Звездный путь (сборник). Том 3

— Вы уже проглотили таблетку? — спросил Ар-Делл.

— Еще нет, — ответил Донал.

— Но вы сделаете это?

— Конечно, — Донал с удивлением взглянул на собеседника. — Почему нет?

— Не является ли прием медикаментов с целью избежать неудобств временного сдвига формой трусости? — спросил Ар-Делл.

— Глупости, — ответил Донал. — Это все равно, что назвать трусостью надевание одежды, чтобы согреться или же утоление голода, чтобы просто не умереть голодной смертью. Одно — вопрос удобства, другое — вопрос… — Он на секунду задумался. — Вопрос долга.

— Храбрость — ваш долг?

— Невзирая на то, что тебе хочется сейчас. Да, — ответил Донал.

— Да, — задумчиво протянул Ар-Делл, — Да. — Повторил он, поставил пустой бокал на бар и нажал кнопку. — Думаю, что вы действительно храбры, — сказал он, следя, как исчезает пустой бокал и появляется полный.

— Я — дорсаец, — сказал Донал.

— Ах, избавьте меня от восхваления вашего происхождения! — резко сказал Ар-Делл и схватил вновь наполненный бокал. Когда он повернулся к Доналу, лицо его было искажено. — Иногда нужна гораздо большая храбрость. И если дело только в происхождении… — Внезапно замолчав, он наклонился к Доналу. — Послушайте, — прошептал он, — я — трус.

— Вы в этом уверены? — спокойно спросил Донал. — Откуда вы это знаете?

— Я болезненно труслив, — шептал Ар-Делл. — Я боюсь Вселенной. Что вы знаете о математике социальной динамики?

— Математическая система, дающая предсказания? — спросил Донал. — Мое образование лежит в несколько ином направлении.

— Нет, нет! — раздраженно ответил Ар-Делл. — Я говорю о статистике социальных анализов в их экстраполяции на долгие сроки с расчетом увеличения народонаселения. — Он еще более понизил голос. — Они дают точную параллель со статистикой теории вероятности.

— Мне очень жаль, — сказал Донал, — но для меня это ничего не значит.

Ар-Делл схватил руку Донала своей неожиданно сильной рукой.

— Вы не понимаете? — пробормотал он. — Но возможна вероятность любого события, и в том числе всеобщего разрушения. Оно придет, потому что оно возможно. Смотрите, наша социальная организация увеличивается в размерах, соответственно возрастает я возможность разрушения. В конце концов, мы уничтожим сами себя. Другого исхода не дано. Вселенная — слишком ненадежный костюм для нас. Она позволяет лам расти слишком быстро, но когда мы дорастем до критической массы, — он щелкнул пальцами, — тогда — конец!

— Ну, это проблема далекого будущего, — сказал До-нал. А потом, не понимая, почему его собеседник так встревожен, мягко добавил: — Однако, почему это так сильно беспокоит вас?

— Неужели вы не понимаете? — спросил Ар-Делл. — Если вдруг все исчезнет, будто его никогда и не было, то в чем тогда смысл нашего существования? Я не имею в виду вещи, созданные нами, они и так скоро исчезнут. Или знания… Это лишь слабое отражение того, что можно прочесть в открытой книге природы. Я имею в виду то, чего не было в природе, что вы принесли в нее. Это любовь, доброта, храбрость…

— Значит, из-за этого вы так много пьете? — мягко спросил Донал, высвобождая свою руку.

— Я пью потому, что я трус, — сказал Ар-Делл. — Я все время ощущаю эту ненормальность во Вселенной. Алкоголь помогает мне на время забыться. Поэтому я и пью. Я нахожу храбрость на дне бутылки, а храбрость нужна и для того, чтобы перенести временной сдвиг, не прибегая к медикаментам.

— Но зачем? — спросил Донал, пытаясь скрыть улыбку. — Зачем вам это?

— Я гляжу в лицо хоть небольшой, но опасности. — Ар-Делл смотрел на него своими темными глазами. — Когда-нибудь такой временной сдвиг будет последним, нас разорвет на мельчайшие клочки. И я встречу это в ясном сознании.

Донал покачал головой.

— Вы не понимаете, — сказал Ар-Делл, откидываясь в своем кресле. — Если бы у меня была работа, алкоголь был бы не нужен. Но сейчас нет работы. Вот с вами совсем другое дело. Вы получили работу, вы храбры. Думаю, я смог бы… ну, да ладно. Храбрость ведь не продается другим людям.

— Вы направляетесь на Гармонию? — спросил Донал.

— Куда идет мой принц, туда и я, — сказал Ар-Делл, вновь издав полуфырканье-полусмешок. — Когда-нибудь вы прочтете мой контракт. — Он вновь повернулся к бару. — Еще виски?

— Нет, — сказал Донал. — Простите.

— Увидимся позже, — пробормотал Ар-Делл, делая очередной заказ.

— Да, — сказал Донал. — Пока…

— Пока, — и Ар-Делл взял полный бокал с бара. Над головами вновь прозвучал колокол и голос напомнил, что до временного сдвига осталось семнадцать минут. Донал вышел.

Через полчаса, еще раз изучив в своей каюте контракт Анны, Донал стоял у двери каюты Уильяма, принца и президента правительства Сеты. Нажав кнопку, он ждал.

— Да, — послышался голос Уильяма.

— Донал Грин, сэр, — сказал Донал. — Если вы не заняты…

— О, конечно, Донал, входите.

Дверь открылась, и Донал вошел.

Уильям сидел в кресле перед небольшим письменным столом. В руках он держал папку с бумагами. На столе был укреплен небольшой портативный автоматический секретарь. Единственная лампа, горевшая на столе, освещала серые волосы Уильяма. Донал заколебался, услышав, как за спиной захлопнулась дверь.

— Присаживайтесь куда-нибудь, — сказал Уильям, не отрывая глаз от бумаг. Пальцы его мелькали на клавишах секретаря. — Я сейчас закончу.

Донал огляделся, увидел в полутьме каюты кресло и сел. Уильям в течение нескольких минут продолжал просматривать бумаги, делая при помощи автосекретаря заметки.

Наконец, он отбросил бумаги в сторону и, нажав кнопку, убрал стол в стену. Единственная лампа погасла, но зато вспыхнуло общее освещение каюты. Донал зажмурился от внезапно вспыхнувшего яркого света. Уильям улыбнулся.

— А теперь займемся вашим делом, — сказал он. Донал моргнул, привыкая к свету, посмотрел на Уильяма и снова моргнул.

— Сэр, — сказал он.

— Я думаю, мы не будем тратить время на лишние разговоры, — все еще сохраняя любезный тон, сказал Уильям. — Ворвавшись к нам, когда мы сидели за столом, вы явно желали встречи с кем-то из нас. Маршал? Вряд ли, ваши дорсайские обычаи заставили бы избрать другой способ обращения к нему. Наверняка, это не Хьюго, и тем более не Ар-Делл. Остается Анна, она достаточно хороша, вы достаточно молоды для какой-нибудь подобной глупости… но, думаю, не в нынешних условиях. — Уильям щелкнул пальцами и усмехнулся. — Остаюсь я.

Донал от неожиданности привстал с кресла.

— Нет, нет, — Уильям жестом приказал ему сидеть, — было бы глупо уходить теперь, после стольких хлопот об этой встрече. — Голос его стал резким. — Садитесь!

Донал подчинился.

— Почему вы хотели меня видеть? — спросил Уильям.

Донал пожал плечами, затем произнес:

— Хорошо, если вы позволите мне быть откровенным… то, я думаю, что смогу быть вам полезен.

— Если вы думаете, что будете мне полезным, опустошая мою казну или пользуясь моим влиянием, тогда уходите.

— Случилось так, что я оказался обладателем вещи, принадлежащей вам.

Уильям, не говоря ни слова, протянул руку. После секундного колебания Донал извлек из кармана контракт Анны и протянул его принцу. Уильям взял лист, развернул его и взглянул. Потом осторожно положил на стол.

— Она попросила меня помочь ей избавиться от этого, — сказал Донал. — Она хотела нанять меня, чтобы я уничтожил контракт, и, очевидно, не знала, как трудно это сделать.

— Но вы взялись за это дело, — сказал Уильям.

— Я ничего не обещал, — ответил Донал.

— И вы с самого начала решили вернуть контракт мне?

— Я считаю, — сказал Донал, что это ваша собственность.

— О, конечно, — сказал Уильям. Некоторое время он с улыбкой рассматривал Донала. — Вы, безусловно, понимаете, — сказал он наконец, — что я не поверил ни одному вашему слову. Более того, я уверен, что вы сами украли контракт, а затем, испугавшись содеянного, выдумали эту неправдоподобную историю и решили вернуть его мне. Достаточно одного моего слова, и капитан корабля с готовностью арестует вас и будет держать в заключении до прибытия на Гармонию.