Программист

— Анатолий Борисович, вот большая часть суммы…, - говорю я, подвигая сумку Квасеву.

— Ну-у-у… брат, ты меня разочаровал, — вздыхает Квасев, — хорошо, что я на тебя не поспорил…

— Вы меня не так поняли, — перебиваю я Квасева, — Я не отказываюсь платить. Просто остальное золотыми монетами возьмете? У меня осталось немного…

— Хитрец, — усмехнулся А.Б., - А говорил, ничего не осталось… Немного, это сколько?

— Двадцать червонцев, — вздохнул я, — Надеялся их реализовать сегодня, но покупатель в последний момент отказался.

— Бывает… А вдруг и я откажусь?

— А с чего вам отказываться? Деньги не малые… А в конечном итоге, вы не уверены, выйдет у вас или нет доставить до места. А спросить с вас, как вы догадываетесь, я не смогу… Поскольку буду ждать груз там…

— А почему ты в таком случае со мной связываешься, если не уверен? И такие деньги платишь? — хмыкнул Квасев.

— А потому, что хозяину транспортной компании я мог бы и не поверить, и владельцу ресторанов тоже, а Толик-Кувалда своё слово всегда железно держал, — говорю я, смотря в глаза Квасева, и на миг в них что-то изменилось. Словно сплыл этот жир с обрюзгшего лица, а взглянул на меня мой ровесник, коротко стриженный, жизнью битый, но привыкший всегда выходить победителем. И пудовые кулаки этого парня непроизвольно сжались.

— Ну, ты парень даешь! Двадцать лет меня так никто не называл! Кхм…, - Анатолий Борисович растерялся перемене внутренне произошедшей с ним, смутился, видимо воспоминания какие-то нахлынули, и он по-прежнему держа сжатые кулаки перед собой на столе, продолжил.

— Дерзок ты так со мной разговаривать. И как директор ресторанов, я бы выгнал тебя взашей, но как Толик-Кувалда, скажу тебе одно… Твой груз будет на месте!

— Как дела? — встревоженным взглядом встретила меня дома жена.

— Лучше всех! С Квасевым расплатился!

— Милый, ты у меня волшебник, я так рада, что ты мой муж…, - рыжая прильнула к моему плечу, — Прости меня, что я на тебя ворчу… Но такая уж я есть. Трусиха… Мне просто страшно, во что ты ввязываешься, и чем это может обернуться…

— Не трусиха ты, а лиса хитрая рыжая! Всё будет хорошо! — чмокнул я рыжую макушку. А сам мучительно думал, где теперь взять денег купить сейф. Да и на жизнь тоже не помешает. А то так получается последнее время, что денег сквозь руки проходит прорва, а живем на Иркину зарплату.

Конечно, можно было дать монет побольше, а бумажных поменьше, оставить себе на нужды. Но большое количество золота заставит Кувалду заподозрить, что не колдовские снадобья в сейфе хранятся. Зачем человека искушать нарушить обещание?

Не заботьтесь о завтрашнем дне, достаточно забот на каждый день. Будьте как птицы небесные… В некоторых случаях это правда. Если суждено, то помощь придет, откуда не ждешь. Вот и сегодня ко мне пришли с предложением помочь, и четко увидел, что и как могу сделать. Но за свою услугу запросил деньги вперед, и получил. Сказал клиенту, что через три дня к нему придет человек, используя его изобретение, он сможет очень хорошо подняться. А с обеда на полученные средства купил сейф, привез домой и забил его под завязку. Вечером приедут с транспортной компании Квасева за грузом.

Вот и прошла очередная операция по заказу клиента. Сегодняшнюю запись в дневнике поставил вместо предисловия. Дневник выложу в сеть перед посадкой в самолет, не раньше… А день тот все ближе и ближе, осталось четыре дня, тридцать первого к шести вечера вылетаем. А на душе мутно и тревожно. Как жаль, что хоть чуть-чуть не могу подсмотреть непосредственно свое будущее, а лишь краешком касаюсь его через жену. Нет, я не вру рыжей, когда говорю, что всё будет хорошо. У неё и правда все будет хорошо, и со здоровьем, и с ребенком (родится мальчик), и вообще… И лишь по этому, я смело берусь за разные дела, что косвенно уверен в успехе. Но тревога меня не покидает…

А сегодня ночью отправился к ребятишкам. Стал их искать по городу, и не мог найти. Расстроился. А потом они нашли меня сами, возникли разом за спиной, и я, ощутив чужое присутствие, мигом обернулся.

— Привет! — удивленно произнес я.

— Привет дядя Олег!

— А кто это с вами третий?

— А это Никита, я его нашла, вот…

— Привет Никита, — сказал я, рассматривая мальчишку лет десяти.

— Здрасти… А я тебя знаю, вы наш местный экстрасенс.

— А я тебя нет, ты давно во сне гуляешь?

— Да он ещё глупый, ничего не умеет, — важно сказала Лиза, — И думает, что мы ему снимся…

— Ничего я не глупый малявка, — прервал девчонку Никита, — я например, знаю, что дядька уезжает и пришел с вами попрощаться.

— Правда? — спросила у меня Лиза.

— Правда, но я не думаю, что расстояние имеет какое значение, думаю навещать вас получится… А что ты ещё знаешь Никита?

— Арестуют тебя…

— Вот как? И кто? Когда?

— Узнаешь.

— А ты сам знаешь?

— Знаю, но мне говорить нельзя, что можно было сказал.

— Ну, добро пожаловать в нашу компанию, пророк, — улыбнулся я, хотя новости были не радостные.

Даже и не знал, как подойти к тому, чтобы Ирку подготовить. Нельзя сказать, что я поверил в информацию незнакомого Никиты безоговорочно, но готовым быть ко всему надо. Поэтому Ирке второй ключ от сейфа на цепочку на шею, а подробную инструкцию, с планом действий, я вшил ей за подклад любимой сумочки.

Вот и пришел мой последний день, думаю я по дороге в офис. Последний день в родном городе, таком до боли родном и постылом. Если придут арестовывать, то пусть, но только не домой, только не на глазах Иринки. Поэтому я сослался на важные дела, и отправился на работу. Сказал жене и маме, что возможно задержусь допоздна, и если что, встретимся в аэропорте. Посижу с ребятами, как ни в чем, не бывало. Никто кроме Сашки, которому я оставил ключи от своей квартиры и завещал в ней жить, не знает, что я уезжаю, и уезжаю навсегда. Звал с собой Сашку, но он сказал, что с такими деньгами как у него сейчас, он и тут проживет нормально. Я только покачал головой, и посоветовал осторожней реализовывать золото. Небольшими партиями, и по разным городам, чтобы его не вычислили. На самом деле я видел, что Сашка про осторожность забудет, настучат ему по башке и пару килограмм отнимут, но главное, живой останется и относительно богатый.

Последний весенний день проходил сонно и неторопливо. Разговаривал с людьми, советовал всякое разное… А потом, обнаружив у одной женщины, что её мужу не долго осталось, сказал ей, чтобы она ему передала изменить свое поведение и отношение к жизни. Нельзя молча копить обиду в себе, по сути и обижаться нельзя, с вами по жизни поступают так, как вы того заслуживаете. То, что вы промолчали, а не возмутились, не высказали свою точку зрения, воспринимают как слабость и дальше будет только хуже. А накопление обиды приводит к хроническим заболеваниям. У мужа этой женщины накопления уже на грани, чтобы перейти в онкологию. (про онкологию я не сказал)

— Как? Вот так вот прямо и говорить?

— Да, вот так вот и говорить, что думает.

— Так он без работы останется, уволят его…

— Зато здоровый будет… Другой способ не копить обиды, прощать и не зацикливаться на своей персоне. Мало ли кто кого и как назвал? От того, что вас обозвали собакой, вы лаять не станете, и в будке жить не будите, не так ли? И жизни нужно радоваться, радоваться каждому прожитому дню. А не впадать по любому случаю в уныние. Уныние это непринятие мира. А мир на самом деле прекрасен, это люди сами уродуют его и на физическом плане и в своей душе…

— И-ети-его, — матерно, по старинке вдруг сказала пружина входной двери.

— Хозяин здесь? — слышу я голос из офиса, спрашивающий обо мне у Коли.

— Здесь.

— Собирайся Программист, поехали.

— Поехали, — соглашаюсь я, поднимаясь. И на глазах удивленной клиентки господин офицер приковывает мою руку к своей руке наручниками. Коля и Максим провожают нас с комитетчиком с квадратными глазами. А я оборачиваюсь и говорю: