Первый судья Лабиринта

Да, пожалуй, Андрей прав. Выступление надо в камерной обстановке организовывать, чтоб не понабежали всякие.

В дом мы влетели одновременно, чуть не столкнувшись плечами. Дверь сразу захлопнули.

Я посмотрел в окно: и на дереве, и под ним — никого. Померещилось?

— Любители прекрасного… Хорошо, что не гурманы.

Андрей усмехнулся.

— Или, напротив, слишком разборчивы в еде. Кстати, где наш новый друг? Тери, фью, — свистнул он. — Где твой хозяин?

Тери, к нашему удивлению, ответил на свист звонко и переливчато. А через секунду произнес:

— …По делам. Скоро вернется.

Мы переглянулись. Ай да техника трибунальская…

Огонь развели в два счета, навострились уже. Пока закипала вода — снега вокруг с избытком, чистого, — распотрошили неприкосновенный запас из вещмешков.

Андрей взрезал ножом пакетик и понюхал.

— По-моему, белок какой-то.

Я надорвал упаковку зубами.

— Угу. Соевый. Соевое мясо.

— Это из чего?

— Да из сои же. Растение такое. Не ел никогда?

— В Лабиринте не знают такого растения, — покачал головой Андрей. — По-моему, это синтетика. Горячая уже вода, давай сыпать.

Что ж… Если у них не растет хлопок — поэтому все так удивлялись моим джинсам — вполне возможно, нет и других растений. Но они неплохо обходятся…

Двух пакетиков как раз хватило на котелок. Тут-то и вернулся Дитрих. Знал, когда приходить, хитрец.

— Доброе утро! А чем это у вас так вкусно пахнет?

Чтоб не запутаться, сочиняя неправдоподобные объяснения, я перевел разговор на другую тему — рассказал про медведя и кошку.

— Зверюшкам играете, а мне? — обиженно протянул Дитрих.

Мы поклялись, что — непременно.

О том, где пропадал, наш друг не счел нужным сообщить. Сказал только, что дальше проводить нас не сможет, ждут срочные дела.

За разговором он достал из своей сумы шесть сухих лепешек. А ведь тоже запасливый…

Так что завтрак удался на славу. Пока ели, хорек все время вертелся возле Андрея. Вставал на задние лапки, тычась мокрым носом в ладонь, извивался, запрыгивал на колени, совал нос в еду и забирался за шиворот.

Андрею это явно нравилось, и свою порцию он щедро разделил пополам.

— Надо же, как он тебя полюбил, — покачал головой Дитрих, забирая котелок, чтобы наполнить его свежим снегом для чая. — Тери. Пойдешь со мной? Нет? Ну и сиди.

Он вышел за дверь, а я тихо сказал:

— Он вчера спрашивал, кто мы да откуда. Говорит, что сам из Макбурга.

— А ты что? — встревожился Андрей, поглядывая за окно.

— Я ничего не успел ответить. Уснул он.

— Странно, почему сейчас не спрашивает…

Андрей задумчиво погладил хорька.

— А еще он про Риту сказал, что она тебя ждет.

— Что?!

— Ну, не тебя, а жениха своего…

Я прикусил язык, но было поздно. Андрей изменился в лице и больше уже не проронил ни слова. Ах, голова моя дырявая…

Дитрих вернулся и поставил котелок на огонь.

— Вот что, господа, — начал он. — В другое время я бы ни за что не пустил вас за перевал, потому что ни мысли ваши, ни поступки мне непонятны. Но Тери я полностью доверяю. Он не выносит злодеев и проходимцев. И людскую сущность чувствует безошибочно.

Андрей против воли расплылся в улыбке.

— Наш человек! — шепнул он мне.

Да уж. Еще один специалист. Коллега.

— Отправляйтесь вверх той же дорогой, пока не выйдете на широкое плато. Оттуда видно долину. И дом. Спускайтесь осторожно, склон очень крутой, легко сорваться. Грэте передавайте от меня поклон. Да скажите, чтоб…

Он отбросил волосы со лба, вздохнул.

— Нет, ничего.

Быстро собрались, поблагодарив неизвестного хозяина за кров, и вышли.

Низкое небо, снежная дорога, солнце маленькое и бледное. Но мне начинало все это нравиться.

Дитрих шагал впереди — он все-таки решил проводить нас до плато — Тери сидел у него на плече, помахивая хвостом. Замечательный зверь, нам будет не хватать его. Я топал посередине, стараясь попадать в след. Сзади ступал Андрей.

Три смелых зверолова…

— Господа, — обернулся наш проводник. — А кто-то обещал музыку…

И идет себе дальше. Мы с Андреем полезли в торбы. Я, как уже более опытный, первым раздвинул флейту и заиграл. Те же «Рукава», но уже как-то иначе. Как будто на знакомой реке появились новые пороги, неизвестные острова, излучины…

Флейта Андрея выводила вторую партию.

Дитрих неожиданно запел. Не понимаю, как он не охрип на морозе… А голос у него совсем юношеский — чистый и звонкий. Да еще акустика в горах — будь здоров…

Не знаю, как Андрюха, а я сразу просек, о ком он толкует. Что-то понятливым стал в последнее время. Родство с эссенциалистом влияет?

Тут уж, кажется, и у Андрея не осталось сомнений. Он опустил флейту и остановился, впившись в Дитриха глазами. Певец тоже замолчал, перестал и я. Они стояли друг напротив друга, пока Тери не прервал переливчатым свистом затянувшуюся паузу.

— Мне пора, — произнес менестрель. — Почти пришли, впереди спуск.

— Спасибо тебе, — сказал Андрей. — Тери, пока! Фьюить! Еще встретимся, а?

— Непременно! — свистнул Тери.

— А ведь ты понимаешь его! — сказал Дитрих. — Счастливого пути… Стан, будь здоров! Идите осторожно!

— И тебе всего хорошего, Дитрих! — откликнулся я. — Жаль, что так мало пообщались.

— Ничего, — улыбнулся он. — Если звезды будут благоприятствовать — свидимся.