Броня Бедствия (ЛП)

Скорее всего, Тиюри просто пыталась хоть как-то сохранить разбитое кольцо дружбы. Но это желание лишь вогнало Такуму в ещё большее отчаяние. В поисках силы, которая позволила бы ему привязать к себе Тиюри, он решил прибегнуть к помощи Брейн Бёрста, полученного от капитана его команды кендо. Сила ускорения позволила ему достичь блестящих результатов — идеальной успеваемости и победы на городском чемпионате кендо. Но поддержание статуса истощило запас бёрст поинтов, и Такуму поддался на искушение жульнической «троянской программы».

В ходе сеанса проводной связи с Тиюри он установил на её нейролинкер программу и, используя её как посредника, вторгся в локальную сеть школы Умесато. Там он обнаружил величайшую преступницу Ускоренного Мира, Блэк Лотос, попытался напасть на неё, а затем…

Чувство торможения сообщило о том, что лифт останавливается, и Харуюки перевёл взгляд вперёд.

Рядом с голографической цифрой «19» открылись двери, но Харуюки ощутил, как ноги, так быстро нёсшие его сюда, вдруг отказались слушаться. Ехавшая вместе с ним дама деликатно прокашлялась, и Харуюки едва успел выскочить из лифта до того, как двери вновь закрылись.

Харуюки знал, что Такуму живёт в квартире 1909, но в гостях у него был всего несколько раз. Такуму — единственный ребёнок в семье, и его родители страстно хлопотали над образованием их сына. На приходивших в гости бездельничать друзей они смотрели косо.

Когда в начале года Такуму объявил о своём решении перейти из именитой школы Синдзюку в Умесато, поднялся огромный шум. С учётом того, что они (скорее всего) считали именно Харуюки виновным в «падении» их сына, теперь ему здесь были совсем не рады. К счастью, оба родителя Такуму работали, и дома их сейчас не должно быть.

Харуюки не пришлось идти далеко. Метка «Маюдзуми» всплыла перед глазами гораздо раньше, чем он ожидал.

Он остановился перед дверью необычного для корпуса Б цвета и прервал свои воспоминания.

«Да, между нами многое случилось, и оба мы допустили гору ошибок. Но тогда, на уровне «Чистилище», мы и наши кулаки раскрыли друг другу наши истинные помыслы. Именно тогда мы и стали с ним настоящими друзьями. Что бы ни случилось, этот факт уже не изменить.»

Харуюки глубоко вдохнул, поднял правую руку и нажал на всплывшую перед глазами кнопку звонка.

После довольно продолжительной паузы послышался голос. Как Харуюки и думал, ответил сам Такуму, а не его родители:

— …Заходи. Прости, но… тебе придётся добраться до моей комнаты самому.

Хотя Харуюки знал, что тот видел его лицо на камере, слова Такуму показались ему странными: он звучал так, словно ждал его визита. Послышался щелчок замка. Харуюки потянул за ручку и, прошептав «извините за беспокойство», прошёл в прихожую.

Сняв кроссовки и аккуратно поставив их на полку, он прошёл дальше. Ведомый смутными воспоминаниями, он постучался во вторую комнату справа по коридору. Из-за двери послышалось «заходи», и Харуюки повернул ручку.

Свет был выключен, и комнату освещал лишь закат, едва пробивающийся в западное окно.

Такуму, одетый в джинсы и футболку из тонкой шерсти с укороченными рукавами, сидел на кровати. Харуюки не видел половины его лица, но видел вялую улыбку.

— Привет, Хару… не стой так, присаживайся.

— А-ага.

Кивнув, Харуюки прошёл вглубь комнаты. Часть мебели не изменилась со времён начальной школы, часть была новой. Но общее ощущение прибранности и простора от того, что в комнате Такуму гораздо меньше вещей по сравнению с комнатой Харуюки, не изменилось. Пройдя по мутно-голубому ковру, Харуюки бросил сумку на пол и сел на кровать в сантиметрах восьмидесяти от Такуму. Складной каркас кровати заскрипел, а упругий матрас сжался чуть ли не вдвое.

Хоть Харуюки и спешил сюда, теперь, сидя возле Такуму, он не имел ни малейшего понятия о том, с чего начать.

Такуму вновь склонил голову, упёр руку в правое колено и положил на неё левую ладонь. Его вид однозначно отличался от того, с которым он ушёл вчера от Харуюки. Это было понятно. Но Харуюки так и не смог разобраться в полученной информации и понять, что именно случилось.

Спустя десять секунд молчания Харуюки вспомнил, что пришёл навестить его и сказал:

— А… ах да. Тебя ведь сегодня не было из-за простуды… как самочувствие?..

— Ага… она у меня и правда была, — Такуму слегка усмехнулся, а затем продолжил: — С утра я действительно температурил. Без этого отец не разрешил бы мне пропустить школу. Но не переживай, я выпил лекарство, которое мне дали в больнице, и мне уже лучше.

— Ты… ходил в больницу?

«Выходит, это просто недоразумение?

Но нет, новость о том, что легион «Супернова Ремнант» победил один аватар — тоже факт. Но это мог быть другой аватар, похожий на Циан Пайла. Ведь если Такуму в это время находился на приёме у врача, его не могли атаковать. Он ведь был даже не в Синдзюку…»

— Да. Мы с отцом приписаны к одной и той же больнице в Синдзюку. Он с утра отвёз меня туда на машине.

Эти слова Такуму моментально разрушили надежды Харуюки.

— Си…Синдзюку?.. — напряжённым голосом переспросил Харуюки.

В ответ послышался как всегда мягкий голос Такуму:

— Сам приём закончился быстро. Это ведь только простуда, ничего серьёзного. И вот я решил, что раз уж я в Синдзюку, то стоит заняться сбором информации… и послал письмо старому знакомому из Леонидов. Естественно, это не настолько хороший знакомый, чтобы мы знали друг друга в реальности, поэтому я договорился о встрече в небольшом парке развлечений недалеко от станции, где можно встретиться в локальной сети… я и подумать не мог, что он продаст информацию обо мне ПК…

Харуюки смотрел на укрытое тенями лицо Такуму, а тот пару раз неспешно усмехнулся.

Затем он нагнулся ещё ниже, сжал правую руку ещё сильнее и продолжил говорить всё более низким голосом:

— Похоже, что эти ПК нашли информацию о личности моего «родителя» и составили список людей, подходящих на роль Циан Пайла. Они запихнули меня в групповую кабинку для фулл дайва, а затем один из четверых вытащил какой-то ножик и приказал мне выбрать: либо медленная смерть через постепенное лишение очков в кабельных дуэлях, либо быстрая через одну битву на неограниченном нейтральном поле. Я не знаю, собирались ли они действительно пырять меня, попытайся я сопротивляться. Странные ребята, одним словом…

«Хе-хе, хе-хе-хе». Плечи Такуму мелко содрогались от смеха. Его голос обрёл искажённое звучание, отчего-то знакомое Харуюки.

— Естественно, я выбрал неограниченное поле, просто потому, что в нём больше неконтролируемых элементов. Но… их не зря называют лучшими ПК. У них отработанная тактика, и каждый из них превосходил меня по силе. Как бы я ни сопротивлялся, они все равно с лёгкостью побеждали. Они мучали меня, издевались, и вот уже приготовились нанести последний удар…

Харуюки с трудом слушал леденящий кровь рассказ своего друга, и хрипло вставил:

— …Инкарнация? Ты уничтожил их с помощью Системы Инкарнации? Т-ты не думай, я тебя не обвиняю. Я бы в такой ситуации тоже её применил…

Но Такуму медленно покачал головой.

— Естественно, я использовал её с самого начала. Но и они оказались экспертами. Мой Циановый Клинок, новичковая техника Увеличения Силы Удара, даже не оцарапала их негативные Инкарнации.

— Тогда… как?.. Как ты смог уничтожить Супернову Ремнант в полном составе?..

Вопрос Харуюки словно утонул в полу освещённой закатом комнаты.

После короткой тишины послышалось начало сухого объяснения, означающего, что ответ на этот вопрос будет непростым:

— Вчера я простудился потому, что ночью вышел из дома под предлогом экскурсии в подготовительную школу. Мой отец не верит в дистанционное обучение и постоянно требует, чтобы я поступил на настоящие подготовительные курсы. Отправился я на юг Сетагаи, в так называемую «заброшенную зону». Там я попал под дождь…

Молча слушавший его слова Харуюки вдруг ощутил холодок на спине.