ответа не было. Он не знал, что говорить.

- Это моя вина! - вскочил со своего места Кирилл. Свет над ним автоматически зажегся.

Все посмотрели на него. Зеленоглазый уставился прямо на него. Кирилл вздрогнул.

- Я пере... перепутал до... документы. Я не указал процесс второй стадии...

- Кто вы? - зеленые глаза не отрывались от новой цели.

- Кирилл Семиовский, младший сотрудник в лаборатории профессора Данилевского.

- Но простите, - вмешался профессор Рубский, - вторая стадия полностью описана в отчете. Молодой человек не путайте нас.

- Вторая стадия моего ускорения, а не... не мутации гриппа в гриппон, - пояснил Кирилл.

Кирилл посмотрел на профессора. Гневный взгляд Данилевского жаром брал в кольцо.

- Простите, я виноват, - произнес Кирилл, глядя на своего профессора.

- Вы нас окончательно запутали, - произнес рыжеволосый профессор Талматов.

Его Кирилл знал не понаслышке. Они были оба родом из одного города. И однажды, учась еще в школе, Кирилл записался слушателем на мастер-класс по биохимии, руководителем которого был профессор Талматов.

- Кирилл хочет сказать, - начал объяснять Данилевский, - что он, участвуя в работе по приготовлению базы для исследования мутации гриппона, применил свою собственную методику ее приготовления. А именно: он ускорил ее процесс изготовления. На первый взгляд ничего страшного. Однако, скорее всего, именно это привело к тому что мы получили гриппон, родственный «язве», а не «патологии 6».

- Профессор Данилевский, - вновь заговорили зеленые глаза. - Вы действительно считаете, что младший научный сотрудник способен повлиять на такой сложный процесс мутации гриппа?

- Кирилл достаточно образован. Кроме того, он... одарен, - Данилевский сверлил глазами Кирилла.

-  Я... я побоялся указать в отчете данные ускорения, - дрожащим голосом объяснял Кирилл.

- Тогда почему они появились сейчас? - задал вопрос профессор Рубский.

- Их я сделал для себя. А когда сегодня собирал все документы, когда это попросил профессор...

- Вы взяли и их на всякий случай, - быстро договорил человек с зелеными глазами. - Достаточно волокиты. Думаю, профессорам будет интересно, как вам удалось сроднить два вируса, - а это уже абсолютная наглость, которая заставила обернуться на гостя во мраке всех, кроме председателя.

Но интерес взял вверх. Тем более говорящий взгляд Рубского говорил сам за себя. Профессоры повиновались. Словно по приказу они отвлеклись и от зеленоглазого и от Данилевского. Град вопросов обрушился на голову Кирилла. Профессоров интересовало все. Часть из них интересовалась, как именно молодому сотруднику удалось вывести столь тяжелые для понимания формулы. Другая часть ученых мужей давила конкретными вопросами по вирусу. Всех их объединяло одно чувство - страх. Каждый раз, когда задавался очередной вопрос, профессоры надеялись, что Кирилл ошибется. Что связь гриппона и «белой язвы» окажется роковым совпадением - результатом ошибки в выводе формул или ошибка в проведении опыта. Но Кирилл не ошибался. На любой из вопросов он отвечал четко и полно. Дрожи в голосе не было и следа. С каждым новым вопросом Кирилл становился более уверенным, он знал ответ на все, что интересовало ученый совет. Предположение об опасной близости двух вирусов все чаще повисало в гнетущей тишине. Профессоры напряженно обдумывали ответы Кирилла. Почти шепотом, словно прячась от чего-то, они переговаривались между собой. Тут же на листах бумаги они рисовали формулы, цепочки, делали выводы. И только Кирилл возвышался над всеми. Он стоял возле своего стула и взирал, как от его ответов старые, опытные ученые склоняют к столу головы. Как они, смотрящие на него свысока, сейчас гнут под его словами спины. На его лице даже проскользнула легкая улыбка. Как же не улыбаться? Он так долго мечтал о свете большой науки. А сейчас сама большая наука тускнеет на его фоне. Кирилл медленно, как и полагается королю положения, окинул зал взглядом... и запнулся о зеленые глаза у пульта управления.