Орки (СИ)

– Не выйдет, он убыл больше трех часов назад. Взял единственную полярную армату и отправился на север. Других БМД такого класса у нас нет. Так что придется тебе сидеть на попе ровно и никуда не дергаться.

– А как же? – не сдавался Сухов, – у меня приказ.

– Добраться сюда, что ты и сделал, поздравляю. Все, некогда мне с вами сюсюкать. Понесли, – с этими словами он подхватил носилки и побежал в ближайшую квартиру. Похоже операционную перенесли на нижний этаж. Ближе к шлюзу. А может она была второй.

– Кэт, – Саша опустился на колени рядом с женщиной прислонившейся спиной к стене. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – пробормотала Катя, хотя, судя по голосу это было совсем не так, – я просто устала, сейчас отдохну и все в порядке будет.

– Тогда пойдем в сад, там и отдохнем, – произнес Александр поднимая ее на руки, – заодно посмотрим, что за огороды такие они сделали. Эй, парень, как нам добраться до теплиц?

– Левый коридор, в конце направо. Они в центральном колодце, мимо не пройдете даже если очень захотите.

– Спасибо, – кивнул Сухов. Аккуратно, словно ребенка, он нес Кэт на руках. Чувствовалось ее сбивчивое дыхание. Кажется, мороз она перенесла гораздо хуже него. Спасибо регенерации за четыре дня заживляющей без следа смертельные ранения. Жалко только у его близких такой нет. «Близких»? Саша поймал себя на этой мысли, но ничего к женщине не чувствовал, кроме жалости.

Теплицы и в самом деле было не пропустить. В самом сердце экодома. В центральном колодце, вокруг которого располагался жилой корпус, была построена огромная стеклянная конструкция, ярко освещенная лампами дневного света. Саше, давно не видевшему нормальный солнечный свет, даже пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Но поражало не только это.

Фрукты и овощи, подвешенные прямо в воздухе в множество ярусов. Это было так необычно и так красиво что у Александра перехватило дыхание. Сотни, а может и тысячи растений. Морковь, свекла, картошка. Кусты помидор. И все это росло прямо в воздухе, в частых сотах, сооруженных из белого пластика и каких-то прутьев. Явно на коленке.

Зрелище на столько захватило его что он не сразу обратил внимание на небольшой круглый стол, за которым плотно сидело несколько человек. Хотя вернее будет сказать орков. И далеко не самых простых. Орин, Древнев, Фифа… почти все знакомые. Они сидели, молча уставившись на парочку, любующуюся зелеными красотами.

Будто на призраков, которые пришли к ним за грехи. С смесью страха и надежды. У каждого из сидящих за столом в глазах читалась скорбь и… стыд? Сухов сделал несколько шагов вперед, и Орин инстинктивно отодвинулся, держа дистанцию. Древнев чуть не упал со стула, пятясь, и только Фифа сидела ровно, вцепившись в столешницу пальцами так что виден стал сминаемый пластик.

– Все, можешь меня уже отпустить, – тихо произнесла Катя, явно смущенная. Саша только сейчас сообразил, что держит женщину на руках и аккуратно поставил ее на пол. Та покачнулась, но на ногах удержалась.

– Живые, – тихо произнесла снайпер, – братцы, они живые!

Все мгновенно переменилось. Тишина будто треснула, сломалась, и теперь ее не стало. Не скрываемые крики радости прокатились по коридорам теплицы. Сашу, и только вставшую на ноги Катю зажали со всех сторон в мощных объятьях. Закружили. Они прыгали от счастья. И слезы радости наворачивались у суровых мужчин на глазах. Живые.

Саша абсолютно не рассчитывал на такой прием. И только теперь вспомнил что Ферронов объявлял его погибшим. Получается и Кэт тоже. Гомон едва улегся через пятнадцать минут. Радость бурная сменилась тихой, расспросами кто, где, как. Но даже лучшие моменты бывают смазаны. Не обошлось и сейчас.

– А Марк? Как он? – спросил осторожно Орин, – выжил?

– Прости, нет. Погиб во время танковой атаки в Охе. Срезало пулеметом, но прежде он с собой двадцатку японцев забрал. Сражался до последнего.

– Жаль, хороший был парень. У нас тоже не без потерь. Неделю назад потеряли Гили, когда уводили тепловоз. Ты прости уж. Там такая заварушка была что мы думали ты все. Уже погиб. Если бы я состав еще хоть немного задержал не выжили бы, не ушли.

– Ты все правильно сделал, это я задержался, мой косяк. Зато вы медикаменты успели доставить, спасли кучу жизней.

– Это да, народ даже не особенно возмущался, когда выяснилось, что это ветеринарные препараты. Профессор просто рассчитал норму на человека. – ответил Орин, а потом помрачнев добавил, – так что обошлось почти без жертв.

– Что случилось? – чувствуя недоброе уточнил Александр.

– Дети, одна из групп оказалась слишком близко к пробоине, а воспитатель не сразу это заметила.

– Сколько? – с содроганием спросил Саша. Внутри у него все сжалось.

– Двадцать пять, – ответил сапер. Вспоминать ему явно было больно так что он прикрыл ладонью лицо. Будто вытирал пот и слезы. – Девку потом трижды из петли вытаскивали. Хотела с жизнью покончить. Но как-то наш профессор ее удержал, теперь я ее только на обеде вижу, но она вроде повеселела даже.

– Понятно, значит он теперь еще и психолог, – не весело усмехнулся Сухов, – воистину мастер на все руки. Можно сказать, что нам с ним повезло. Несказанно.

– Повезло? – переспросил Михаил до этого в пол голоса разговаривавший с Катей, – ну знаешь, не тебе нам об этом рассказывать. Если кто еще не в курсе, именно Саша нашего доктора вытащил из госпиталя. Почти сразу после того как меня самого достал из доспеха. Если б не ты, брат, никого из здесь сидящих в живых бы давно уже не было.

– Да ладно, – отмахнулся Александр, – любой из вас сделал бы ровно то же самое. Я просто оказался в нужное время и в нужном месте.

– Может и так, но факт остается фактом. Нас там не было, – кивнул Орин, – а еще я от профессора слышал, что ты первый доброволец. Образец, можно сказать. А мы типа сделаны по образу и подобию. Хоть и вышли разными. Так что ты наш Герой!

– Зря вы так, ребята, – грустно покачал головой Саша. – В той больнице погиб настоящий герой. Костя. Мой второй номер. Только благодаря ему я еще жив. Нас тогда зажали в тиски. Первый раз в жизни тогда с зараженными столкнулся. А у профессора я просто подопытным кроликом выступал. Тоже мне, велика заслуга. Лежал парализованный. Если бы не Кристина с ее вечным шилом в попе и неуемным человеколюбием погиб бы на операционном столе.

– Ты это брось. Мы все здесь родных хоронили. Покажи хоть одного у которого в семье не погиб кто-то. Разве что и семьи у него не было. Так что не тебе нам о героизме рассказывать. Сказали ты, значит так и будет. Пусть не для себя самого, а для нас, тебе что, жалко?

– Спасибо, – кивнул Сухов, – нет конечно.

– Ну вот и все, – улыбнулся Михаил. Они еще минут десять разговаривали. Осторожно уточняли кто жив и нет из знакомых. Но диалог медленно сходил на нет. И в конце концов они все же дошли до той же темы что обсуждали до появления «воскресших». До текущих дел.

Орин, возглавивший после Охи отряд, рассказал, как на протяжении последних четырех дней они проводили зачистки в пригороде Порта. Картина получалась не самой веселой. Сотни не спящих зараженных шли к источникам тепла и света. Сколачивали ударные группы. Зачастую их удавалось перебить еще на подходе. Но чаще они уходили вглубь застройки и через некоторое время возвращались снова.

– Хорошо хоть теперь этот холод их окончательно прикончит, – уверенно сказал Древнев, – ни одно живое существо таких морозов не переживет.

– Вот тут боюсь я принесу плохие новости, – проговорил Саша, – мы встречали их гнезда, под снегом. На восточном перешейке. Их там десятки тысяч. Зарылись и греют друг друга телами. Так что велик шанс что они не только смогут выжить, но и нас переживут. Если мы не приспособимся.

– Черт, – Орин раздосадовано ударил по столу кулаком. – Вот же твари живучие. Они же сейчас тупые как пробка, как они догадались?

– Не знаю, честно, может на уровне инстинктов, – пожал Сухов плечами, – меня больше волнует, что с нашими на севере. Там же еще холоднее сейчас, наверное.