Мир-2 на телевидении Терры (СИ)

Бистаа сидела напротив меня на скамье вместе с Нестором. Оба молчали. Староста виновато, бистаа испуганно. Наконец я не вытерпел.

— Как тебя звать, демонское отродье?

— Орели, господин, — она смешно картавила и ставила ударение на последний слог на манер уроженцев юго-запада империи.

— И зачем же ты пришла ко мне вчера?

— Мой отец приказал. Мы стараемся смешать свою кровь с людьми, может быть, тогда вы возьмете наших детей в свое племя и не будете их убивать.

Я громко фыркнул в ответ. Неслыханно!

Но надо отметить, что-то рациональное в этой мысли было. Видимо вождь, когда выбирал мать Орели, тоже придерживался этих принципов. Бистаа выглядела достаточно приятно, я бы сказал красиво, и даже звериные уши не уродовали, а наоборот добавляли некоторый шарм. Если бы не интуиция, я бы мог обмануться при встрече. Не то, что представители племен Орды, живущие в западных степях. Те больше напоминали причудливых разумных зверей, ходящих на задних лапах.

Остаток пути я провел в размышлении о величии человеческой расы и кайзера, благодаря которому даже демоны-полукровки стали стремиться к тому, чтобы стать людьми.

Моя карета с грохотом прокатилась по булыжной мостовой пустынных улиц Брюгге, мимо складов на окраине и армейского форта и остановилась на площади у городской ратуши. Трехэтажное здание жандармерии было вплотную пристроено к ней. Тут же, рядом, находилось уездное отделение инквизиции, а напротив стоял невысокий, всего в четыре человеческих роста зиккурат, на вершине которого высился храм Нингаль, воплощения Иштар материнства. Сначала я зашел к церковникам, но секретарь отца Отто Каца, единственного представителя инквизиции в этом уезде, объяснил мне, что его святость все еще прибывает на месте того прорыва Инферно, что я проезжал по дороге сюда, и будет обратно не скоро. И мне пришлось направиться в жандармерию, под крышей которой ютилось заодно малочисленное местное управление Тайной государственной полиции.

Пожилой криминалькоммиссар, гауптман Густаф Шрейбе, был со мной не очень приветлив. Я его понимал. Конечно, с моим делом надо было обращаться к инквизиции, а не к светским властям. Гауптман встретил меня, Нестора и Орели в своем рабочем кабинете на втором этаже жандармерии. Я с радостью увидел на нем обычный серый армейский камзол с черным кантом. К моему счастью до этой провинции еще не докатились фанатики корпуса «Дворянской Добродетели»: неподкупные, патологически правдивые, абсолютно не способные к переговорам и компромиссам. Их чёрная форма с серебристыми позументами и двумя рунами Дагаз на воротнике заставляла меня скрипеть зубами от злости. Сколько откатов было потеряно мной из-за вмешательства этих ублюдков!.. Хуже них были только Имперские судьи, с вывернутыми наизнанку магией мозгами.

Он внимательно выслушал мою гневную речь, про племя бистаа, живущее на моих землях. Однако, вместо объявления экстренного сбора и вызова военных, чтобы те выкинули дикарей с территории рейха, Густав откинулся в кресле и спросил меня:

— И что вы предлагаете мне предпринять, фрайгерр Краузе?

— Как что? — я слегка опешил, — уничтожить этих порождений демонов и сектантов!

— А вы знаете, что согласно последнему приказу кайзера «О препятствии развития межнациональной и межрасовой вражды на землях Таирского кайзеррейха» допускается проживание в специально выделенных территориях лицам с долей демонской кровью до пятнадцати сотых включительно? — спросил он, пристально глядя на меня. Я недоверчиво хмыкнул, — У меня вот как раз есть артефакт с мощами святого Манту. Господин оберквизитор оставил мне его. Сейчас посмотрим на реакцию вашей тиерменш. — Гауптман достал из ящика стола серебряный брусок, подошёл к бистаа и прижал артефакт к ее предплечью. Девчонка болезненно поморщилась. Ее кожа покраснела на месте прикосновения, затем гауптман циркулем измерил волдырь, — Так-с, один сантиметр. То есть одна десятая демонской крови. Не вижу повода для паники. Ваша бистаа — негражданка рейха и имеет право на жизнь. Три дня не чесать и не мочить место прикосновения, поняла? Иначе умрешь в страшных мучениях! — Густав погрозил Орели пальцем. — Кстати, господин Краузе, вы же не были на родной земле три десятка лет, вы мне сказали?

— Да, — ответил я.

— Отлично, тогда даже думать не надо, над законностью их нахождения на территории вашего поместья! Согласно последнему постановлению, если земля не использовалась более двадцати лет, то она может перейти в пользу короны, есть, конечно, некоторые нюансы, но я их быстро решу. Думаю, на месте их поселения мы и организуем резервацию. Очень удобно, и переселять никого не придется.

Я закашлялся. Да что же за кошмар происходит с Таиром! Мало того, что кайзер ссорит дворян между собой из-за этого ДД, отменил крепостное право в центральных провинциях, так теперь еще и земли отбирают!

— Гауптман! Вы совсем ебанулись? — вырвалось у меня.

— О, оскорбление должностного лица при исполнении. Угрожать будете? Говорите сразу, у меня протоколы под такие случаи заранее подготовлены, — Густаф откинулся в кресле и хитро прищурился. — Ваша репутация, Петер и так подмочена. — Мои губы похолодели от ярости после этих слов. Проклятый поручик от кавалерии, растрепал-таки! Дуэль, только так можно смыть позор! — Думаете я не получил письма из Таирбурга о ваших делишках?

У меня немного отлегло от сердца. Орели сидела на своем стуле и старалась не дышать — решалась судьба ее племени. Я всмотрелся в лицо гауптмана и внезапно понял, что смотрюсь в зеркало, свое провинциальное кривое зеркало. Золотой кругляш из кошелька со стуком лег на стол.

— Господин Шрейбе… тук… я очень извиняюсь за вспышку…тук… я думаю, что смогу заслужить ваше прощение…тук… и мы придем с вами к полному взаимопониманию… тук… — Криминалькоммиссар подался вперед и как зачарованный следил за возникающим на столе золотом. О, в магии монет я покорил гораздо больше вершин, чем в традиционной! — Дайте сформулируем проблему по-другому. Возможно, вы сможете выделить мне пару десятков жандармов, чтобы решить проблему с браконьерством в моих землях? — тридцать золотых блестели на зеленом сукне стола.

— Я принимаю ваши извинения, фрайгерр Краузе! — монеты в мгновение ока исчезли в одном из ящиков стола. — Отправляйтесь в поместье, я сейчас переговорю с лейтенантом Морсером. Завтра к вам прибудет взвод жандармов. Если что-то еще будет нужно — обращайтесь, с вами приятно иметь дело!

— Взаимно, Густаф!

Мы вышли из кабинета. Орели понуро шла рядом со мной по коридорам жандармерии. Во дворе она рванулась в ворота, но жандармы, стоявшие на страже, быстро поймали ее и привели ко мне.

— Ну что за дурное создание! Куда тебя несет, бистаа? — В ответ я получил только рычание и проблески зеленого огня в глазах. Тиерменш попыталась укусить державшего ее солдата, но тут же получила от него хорошую оплеуху и упала на колени. — Нестор, свяжи ей руки и загрузи обратно в карету, — приказал я, — Мне надо купить еще амулетов-накопителей и оружие. Я не собираюсь каждую неделю ездить на зарядную станцию.

Через полчаса я вернулся из лавки артефактов. Нестор нес за мной сверток с несколькими маломощными, но дешевыми магическими аккумуляторами и коротким охотничьим посохом-штуцером зачарованным на стрельбу оглушающим звуковым копьем. Во время визита к зверолюдям я хотел иметь под рукой надежное оружие. Не всегда есть время и силы колдовать самому.

Орели как мышка забилась в угол кареты и громко шмыгала носом. На скуле начал проступать синяк. Конюх тронул лошадей, и мы покатили обратно в поместье. Примерно через полчаса ее тихая истерика начала мне надоедать.

— Сколько можно плакать? — раздраженно спросил я.

— Вы такой же, как все! Вы хотите нас убить! В вас нет ни капли доброты!

— Ты что думала, что я благостный посланник Создателя Энлиля? — Я рассмеялся. Мне было забавно слышать такую речь от демона-полукровки, — но в одном ты ошиблась, бистаа. Я тоже надеюсь, что обойдется без кровопролития. Мне будет достаточно, если вы покинете мои земли.