По имени Шерлок. Книга 1 (СИ)

Пока я шел, в голове медленно чередовались картины вчерашней ночи. Обида на Мариссу уже смазалась и немного утихла, заслоненная более яркими эмоциями сражения с крысами и моего побега из подземелья. Единственным вопросом, который меня сейчас мучил, был один - кто гнался за мной? И что это была за комната, до которой я так и не добрался, что там происходило?

Вспоминая мой сон, можно было бы предположить, что это именно тот зал с алтарем, который я видел. И мужчина, который пошел на шорох с ножом - тот самый, который гнался за мной ночью. Но, как по мне, нужно было сделать слишком много допущений, а фактов, как таковых, не было. Единственное, что я мог с уверенностью утверждать - каменная кладка была похожа, но не более, просто похожа на ту, что я видел в своем видении.

В любом случае, как только у меня появится такая возможность, я постараюсь вернуться в подземелье и выяснить раз и навсегда, что там происходит.

Погруженный в размышления, я не заметил, что уже дошел до окраин Лондиниума. Картина, которая мне открылась, была поистине кошмарна. Рабочие районы, такие, как Хакни, или, допустим, Спиталфилдс - были удручающе бедны. Однако люди жили там, работали, как-то растили детей, и даже в их тяжелой жизни, бывали иногда свои светлые моменты. Тут же царил полнейший ужас...

Прилепившиеся к ряду мрачных заводских стен халупы - кривые, страшные, без дверей и окон, казалось, в любую минуту готовые обрушится на головы своих обитателей - были больше похожи на полусгнившие гробы, чем на дома. Крысы, которых тут было множество, неторопливо шествовали по своим делам, даже не пытаясь ускорить шаг при виде человека. Скорее, это я ускорил шаг при виде них. Хоть они и были нормального крысиного размера, не такие гиганты, как те, с которыми мне довелось повоевать, но всё равно вызывали опаску.

Мне повезло, что в такую рань обитатели этих жутких трущоб, скорее всего нигде не работающие, еще спали. В этом царстве отвратительной грязи и жуткой нищеты, мои штаны и ботинки, вполне целые и крепкие, сошли бы за королевское одеяние, а за ту горсть золотых монет, которая лежала в кармане, без сомнения, убили бы мгновенно и не задумываясь.

Эти мысли придали бодрости шагу, и настороженно, поминутно опасливо оглядываясь, я заторопился покинуть это кладбище человеческой надежды.

К счастью, ряд трущоб, опоясывающий город, оказался довольно узким, и, благополучно проскочив его, я очутился в районе, состоящем, казалось, из одних заводских труб. Они высились повсюду, куда не кинь взгляд, исторгая из своего нутра клубы плотного, черного, липкого даже на вид, дыма.

Выйдя на широкую улицу, я неожиданно столкнулся с массой людей, шедших мне навстречу. Молодые и среднего возраста, мужчины и женщины - разные, но с одним и тем же выражением какой-то суровой сосредоточенности. Сдвинутые брови, поджатые губы, ни одной улыбки на серых, землистых лицах. Внезапно раздавшийся оглушительный звук заставил их одновременно ускорить шаг. Заводской гудок! Я, конечно, никогда не слышал его ранее, но догадался мгновенно. Подождав, пока колонна поредеет, я продолжил свой путь.

Этот промышленный район, по которому я путешествовал, казался бесконечным. Из-за обилия постоянно дымящих труб, все вокруг было покрыто толстым слоем копоти. Периодически размываемая дождем и осаждающаяся снова и снова - сажа сделала все здания рябыми, покрыла неряшливыми пятнами и полосами, из-под которых, местами, проглядывал некогда желтый кирпич.

Наконец, свернув на широкий бульвар, спустя полчаса ходьбы я увидел первый омнибус. Вскочив на ступеньку на ходу, я, чуть было не упал, сильно покачнувшись и еле удержавшись здоровой рукой. Вагон был почти пустой. Сев в самом конце, я не привлекал особого внимания. Однако кондуктор, с недовольным лицом направляющийся ко мне, мог стать большой проблемой.

- Вот, сэр, деньги за проезд! - я первым делом протянул ему несколько медных монет, чтобы он распознал во мне платёжеспособного клиента.

Однако кондуктор не спешил брать деньги. Его явно привлек мой истерзанный и окровавленный рукав:

- А что это у тебя с рукой, парень?

- Меня покусала собака, сэр.

- Собака? Хм... А куда ты едешь?

- Я живу в сиротском приюте, сэр, в Хакни, - мне не нравились эти вопросы, но приходилось отвечать максимально вежливо. Меня могли в любую минуту просто выкинуть из омнибуса, и пришлось бы идти пешком три района.

- Ну, хорошо, - наконец сказал кондуктор, - можешь ехать. Но, упаси тебя Господь, что-нибудь тут испачкать, выкину сразу же.

- Спасибо, сэр. Я ни к чему не буду прикасаться, сэр!

- И это, - мужчина нахмурился, - это была нормальная собака, не бешеная?

- Что вы, сэр! Самая обычная собака, просто их было много, а я один... Вот они и напали.

- Ну да, ну да, - глубокомысленно покивав, кондуктор вернулся в голову вагона.

Вопрос мужчины о собаке, которая могла оказаться бешеной, прозвучал для меня, как раскат грома - неожиданно и страшно. Учитывая ту степень реализма, которой отличается этот мир, я мог запросто заболеть чем угодно - заражением крови, бешенством, даже, учитывая, что меня искусала крыса - чумой. Мало того, заболев сам, я мог заразить всех вокруг, начать новую эпидемию!

Да что там, я уже сейчас чувствую, что меня снова сильно знобит, не уверен, насчет чумы, вроде бы она инкубирует несколько дней, но вот воспаление легких, после вчерашнего заплыва и ночевки в кусте, я вполне мог заработать. Надо скорее добраться до приюта, пока я еще держусь.

Через полчаса чуткой полудремы, голос кондуктора привел меня в себя:

- Эй, парень, если тебе нужно в Хакни, выходи сейчас, дальше мы сворачиваем!

- Спасибо, сэр, - я выскочил из омнибуса не задумываясь, и даже не до конца проснувшись.

Осмотрелся. Район незнакомый, что неудивительно, город был огромным, а даже в самом Хакни я успел узнать от силы три, четыре улицы. Вызвав карту, убедился, что нахожусь, в принципе, не так далеко от приюта, примерно в получасе бодрого пешего шага. Вот только бодрого шага сейчас точно не выйдет. Меня начало трясти, просто-таки колотить. Особого холода я не ощущал, только общая слабость и сильная дрожь.

Когда я, наконец, добрался до приюта, состояние сменилось на противоположное - мне стало жарко настолько, что я распахнул куртку и расстегнул рубашку.

Чтобы не привлекать лишнего внимания, я не стал стучать в дверь парадного входа, а обошел здание и вошел со стороны двора. Судя по звукам, доносящимся из столовой, все воспитанники находились там. Странно, неужели еще только завтрак? Это сколько тогда я добирался, мне казалось, пару, тройку часов, а выходит, что меньше? Или, если это ланч - тогда наоборот, намного больше. Не понимаю...

Внезапно, эта мысль показалась настолько важной, что мне срочно понадобилось ее как следует обдумать. Ноги вдруг стали непослушными, и я с размаху сел на пол, прислонившись спиной к стене. Так все-таки, завтрак это, или ланч? Я должен был срочно это понять, это очень-очень важно! Завтрак, или, все же, ланч? Мир вокруг почему-то поплыл, начал вращаться. Это не было страшно, скорее забавно и очень интересно. Я вытянул вперед руки, в надежде поймать убегающую картинку и вернуть на место, почему-то мне казалось, что я смогу это сделать. Мир убегал от меня, а я все тянулся и тянулся за ним... А потом я упал.

Мне снится сон - лето, жаркое солнце, зеленый луг. Я маленький, трава до горизонта - по пояс. Я бегу, бегу вперед, и вдруг - зеленые стебли вокруг меня растут, становятся все выше и выше, вот они уже заслоняют небо! А может, это я уменьшаюсь? Точно! Вот мимо меня ползет огромный муравей, размером с аэрокар, или даже с империал! Это просто невозможно смешно! И я смеюсь, заливаюсь, не в силах остановиться! Муравей поворачивает ко мне огромную голову и зовет маминым голосом: "Шерлок! Шерлок, очнись!".

Кто такой Шерлок, я же Дима? Или я Шерлок? А кто же тогда Дима? Ах, да какая разница!