Тери

Адриэль ничего не поняла из того, что говорила мать. Сама она не умела ни передавать, ни принимать мысли на расстоянии. Она ощущала лишь легкое покалывание, жжение, звон — смутное ощущение, которое ей никак не удавалось нацелить в нужное русло. Для тех, кто обладал истинным Даром, восприятие было ненаправленным. Перед их глазами возникали образы, в голове складывались четкие представления и понятия. Но откуда они брались?

Адриэль могла определить, откуда приходит другой голос. Именно поэтому она сейчас и была здесь. Отец поручил ей проверить, нет ли среди жителей заброшенной деревушки в лесу носителей Дара.

Адриэль закрыла глаза. Очень сильный Дар! Она явно чувствует его!

Она медленно повернулась кругом. Раз. Еше раз. Потом остановилась и открыла глаза. Она увидела мужчину, женщину и ребенка — судя по всему, мальчика лет десяти.

Слабое знакомое ощущение недоступного ей Дара, которым обладал ее отец… Однако голову покалывало и спереди; значит, все дело в троице, стоящей перед ней. Она двинулась вперед, руководствуясь своими ощущениями, и покалывание стало сильнее; оно становилось сильнее с каждым шагом. Наконец она подошла к троице на расстояние вытянутой руки.

Мужчина был обычным человеком, а вот женщина и мальчик оказались несомненными носителями Дара. Причем сильными. Одну руку Адриэль положила на плечо женщины, другую — на голову мальчика. Потом она посмотрела на отца.

Двое носителей Дара вслед за нею повернули голову к Комаку; тут-то он и связался с ними мысленно. Лучась улыбкой, тряхнув рыжей гривой, он поманил их к себе.

— Чего вы хотите? — спросил сбитый с толку муж, взволнованно переводя взгляд с Адриэль на ее отца и обратно.

— По-моему, ничего страшного, — прошептала его жена. — Пойдемте с ней!

Все трое следом за Адриэль пошли к тому месту, где стоял ее отец.

— А теперь объясните, что все это значит! — потребовала женщина, когда остальные обитатели деревни уже не могли их слышать. Голос у нее оказался резким, неприятным.

— Мы не хотим причинить вам вред, — сказал Комак.

— Это мы еще посмотрим!

Женщина держалась подозрительно и враждебно. Ей явно было не по себе; она резким движением откинула назад черные волосы. Адриэль решила про себя, что этот талант не очень ей нравится.

Женщина добавила:

— Кстати, говорите вслух, чтобы мой муж мог вас понимать!

— Они — носители Дара? — спросил муж.

— Да! Только бы они нас не выдали!

— Значит, вам известно о том, что вы в опасности, — сказала Адриэль.

Женщина печально кивнула. Заметив, как от страха исказилось ее лицо, Адриэль пожалела женщину.

Мы все напуганы. Страшно напуганы!

— Мы путешествуем с отрядом носителей Дара, — сказал Комак. — После резни, учиненной Китру в крепости, выжили только мы. Мы хотим, чтобы вы пошли с нами. Сейчас нас пятьдесят три человека; нам нужны все носители Дара, которых мы сумеем отыскать.

— Зачем? — спросила женщина.

— Ради нашей общей безопасности, конечно. Скоро в крепость прибудет с визитом Верховный правитель Мекк; сейчас Китру обшаривает леса в поисках тери и носителей Дара. Он готовится к приезду своего владыки.

Мужчина покачал головой:

— Мы останемся здесь.

— Здесь опасно, — возразил Комак. — Люди Китру рано или поздно набредут на вашу деревушку в лесу; кто поручится, что у них нет Искателя, который мигом выявит твою жену и ребенка — так, как это сделали мы? И Китру не сжалится над ними.

— Здесь мы отрезаны от мира, — заявил мужчина. — Почти затеряны в лесах. Мне приходилось два или три раза бывать в крепости; никто там даже не знал о существовании нашей деревни. А здесь никто, кроме меня, не знает о том, что мои жена и сын — таланты. По-моему, мы можем рискнуть и остаться здесь.

Адриэль испытала разочарование, услышав отказ мужчины. Ей было жаль и их, и себя. Если бы семейство пошло с ними, она могла бы общаться словами хотя бы с мужем.

— Ладно, — произнес Комак после паузы. — На тот случай, если вы передумаете, мы будем медленно передвигаться на запад, а вечером станем лагерем.

— Спасибо, — отозвался глава семейства. — Но кочевая жизнь в лесу не для нас. Мы остаемся здесь, и будь что будет.

Одну руку он положил на плечо жены, другой обнял сына, и все трое зашагали назад, в деревню.

— Никогда не слышала, чтобы женщины с пси-талантом выходили замуж за обычных мужчин, — заметила Адриэль, когда они с отцом повернули назад, в лес.

— Такое случается, но крайне редко. Двое влюбленных носителей Дара связаны более прочными узами взаимопонимания, чем обычные люди. Но та женщина и ее сын — единственные таланты во всей округе; возможно, она считала, что, кроме нее, других носителей Дара вообще не существует. Она не знает, чего лишает себя и ребенка. — Взгляд Комака сделался отсутствующим, как будто он дольше не видел леса, по которому шел.

— Я желаю им только добра, — сказала Адриэль после паузы, желая привлечь к себе внимание отца. — Требуется большое мужество для того, чтобы остаться в заброшенной деревушке и подвергаться риску быть уничтоженными.

— Или большая глупость. Зачастую смелость и глупость — почти одно и то же.

VII

Через четыре дня после встречи с отрядом разведчиков вернулся Деннел. Тери почувствовал его приближение заранее, однако первой из людей заметила его Адриэль. Она подбежала к Деннелу. Тери держался рядом.

— Деннел! Ты вернулся! Как ты нас нашел?

Молодой человек отвел глаза в сторону:

— Я подслушивал мысленные переговоры.

— С тобой все в порядке?

— Да, наверное, — ответил Деннел. Казалось, ему очень не по себе. — Я… мне нужно найти свою палатку. Извини.

— Бедняга, — сказала Адриэль, глядя ему вслед. — Ему просто стыдно, что он сбежал!

Тери показалось, что за странным поведением Деннела кроется что-то еще, однако как выяснить, в чем тут дело?

Следующие несколько дней Деннел держался отчужденно.

Адриэль и тери быстро стали неразлучными и почти не обращали внимания ни на Деннела, ни на остальных. Он позволил ей «научить» его еще нескольким словам; Адриэль проводила с тери почти все время. Она гладила его по спине, разговаривала с ним, пока они блуждали по усыпанным листьями тропам возле лагеря. Беседуя со своим любимцем, девушка изливала ему душу.

— Как жаль, что ты не можешь меня понять, — говорила она, словно он был ей равным. Они сидели на травянистом холмике и наблюдали, как пестро окрашенные птички, живущие на деревьях, хлопочут вокруг своих гнезд. — Но я хотя бы уверена в том, что твои уши слушают меня одну. Когда я разговариваю с тобой, ты параллельно не ведешь мысленной беседы еще с кем-то.

Тери понял: такое не раз происходило с девушкой в прошлом.

— Ты и понятия не имеешь, как тебе повезло, — продолжала Адриэль. — Тебя ничто не держит. Ты волен приходить и уходить, когда вздумается; и у нас, и вдали от нас тебе хорошо… А я — я привязана к людям, которые чувствуют себя оскорбленными, если им приходится общаться при помощи языка! — Она рассмеялась. — Когда-то давно я хотела стать светской дамой! Можешь себе представить, о чем я мечтала? Я думала: вот сын какого-нибудь знатного человека влюбится в меня, и однажды я поднимусь в верхние слои общества. Но потом Мекк издал новый указ, и вот последние месяцы я живу в лесу, точно дикарка.

Тери склонен был полагать, что Адриэль — дивное создание. И вместе с тем он ее жалел. Она была молода, неопытна, готова в любую минуту вступить в пору женственности. Однако рядом с нею находится только он, огромный, неуклюжий зверь с клыками. Ей хочется любить и быть любимой, перестать бежать и скрываться; она тоскует по спокойному существованию, которое у нее было бы, не родись она Искательницей.

Тери отчаянно хотелось хоть чем-то ей помочь.

Шли дни, и тери заменил ей все, о чем она мечтала. Он купался в ее нежности и ласках. Она специально проводила больше времени у костра, поджаривая ему мясо особенным образом; она вырезала для него из дерева миску для еды и расписала ее. Она освоила ткацкий станок, соткала ему подстилку, и тери больше не спал на голой земле.