Посторонний

Он достал из рюкзака пластиковую бутылку и глотнул виноградной содовой, сдобренной острым соусом. От подобного напитка любого человека стошнило бы, но его рецепторы, очевидно, работали по-другому, раз он мог пить его весь день. Майкл зашагал дальше.

Когда он был ребенком, каждый поход в пустыню наполнял его уверенностью, что корабль будет найден. Он думал, что просто запрыгнет в него и полетит вместе с Максом и Изабель домой. Он был уверен, что поймет, как именно работают устройства управления.

Позже, когда он повзрослел на пару лет, то увидел по телевизору старый фильм о Супермене. Там была сцена, в которой Супермен нашел кристалл, показывающий голограмму его умершего отца, и мог с ним беседовать.

Долгое время Майкл надеялся, что отыщет такой же кристалл. Что-нибудь, что покажет хотя бы лицо его отца.

Теперь он вырос. Однако до сих пор не нашлось ничего, что бы могло рассказать, кто он на самом деле. Все, чего хотел Майкл сейчас, так это получить подсказку, какой-нибудь намек. Что-то, что приведет его к следующему месту для изучения. Что-то, что укрепит его надежду.

Он шел все дальше и дальше, рассматривая каждый камень, каждую трещинку. Но не наткнулся даже на обертку от жвачки, когда услышал пронзительный свист Макса – сигнал, что пора возвращаться.

Макс уже занял место водителя, когда Майкл взобрался на вершину арройо. Майкл не спросил, нашел ли он что-нибудь. Он уже знал ответ.

- Высадишь меня у пещеры на обратном пути, ладно? – попросил Майкл, забравшись в джип. – Думаю отсидеться там.

Макс кивнул и направил джип назад к городу. Пещера находилась примерно в двадцати милях от Розвелла, гораздо ближе к городу, нежели к месту крушения.

Майкл проводил больше времени в пещере, чем в любом из домов приемных семей. Это было особое место – первое место, которое он увидел, вырвавшись на свободу из своего инкубатора. Тогда ему было примерно семь лет – по крайней мере, он выглядел как семилетний человеческий ребенок, хотя, должно быть, провел в инкубации около сорока лет.

Ему хотелось остаться в пещере навсегда. Пустыня снаружи казалась ему слишком огромной и яркой. Он чувствовал себя безопаснее в тусклом свете, окруженный стенами из твердого известняка.

Макс проводил дни, ютясь рядом с закрытой камерой – той, что делили Макс и Изабель, но тогда он этого не знал, – прижимаясь к ее теплой поверхности. Компанию ему составляли едва слышимые шуршащие звуки, раздающиеся внутри.

Наконец жажда и голод выгнали его в пустыню. Местный фермер наткнулся на него, когда мальчик пил воду из того же ручья, что и овцы. Мужчина забрал его в город, и Майкла поместили в детский дом. Оттуда он попал в свою самую первую приемную семью.

Ему потребовалась всего неделя, чтобы выучить английский язык. Меньше, чем для постижения азов математики. Люди из социальной службы опеки определили его в пятый класс, когда отправили учиться в начальную школу Розвелла. Они никогда не пытались выяснить, почему он не помнил своих родителей, или откуда появился.

Майкл до сих пор помнил тот день, когда Макс принес показать в класс кусок аметиста. Он сказал, что камень понравился ему из-за цвета, такого же как кольцо света вокруг их учителя, мистера Толлифсона. Все ребята засмеялись. А мистер Толлифсон похвалил его за хорошее воображение.

У Майкла же появилось удивительное, вызывающее радость осознание того, что он больше не одинок. Ведь кто-то другой мог видеть то же, что и он.

- Мистер Каддихи будет недоволен, если Хьюзы пожалуются, что ты опять не ночевал дома. – Прокомментировал Макс, когда они ехали по пустому шоссе.

- Мистер Каддихи никогда не бывает доволен, - ответил Майкл.

Это социальный работник, который возился с ним. И если Хьюзы поднимут большую бучу, мистер Каддихи, скорее всего, начнет подыскивать приемную семью номер одиннадцать. Его социальный работник занимался и этим тоже.

- Можем поехать ко мне домой, - предложил Макс. – Родители не будут против.

- Нет. Я хочу побыть один. – Ответил Майкл.

Он был бы не прочь провести ночь у Эвансов. Но не хотел присутствовать на завтраке утром. Миссис Эванс всегда такая энергичная. Она будет задавать миллионы вопросов о школе и обо всем прочем. А мистер Эванс станет читать комиксы вслух своим смешным голосом. Слишком большое семейство, чтобы Майкл мог его вынести.

Иногда Майкл задавался вопросом: как бы повернулась его жизнь, найди его Эвансы, а не тот фермер. Окажись он в другом месте и в другое время, мог бы заполучить жизнь Макса и Изабель, рос бы с любящими его родителями. «Даже не думай об этом. Это бессмысленно».

- Уверен, что не хочешь вернуться со мной? – спросил Макс. – Может, моя мама испекла бы тебе блинчики с черникой, к тому же у нас есть та коричневая горчица, которую ты так любишь к ним.

Майкл покачал головой. Он привык оставаться один. Преуспел в этом. Не имело никакого смысла привыкать к чему-то, что у тебя отнимут в любом случае.

***

Изабель выдвинула верхний ящик своего комода и заглянула внутрь. Ее косметика была аккуратно разложена по назначению, фирмам производителям и цветам. «Может, мне использовать сочетание румян, теней, помады и лака для ногтей, - подумала она. – Тогда я могла бы просто достать набор, подходящий на каждый день, и…»

Нет. Слишком банально. Изабель мягко задвинула ящик.

Она должна была перестать накручивать себя из-за этой ситуации с Лиз Ортего. Если она не возьмет себя в руки, то скоро начнет сортировать туфли по высоте и ширине каблука и вышивать дни недели на трусиках.

«Ладно, вот что я сделаю, - решила Изабель. – Если появится хотя бы намек на то, что Лиз собирается открыть свой пухлый ротик, я войду в ее сны и найду способ, как свести ее с ума. Она может провести остаток своей жизни в психушке, болтая про инопланетян. Никто не обратит на нее внимания».

Изабель растянулась на своей кровати и улыбнулась. «Бедная Лиз. Так и вижу ее там. Возможно, ей даже назначат шоковую терапию».

Теперь, когда она расправилась с этой небольшой проблемой, настала пора решить кое-что действительно важное. Что надеть на выпускной. Изабель планировала, что ее выберут королевой выпускного бала, и хотела отлично выглядеть. Хотя, она и так всегда хорошо выглядела. Но тут она хотела превзойти себя.

Изабель взяла журнал с ночного столика и принялась листать его. «Определенно мне не нужна такая розовая вычурная вещь. – Подумала она. – Девушка выглядит так, будто ходила по магазинам после передозировки прозаком. Быть такой счастливой просто неприлично. И не эта красная тряпка с поддерживающим лифчиком. Нет, нет, нет».

- Кто-нибудь, позвоните 1-800-Go Ricki². – Пробормотала она. – У меня есть кандидат для передачи “Моя Лучшая Подруга Идет На Выпускной Бал В Платье Как У Hoochie Mama³”.

Она бросила журнал на пол и взяла другой, о кино. Стала рассматривать фотографию британской кинозвезды, задействованной в некоторых премьерах, одетой в льдисто-голубое обтягивающее платье. Просто. Сексуально. И так пойдет Изабель.

Она решила завтра пройтись по магазинам. Все, что ей нужно, так это вытянуть у отца его кредитную карту. С прошлого раза прошло уже несколько месяцев. А выпускной бал – очень важное событие для девушки. Он должен понимать.

Изабель посмотрела на часы – два ночи. Она уже получила те два часа сна, в которых нуждалась, и теперь ее ожидало бесконечное время до того, как надо будет собираться в школу. Она потянулась было за пультом, но передумала. Ночной эфир отстойный. Она уже пересмотрела все рекламные ролики по сто раз. Если бы только людям не требовалось спать так много, нашлось бы множество отличных занятий ночью.

Она могла подсмотреть, что делает Макс, или обратиться к Майклу. Но они, должно быть, продолжали спорить о Лиз, а Изабель была не в настроении.

Она снова посмотрела на часы. Все парни в Розвелле сейчас, наверное, спали.