Дождь

Пытливый, взрослеющий рассудок требовал новых впечатлений, и она отправилась на поиски, находя удовольствие в исследовании запутанного лабиринта подземных коммуникаций.

Джуне нравилось путешествовать. Она ощущала себя первооткрывателем, каждый раз, попадая в новое для себя помещение, девочка испытывала странное, но притягательное чувство: ее сердце начинало биться чаще и глуше, недопонятые предчувствия отзывались приятным холодком в груди, но затем практически неизменно приходило разочарование. Новые места несли печать все той же окончательности, они не отличались от уже известных участков подземных лабиринтов, и постепенно долгие путешествия перестали приносить разнообразие.

Джуна никогда не разговаривала вслух, но мысленно девочка постоянно спорила сама с собой, будто внутри с самого рождения жил незримый собеседник.

Ей нравилось размышлять. Внутренняя речь текла спокойно, лишь изредка вспыхивая сумятицей споров с незримым оппонентом.

Неизвестно, как бы сложилась дальнейшая жизнь Джуны, не соверши она однажды знаковой находки.

Девочка давно привыкла к механореалистичному окружению, воспринимая множество застывших механизмов как естественный фон, обстановку, но настал час, когда острому зрению Джуны внезапно предстал механизм, резко отличающийся от всего виденного ранее.

Он был похож… на нее!..

Конечно, сходство являлось условным, не портретным, и даже не анатомическим, но формы механизма, застывшего у стены одного из многочисленных залов, пробудили смутные, почти стершиеся воспоминания о других людях, когда-то давно находившихся рядом с ней.

Нечеткие образы, что рисовала память, вызвали острый, щемящий приступ грусти, она едва не расплакалась, сама не понимая причины внезапно нахлынувшего чувства, от которого в груди образовался комок, в носу вдруг защипало, а с ресниц сорвались самопроизвольно навернувшиеся на глаза слезы.

Столь глубоко потрясения она еще не испытывала.

Джуна не понимала что происходит, почему остановившийся механизм вызвал в ее душе такую бурю эмоций, но пройти мимо она бы уже не смогла. Действуя, словно в полусне, Джуна осторожно приблизилась, с дрожью наблюдая, как детализируется смутный контур, приобретая вполне конкретные черты: человекоподобный механизм сидел, прислонившись спиной к сырой стене, его поза сохранила напряжение, так словно он пытался встать, но не смог совершить нужно усилия…

На нем была надета потрепанная куртка и брюки, ноги обуты в ботинки на толстой подошве, голова ничем не закрыта, и в сумраке таинственно проступали застывшие, будто маска черты лица.

Джуна приблизилась и едва не отскочила, взвизгнув от неожиданности: стоило только прикоснуться к плечу необычной машины, как одежда внезапно начала терять очертания, рассыпаясь в прах…

Ей потребовалось несколько минут, чтобы унять сердцебиение и гуляющую по телу непроизвольную дрожь. Истлевшая одежда, осыпавшись, открыла взгляду новые подробности: перед ней действительно находился механизм, Джуна различала сервоприводы, оплетающие прочный не подверженный разрушительному влиянию времени эндоостов, – подобные конструкции она видела не раз, но прошлые находки хоть и имели схожее строение отдельных элементов, однако ни один из сотен виденных ей ранее механизмов не копировал формы человеческого тела…

Джуна поборола волнение, решившись еще раз прикоснуться к странной находке.

Металлопластик черепной коробки ответил ей тупым, ноющим холодом. Механизм не реагировал на прикосновение.

Она испытала неведомую робость, подсознательно определив, что перед ней нечто большее, чем обычный сервомеханизм. Волнение странного предчувствия охватило ее, пробежав мурашками по спине, – в позе сервомеханизма читались эмоции давней трагедии. Он сидел, прижимая одну руку к груди, словно пытался закрыть невидимую рану, голова бессильно откинута назад, будто перед остановкой всех функций он пытался разглядеть во мраке нечто важное…

Да, именно так, с эмоциями внезапного сопереживания отнеслась Джуна к неожиданной находке. Чувства глубоко задели ее, отозвавшись, найдя отклик в душе. Она не ведала, чем обернется негаданная находка, но просто развернуться и уйти, равнодушно скользнув взглядом по необычному сервомеханизму, она не смогла.

Джуна некоторое время пребывала в состоянии нерешительности. С одной стороны у нее не нашлось негативных ощущений или губительного опыта, способного воззвать к инстинкту самосохранения, напротив, механизмы никогда не причиняли ей вреда (чего не скажешь об огромных крысах, обитающих в темных переходах подземных уровней).

Естественное любопытство, подстегнутое внезапным эмоциональным сопереживанием, после недолгих колебаний одержало верх. Девочка пересилила волнение и робость, присела на корточки осторожно коснулась дрожащими пальцами металлопластикового запястья человекоподобной машины, и с усилием отвела его руку в сторону.

Под ладонью сервомеханизма внезапно открылась не рана, а углубление в кожухе, плотно закрывающем район груди. Джуна долго всматривалась, прежде чем убедилась, что перед ней не просто выемка, а характерное, знакомое по личному опыту обращения с кибернетическими устройствами гнездо, куда, если верить аналогиям, крепился элемент питания.

Она достаточно быстро сообразила, как проверить промелькнувшую догадку: отпустив руку андроида, она коснулась сжатых пальцев и действительно ощутила знакомую цилиндрическую форму разряженного накопителя. Теперь для девочки все встало на свои места. Она мыслила без лишних усложнений, сразу же предположив, что механизм можно оживить. Он остановился, когда иссякла энергия, хотел вставить элемент питания в гнездо, но по непонятной пока причине не сумел совершить простейшей операции.

Будь Джуна повзрослее, имей она опыт негативно окрашенных встреч с машинами, все сложилось бы иначе, но в жизни девочки существовали два устройства, постоянно нуждающиеся в энергии и помогающие ей в борьбе за существование. Синтезатор пищи и очиститель воды играли огромную роль в ее жизни, ненавязчиво сформировав у девочки приязненное отношение к иным кибернетическим устройствам.