Море серебрянного света

Джереми вообще не хотел брать с собой Джозефа, но оказалось совершенно невозможно убедить старика остаться рядом с оборудованием и неподвижными Рени и! Ксаббу. Кроме того самому Джереми было бы тяжело тащить на себе Дель Рея, единственный разумный довод. К чести Джозефа Сулавейо, на этот раз он держал рот на замке.

На пересечении коридоров Джозеф остановился и театральным жестом приложил пальцы левой руки ко рту; другой рукой он указал на правый коридор. Полная глупость — Джереми абсолютно точно знал, где находятся они и где лежит Дель Рей — и тем не менее только теперь Джереми полностью осознал грозящую им опасность.

Снаружи люди, которые хотят убить нас. Люди с револьверами и еще бог знает чем. Быть может те самые, которые избили доктора Сьюзен до смерти.

Он знал, что если остановится и подумает об этом еще немного, то ноги откажутся идти дальше, но, тем не менее, в нем бушевало пламя гнева. Джереми коснулся рукой груди Джозефа и, посмотрев на него самым решительным взглядом, который только смог изобразить, скользнул в коридор. Там он встал на четвереньки и пополз вперед, пока не увидел ног Дель Рея, одна в носке, туфля валялась в метре от нее. Джереми почувствовал, как его затошнило.

Вперед, парень. Нечего делать. Вперед.

Уверенный, что в любой момент кто-нибудь может выйти из теней — и еще хуже, этот "кто-то" может просто пристрелить его — Джереми пополз к Дель Рею… или, по меньшей мере, к его ногам.

Боже мой, а что если в меня пустят очередь из пистолета-пулемета?

Он прополз несколько метров по ковру, настолько старому и потрепанному, что чувствовал животом холодный бетон под собой, и наконец очутился совсем рядом с необутой ногой Дель Рея. На ощупь она была теплой и живой, но это ничего не значило — выстрелы прозвучали несколько минут назад. Испуганный до невозможности, Джереми закрыл глаза и дал своей руке пропутешествовать вдоль ноги Дель Рея, и, с огромным облегчением, почувствовал материю его рубашки, его руку, плечо и загривок. По меньшей мере он из одного куска.

Джереми поднял руку, чтобы подозвать к себе Джозефа, когда кто-то прошипел ему в ухо. — Куда они подстрелили его? В живот? Между глаз?

Сердце Джереми подпрыгнуло до рта; когда оно вернулось обратно, он повернулся и зло посмотрел на Джозефа: — Заткнись! Мы заберем его отсюда.

— Тогда скажу тебе кое-что, — прошептал Джозеф. — На его руке большая труба, вон там.

Джереми, почувствовав себя получше — он уже минуту ползал по открытому пространству, и никто еще не всадил пулю ему в спину — приподнялся и встал на колени рядом с Дель Реем. Он положил руку на грудь молодому человека, вроде колышется, потом нашел пульс под челюстью. Но облегчение сменилось ужасом, когда, отдернув руку, он обнаружил, что она покрыта чем-то темным и липким.

— О, Иисус Христос! У него из головы идет кровь.

— Тогда он покойник, — зло сказал Джозеф. — Никто, получив пулю в голову, не выходит в понедельник на работу.

— Заткнись и помоги перенести его. Мы должны забрать его туда, где я смогу получше ухаживать за ним.

Джозеф оказался прав — длинный кусок тяжелой трубы, толщиной с бутылку вина, лежал на руке Дель Рея. Они сбросили ее, не без усилий, и хотя Джереми вздрогнул, когда она со звоном ударилась о пол, постепенно он начал чувствовать себя легче. Возможно в Дель Рея вообще не стреляли. Возможно эта штука в темноте упала на него и разбила ему голову.

Джереми поглядел наверх и его сердце опять едва не остановилось. С потолка свисало чудовищное переплетение тяжелых железных труб, все под странными углами, как будто чья-то чудовищная рука потянулась к ним и наполовину вырвала из гнезд. Весь этот металл выглядел так, как будто мог упасть в любую секунду. Джереми махнул Джозефу и они потащили Дель Рея в коридор.

В последнее мгновение Джереми вспомнил о пистолете. Он заколебался, боясь оставаться на открытом месте еще несколько секунд, да и надо было немедленно обработать раны Дель Рея. Чем им сможет помочь один пистолет и несколько патронов? Джозеф беспокойно вздохнул. Джереми поколебался, и все-таки повернулся и пополз обратно, так тихо, как только мог, под нависшим над ним Дамокловыми сломанными трубами. Куртка Дель Рея лежала в тени, почти не видимая. Джереми подтащил ее к себе и ощупывал карманы до тех пор, пока не наткнулся на тяжелый кусок гладкого металла, потом со всех ног бросился подальше от предательского места.

Пока Джозеф проверял показания приборов В-капсул, Джереми положил Дель Рея на скатерть, содранной со стола в одном из конференц-залов. На голове молодого человека, слева, он нащупал отчетливую припухлость, шишку, а под ней длинную, но неглубокую рану. Пальцы быстро вымокли в крови. Джереми очень обрадовался бы, если бы это была единственная рана, но воротник и плечи рубашки тоже были темными и мокрыми. Он надеялся, что это только потому, что парень лежал в луже крови, лившейся из раненой головы, но не был уверен.

Может быть сначала его подстрелили, а потом получил упавшей трубой по голове.

Удовлетворившись тем, что Дель Рей по меньшей мере дышит, Джереми начал кромсать рубашку карманным ножом. Длинный Джозеф пришел из главного помещения и молча стоял, с непроницаемым выражением лица, но все-таки помог перевернуть безвольное тело Дель Рея, чтобы Джереми мог обследовать спину.

Джереми смочил водой из пластиковой бутылки неровный конец ткани и начал вытирать кровь, благословляя лампы дневного света, висевшие на потолке — одна мысль о том, без такого света он мог бы не заметить опасную рану, заморозила кровь в жилах. С облегчением он убедился, что других ран нет. Из маленького набора первой помощи он вынул бутылку, жидкостью из нее смочил относительно чистый кусок рубашки Дель Рея и начал прочищать рану на голове.

— Что это еще за дрянь? — спросил Джозеф.

— Алкоголь. Но не такой, какой можно пить.

— Знаю, — разочарованно сказал Джозеф.

Вероятно по опыту, подумал Джереми, но предпочел сохранить мысль для себя. Края раны были очень неровными, но осторожное прощупывание показало, что рана не глубокая и чистая, внутри ничего нет. Чувствуя себя лучше, чем за весь последний час, он сделал тампон из мокрой рубашки, рукавами перевязал рану и, при помощи Джозефа, перевернул Дель Рея обратно на спину.

И тут молодой человек так жалобно застонал, что на мгновение Джереми застыл в ужасе, как если бы он сделал что-то ужасное. Потом глаза Дель Рея открылись. Взгляд какое-то время бродил по помещению, не в силах сосредоточиться, испуганным ярким флуоресцентным светом.

— Это… это ты? — наконец сказал Дель Рей. Может быть он имел в виду кого-то другого, но Джереми не собирался придираться к пустякам.

— Да, это мы. Мы принесли тебя сюда, теперь ты в безопасности. Кажется, ты ударился головой. Что произошло?

Дель Рей опять простонал, но этот раз скорее от разочарования, чем от боли. — Я… я не уверен. Я только что отошел от лифта, когда что-то на потолке что-то бум. — Он прищурился и попытался отвернуться от света, но тампон не давал голове повернуться. Джереми наклонился вперед, чтобы на глаза Дель Роя упала тень. — Я думаю… я думаю, что они там что-то взорвали. Старались проникнуть в нашу часть базы. — Он мигнул и медленно поднял руку к голове, глаза слегка расширились, когда он нащупал повязку. — Что… насколько это плохо?

— Совсем не плохо, — ответил Джереми. — Я думаю, что на тебя упала труба. Они что-то делали там, наверху. Я слышал громкий треск, три раза — банг, банг, банг!

— Они, что собираются нас разбомбить? — сказал Джозеф. — Придурки. Они не возьмут меня так легко. Даже если они сделают дыру, я вылезу в нее и поотрываю им головы.

Глаза Джереми округлились. — В одном он точно прав, — сказал он Дель Рею. — Не думаю, что они смогут прорваться через бетонный пол или бронированную дверь лифта — прямой дороги нет.

Дель Рей что-то пробормотал, потом попытался сесть. Джереми наклонился вперед, пытаясь остановить его, но более молодой мужчина не остановился. Он побледнел и покачивался, но в остальном выглядел почти как всегда.