Древо войны

— Какой ты, оказывается, заботливый. Скажи, а у тебя девушка была?

— Раньше — была.

— А сейчас?

— Да кому я сейчас такой-то нужен-то?

— Да ладно. Тебя помыть-причесать, так очень даже ничего себе будешь, — сказала Настя, после чего Мухомор смущенно заулыбался.

— Пойдем пока у бармена про заведение расспросим, — сменил он тему.

Бармена звали долго. Сначала пробовали просто постучать по пластику стойки. На стук никто не отзывался. Потом стали звать. Спустя минут семь из глубины темного коридора, ведущего в бар откуда-то из недр служебных помещений, появился заспанный и всклокоченный молодой индус. Яростно потирая глаза, поинтересовался, чего они хотят.

— Да ничего, собственно, — ответил Мухомор.

— А чего звали тогда? — резонно заметил бармен, или кто это был.

— Спросить хотели. Заведение когда открывается?

— Оно всегда открыто, — удивился индус, — вы же зашли.

— А, ну да, — согласился Мухомор.

— А это кто у вас в свечах висит на стене? — спросила Настя.

— О, сестра, — как-то сразу запел индус, — это великий человек. Он основал этот клуб, он дал всем нам цель.

— Всем нам — это кому?

— Всем людям. Всем тем, кто подключается к Сети.

— Что-то я не пойму, — сказала Настя, — ну я подключаюсь к Сети. Но про данную мне цель ничего не слышала.

— За тем и пришла ты сюда. Подожди, скоро здесь станут собираться люди. Они помогут тебе обрести цель.

— Хорошо. — Настя поняла, что с целью все очень запутано и вряд ли удастся быстро выяснить. Все это очень напоминало секту. Старый Чип, оказывается, еще и гуру компьютерных сектантов. Поистине великий человек. Чего он только не успел сделать в жизни! Жаль, что не судьба была с ним познакомиться, когда он еще не выжил из ума.

— А что, у вас здесь в Сеть выйти можно? — спросила бармена Настя.

— Да, конечно. Вон там, — он указал рукой в глубину зала, где было видно слабое синеватое мерцание какого-то искусственного источника света.

Настя прошла в указанном ей направлении. Там, отгороженные друг от друга стилизованными под дерево тонкими пластиковыми перегородками, стояло несколько слабо светящихся голоэкранов с клавиатурой возле каждого. Никаких признаков длинных черных проводов вирт-коннекторов не отмечалось.

— Это что? — крикнула Настя в сторону бара. Индус к этому времени уже успел скрыться в недрах темного коридора.

— Компьютеры, — ответил он, снова появившись у стойки бара.

— Я понимаю, что компьютеры. А к Сети-то как подключаться?

— Эти компы всегда подключены. Только без виртуальности. Нельзя впускать электронную ерунду в свой мозг. Это добром не кончится. Но надо быть в курсе событий, чтоб достичь цели. Поэтому в Сеть можно выходить просто — старым дедовским способом, просто наблюдая за событиями на экране.

— Ясно, спасибо, — ответила Настя и обратилась к Мухомору: — Похоже, старикан Чип и в те годы уже с катушек съехал. Про зло в Сети вспоминаешь?

— Похоже на то, — согласился Мухомор.

Пользоваться старомодными терминалами, вводя данные вручную, было непривычно, и Настя постоянно спотыкалась, совершая не те действия, которые от нее ждала программа. Оказалось, что в Сети довольно много информации, не завязанной на виртуальность. В первую очередь они посмотрели сводки новостей из Питера. Но там ничего особо ценного обнаружить не удалось. Сообщалось о перестрелке в «Медведях» — хорошенькая перестрелка. Вроде бы, насколько помнила Настя, стрелял один киберстрелок. Правда, о кибере не было ни слова. Писали, что две хакерские группировки выясняли отношения, в ходе чего в баре образовалось пять трупов, три из которых куда-то бесследно исчезли. Следов найти не удалось. Конечно, не удалось — видно, друзья тех трупов ментам денег не подкинули, так чего напрягаться, никому, значит, те следы не нужны. Дальше следовал длинный перечень злорадных сообщений о том, где еще кого застрелили, утопили, зарезали. Ничего особо интересного Настя в них не нашла.

Посмотрели новости из Калькутты. Здесь корреспонденты честно сообщали, что в аэропорт ворвалась группа бандитов из местной мафии и по неизвестным пока причинам устроила стрельбу. Никто не пострадал, только половина пассажиров рейса Санкт-Петербург — Калькутта подали исковые заявления в суд с требованием оплатить моральный вред. Вторая половина пассажиров никакого вреда, судя по всему, не понесла. Про исчезновение двух человек с рейса ничего не сообщалось. Что свидетельствовало о том, что их продолжают искать. И, если они не поторопятся с поисками убежища, скорее всего, найдут в самое ближайшее время.

Настя уже хотела закрыть сводку новостей, как вдруг ее внимание привлекла последняя строчка из питерских новостей, появившаяся всего с полминуты назад. Она пробежала ее глазами, но не поняла, что ее привлекло. Текст был для нее совершенно неинтересен. Там сообщалось о трагической гибели какого-то Вениамина Лугового. Кто это такой, Настя не знала и никак не могла понять, почему ее так заинтересовала эта полоса, пока не взглянула на маленькую картинку, приколотую к строке. Она развернула картинку в полный размер. Это была та самая фотография, что висела справа от нее, окруженная зажженными свечами. Вениамином Луговым, известным в прошлом программистом и нейрокибернетиком, как сообщалось в некрологе, был Чип. Не менее знаменитый в среде хакеров, герой хакерских баек, старый Чип-энд-Дейл. И теперь он был мертв.

Внутри у Насти все оборвалось. Ведь это именно она стала причиной гибели старика. Наверняка. Ее пальцы замерли над клавиатурой, на глаза навернулись слезы.

— Что там? — спросил Мухомор, заметив перемену в Настином поведении.

— Вот, смотри, — сказала Настя, показав ему статью.

Мухомор пробежал глазами по строчкам, увидел фото и тоже замер. Он хотел что-нибудь сказать, но слова не получались. Дыхание его перехватило. Да и что тут скажешь? Смесь чувства вины и ярости захватила их.

— Гады, — только и смог произнести Мухомор.

— У-гу, — промычала Настя и смахнула рукавом набежавшие слезы. Она засунула руку в карман и вытащила деньги. Оставались две мелкие купюры. Все так же молча она подошла к барной стойке и хриплым голосом позвала бармена, Индус с недовольной миной на лице опять выполз из служебных помещений и поинтересовался, что она хочет. Настя спросила, хватит ли имеющихся у нее денег на две стопки водки. Оказалось, что хватит. Не самой лучшей, но это не имело особого значения.

Она вернулась к столу, где ее ждал Мухомор, и молча поставила рюмки на стол. Мухомор понял. Взял рюмку и, приподняв ее в направлении висящего на стене портрета Чипа, молча выпил. Настя тоже выпила свою. Спирт жег горло, но она словно не замечала этого. В ее голове звучал бессмысленный теперь вопрос: зачем она влезла во все это, зачем она тянет за собой других людей?

— Местной братии, наверное, говорить не будем, — сказала Настя, когда немного пришла в себя, — пускай сами узнают.

Мухомор согласился с ней. Так, молча, глядя друг на друга, они просидели до пяти часов. Их давешний официант задержался на десять минут. Только появившись в дверях клуба, он быстрым взглядом окинул зал и, заметив Настю и Мухомора, направился прямо к ним.

— Что физиономии такие кислые? — с ходу спросил он.

— Так, новости плохие, — ответила Настя.

— Что за новости? — поинтересовался официант.

— Потом сами узнаете.

Он понял, что дальше беспокоить их расспросами не стоит, и сразу перешел к делу:

— Так зачем вам нужен Лоуб?

— Вас как зовут? — спросила Настя. — А то как-то не знаю, как к вам обратиться.

— Зовите меня Линк. А вы?

— Сикомора и Мухомор, — представила их Настя. Она решила, что раз их новый знакомый использует сетевой ник, то и ей незачем называть свое настоящее имя. Она лихорадочно пыталась вспомнить, слышала ли что-нибудь раньше о ком-то по имени Линк. Что-то знакомое было в этом простом нике, но что именно — вспомнить не удавалось.

— Тогда, Сикомора, вернемся к моему вопросу — зачем вам понадобился Лоуб? Разве вы не в курсе, что он погиб в перестрелке с властями много лет назад? — добавил он после короткой паузы.