Сердце меча

— Ну, парень, жив твой Бог, — Нейгал хотел хлопнуть его по плечу и обнаружил, что правая рука не поднимается выше уровня живота — заклинило сервомотор.

— Ну, а ты как? — спросил он у Призрака-Ионатана. И прежде, чем тот разлепил прокушенные губы и ответил, увидел сам: левое плечо и бок гема были сожжены до костей, видных сквозь дыру в доспехе и здоровущую яму, которую огонь выел в плоти. Рана почти не кровоточила, но Нейгал знал, что она причиняет сейчас адскую боль даже устойчивому к боли морлоку.

На поясе Призрака висела аптечка — и в ней был мощный анальгетик. Нейгал вытащил его, переломил капсулу, высвободил иглу и пихнул прямо туда, в обнаженное и опаленное мясо.

— Аригато, хито-сама, — от боли Призрак перешел на свой «чиби». — Прошу, вколите мне еще и стим. Я еще могу сражаться…

Нейгал достал вторую ампулу — с мощным нейростимулятором. Люди называли его сокращенно «ПП» — «Последний поцелуй». Или «Полный пиздец», кому как больше нравилось. Эта отрава вздергивала даже полумертвого на ноги — на полчаса-сорок минут — а потом выпивала все силы. Ее кололи, когда не надеялись выжить, и оставлось лишь одно — побольше врагов унести с собой.

Нейгал открыл иглу и уколол Призрака под воротник, в толстую мышцу. Тот оскалился.

— Добрый Бог… учит руки мои… воевать… и пальцы мои… драться…

Он встал, ударил хвостом о пол и снял с пояса флорд.

Эктора охватило смертное предчувствие — уже не наведенное инфразвуком, а настоящее. Что он сделал в жизни, что успел? Поднялся из канавы в полковники — чтобы убить пятьдесят с лишком тысяч человек? И потом не мочь сделать счастливой даже одну женщину, спасти даже одного мальчика? Сыновья выросли говнюками, жены оказались стервами, любовницы… ну, бляди — они бляди и есть, кроме Касси, конечно…

— Как я ненавижу Вавилон… — простонал мальчишка сквозь зубы. — Как я его ненавижу…

Эктор понял, о чем он говорит. Не мог согласиться — но понял.

Раздалось зудение резака. Нейгал отбросил бесполезное теперь ружье и активировал флорд. Мельком глянул в коридор — и обомлел: там стояла Касси и смотрела на него.

Видимо, она сумела как-то остаться в сознании — дышала через мокрую ткань, наверное, а потом выползла сюда, схватить воздуха. Соображала плохо.

— Ты чего вылезла?! — заорал Эктор. — А ну, обратно!

Грохотнула падающая дверь внизу. Эктор занял свою позицию за маленькой баррикадой.

Рэй желал крови. В нем заработала сейчас на всю катушку программа, вложенная создателями: убить, оборвать дыхание — и ощутить от этого радость.

Впрочем, Мориту он убил бы, даже если бы его за это ждали все муки ада.

На страже у катера стояли два человека в кидо. Рэй прикидывал, что лучше сделать сначала — убить их (и тут уж поднимется шум) или найти Моро?

Нет, смерть Моро в одночасье этого штурма не прекратит. Нужно захватывать катер.

Динго под его рукой не рычал, а рокотал беззвучно — только дрожь передавалась ладони, лежащей на косьем загривке.

— Вот, — Рэй показал Динго на одну из темных, высоких фигур. — Бери его, Динго. Вали его. Вали, понял? Он плохой. Плохой, Динго!

Рокотание коса перешло в почти слышимый звук. Сгорбясь, крадучись, Рэй прошел вдоль корпуса катера и отпустил ошейник.

— Что за… — успел сказать один из охранников. Рэй ударил его флордом точно в единственное место кидо, сквозь которое можно убить человека разом: шейное сочленение.

А вот со вторым вышла промашка. Повалить-то его Динго повалил, а вот удержать на те полсекунды, что Рэю были нужны — не смог: он отшвырнул от себя коса, дважды выстрелил в Рэя — и тому пришлось упасть в снег — потом нырнул в люк и захлопнул его.

Теперь оставалось только бежать искать Моро и Тень. И рвать глотки всем, кто попадется на пути.

Там, где темнел манор, выстрелы стали глуше, но не прекратились — и Рэй понял, что штурмовики ворвались в дом. Времени оставалось мало, совсем мало! Он побежал туда — на выстрелы, на неясный свет, бьющий, наверное, из дверей — и тут в темноте перед ним выросла громада глайдера, за рулем кто-то возился, и у Рэя радостно прыгнуло сердце: удача все-таки была хоть с кем-то из них! Он припустил быстрее — и чуть не растянулся, споткнувшись обо что-то большое. Уже вспрыгнув на борт глайдера, оглянулся — и увидел: вытянувшись, в снегу лежал Давид. Тень.

Он развернулся к фонарю кабины глайдера — и встретился с улыбкой Мориты.

Синоби нажал на педаль старта — и одновременно резко рванул руль. Рэя крутнуло на гладком корпусе, зацепиться он не успел — и через миг понял, что летит в пропасть, в кружение белых снежинок, вместе с Динго, и вот-вот встретится с землей в смертельном объятии, так ничего толком и не сделав и не послужив тем, кого любил: леди Констанс, капитану Дику, малышу Джеку и лорду Гусу…

А потом он успел подумать, что увидит Сейру — и тут больно ударила накатившаяся земля, и ночь укрыла его.

Дик увидел, что такое боевой морлок во всей своей силе и ярости, в рукопашной без пощады. Ноги и хвост описали страшную, сокрушительную «мельницу» — и человек в кидо не устоял, а игольник выстрелил лишь один раз — и рыбкой выскочил из его руки и улетел в темноту.

Но и одного раза Ионатану хватило. Снаряд разорвал легкие — изо рта морлока пошла волной кровавая пена. Ионатан-Призрак обхватил противника обеими руками и, чуть приподняв его — звериная сила против машинной! — протащил два шага до пролома, и там, не разжимая объятий, прыгнул вниз с остатков обрушенной лестницы. Оба врага ударились о борт катера, соскользнули по нему и упали в пропасть.

А потом пришел черед Нейгала. Кидо выдержал три плазменных выстрела, а с четвертым он умер, страшно закричав, и остался стоять мертвый, жуткой статуей с почерневшим, как закопченный котел, шлемом. Дик был теперь один. Он вскочил на балюстраду, придерживаясь левой рукой за опорную колонну, а в правой держа флорд. Против него были трое — тот, кто стрелял в Нейгала, темноволосый парень без шлема, и кто-то совсем огромный.

Дик стоял на краю и ждал выстрела, а эти мялись и переглядывались, а потом набежали еще двое, и один из них спросил:

— Ну, что вы с ним цацкаетесь? Берите его!

По голосу Дик узнал Джориана и пожалел, что не сможет его достать с четырех метров. Без кидо сумел бы, а так — нет.

— Да! — выдохнул он. — Идите и берите!

— Он стоит на краю, — сказал тот, что стрелял в Нейгала, женским голосом. — Одно неверное движение — и сверзится в пропасть. А Моро, кажется, он нужен живым.

— Эй, сынок! — льстивым голосом сказал Джориан. — Ты бы спустился. Ты один, нас пятеро, так что в этом нет никакого толка.

— Х-ха! — выкрикнул Дик.

— Надо что-то делать, — сказал темноволосый парень. — Он же сейчас упадет просто от усталости.

Дик облизнул губы и улыбнулся. Да, теперь он точно не дастся им в руки живым. Он упадет от любого неверного толчка, и Бог его не осудит, потому что это не самоубийство.

— А впрочем, это интересно, — темноволосый активировал флорд и вскочил на балюстраду напротив Дика.

— Рио! — предостерегающе крикнула женщина.

— Не бойся, — улыбнулся юноша. — Это будет сосем не сложно и не опасно. Даже забавно. Ну, мальчик, покажи, на что ты способен.

Дик поднял орриу.

— Тебе не будет забавно, — сказал он. — Потому что я тебя убью.

— Вау, какая игрушка! — восхитился противник, увидев орриу. — Но с ней же нужно уметь обращаться. Ты умеешь?

Он сделал выпад, чтобы легким ударом в бедро плашмя сбросить мальчика внутрь, на галерею, и слегка удивился, когда тот плавно уклонился от удара, не потеряв равновесия, и парировал так сильно, что Рио чуть не улетел в пропасть сам.

Это действительно была не игра, и Рио почувствовал мгновенный страх — но отступить он уже не мог. Он был первым флордсманом рейдерского братства и не собирался уступать какому-то мальчишке.