Иллюзии не отбрасывают тени

Сергей зевнул и поморщился. Вчера он закончил последнюю книгу из серии про Патрули, по этому поводу позволил себе немного расслабиться с употреблением горячительных напитков, и голова теперь слегка побаливала. Сергей уже выпил таблетку и теперь ждал, когда она подействует. Утро было совсем не апрельским - тусклым, морозным, с сильным ветром, беснующимся за окнами. Сергей зевнул еще раз и поставил на огонь чайник. Порылся в холодильнике в поисках завтрака, - время приближалось к десяти, дома никого не было, не считая зверья, разумеется. Словно услышав, что о нем подумали, Буся вдруг залаял и зацокал коготками в прихожей.

- Буся, фу! - крикнул Сергей, и тут же прозвенел дверной звонок. Сергей удивился, он вроде никого не ждал. Не торопясь, поднялся, подошел к двери, аккуратно отодвинув крутящегося под ногами пса. Посмотрел в глазок. Искаженное линзами, на него смотрело незнакомое мальчишеское лицо. 'Тьфу ты черт', подумал Сергей, - 'неужели опять?' Скорее всего, за дверью изнывал очередной поклонник его творчества. Время от времени таковые каким-то образом узнавали его адрес и умудрялись просочиться мимо консьержки. Обычно они и сами не знали, чего хотят, и, соответственно, ничего кроме разочарования, в результате вожделенной встречи получить не могли. Почему-то это сплошь были пацаны лет двенадцати - шестнадцати. Сергей таких визитеров очень не любил и старался отделаться от них побыстрее. 'Не открывать, что ли?' - мелькнула мысль, но в этот момент стоявшая за дверью фигурка протянула руку, и звонок прозвенел снова. Сергей поморщился и потянулся к замку.

- Здравствуйте, Сергей Михайлович, - заявил нежданный гость звонким голосом, едва дверь успела приоткрыться. Сергей пристально рассмотрел визитера. Худощавый, темноволосый, но глаза светлые. Паренек стоял, смотря прямо в глаза теплым открытым взглядом, нимало не смутившись мрачным видом хозяина, и Сергей почувствовал к нему некоторую симпатию.

- Здравствуйте, молодой человек, - откликнулся он, впрочем, довольно неприязненным тоном, - чем обязан?

Паренек улыбнулся. Широко и искренне.

- Не беспокойтесь, Сергей Михайлович, я не собираюсь просить у вас автографов, вызнавать, что случилось с героями после книг, фотографироваться в обнимку и прочие пошлости. У меня к вам пара вопросов и одно чисто деловое предложение.

Чесноков вздохнул: 'Еще хуже'. Это наверняка означало, что перед ним - не только поклонник его таланта, но еще и молодое дарование, которое сейчас начнет совать свою рукопись, чтобы Сергей посодействовал ее изданию. Рукопись, разумеется, окажется совершенно нечитаемой, сумбурной и изобилующей ошибками всех сортов и видов. При этом не взять текст означало нанести жуткую обиду, а взять - грозило еще большими неудобствами, потому что юные авторы потом упорно отказывались верить в несовершенство своих текстов и всячески доставали Сергея порой месяцами. 'Что бы там ни было - не возьму', - решил Сергей и опять вздохнул. Но тут в глазах паренька зажглась хитринка:

- И давать вам на рецензию свою гениальнейшую трилогию, - паренек помедлил, - я вовсе не собираюсь.

Однако! Сергей, сам не ожидая, улыбнулся. Паренек зарабатывал очки лихо, как электросчетчик в квартире с отключенным отоплением - киловатт-часы.

- Скажу, что тебе удалось меня заинтриговать, - Сергей распахнул дверь, приглашая заходить, - как, кстати, тебя зовут, не обращаться же мне все время 'молодой человек'?

- Кирилл, - откликнулся паренек, заходя, - но можно и просто - Кир.

Буся обнюхал гостя, виляя хвостом, посмотрел Сергею в глаза, и, удивительное дело, молча удалился в зал. Сергей только головой покачал и пошел в кухню.

- Я чай пить собирался. Можешь присоединиться.

- Отчего нет? - Кирилл уже снял обувь и прошел следом, - Понятие кухни, как места обсуждения всех важных проблем, генетически заложено в каждого россиянина.

- Ого, - Сергей улыбнулся, разливая кипяток по чашкам, - ты меня продолжаешь удивлять. И что, твоя проблема столь важна, что достойна обсуждения на кухне?

- Очень, - отозвался Кирилл серьезно, - для меня - очень важна. Для вас, не знаю, но думаю, что - тоже.

- Сахар клади, - сказал Сергей, садясь, - молока, извини, нет.

- Ничего, я без молока пью, - Кирилл подул, отхлебнул глоток, поставил чашку на стол, - Сергей Михайлович, что случилось с Чангулом Степным Волком, после чего он перестал ходить с караванами и поселился в Дентереке? И еще: почему Талан Трехглазый говорит, что родился в водах Тубы? Разве не все уарские маги пришли с севера?

Сергей аж чаем поперхнулся. Кирилл говорил о героях его недавно вышедшего фэнтезийного романа о древнемонгольской цивилизации. Роман был в штыки встречен критикой и прохладно принят читателями, привыкшими к динамическому развитию сюжета и к светлому Чесноковскому стилю. 'Песчаные реки' же некоторые ретивые критики в запале называли принадлежащим вовсе не Чеснокову, а просто выпущенным под его именем с целью наживы на раскрученном авторе. Роман был тягуч, нетороплив, пронизан историческими эскурсами, и, вдобавок, наполнен довольно натуралистическими сценками, совершенно не предназначенными для подрастающего поколения. Впрочем, Сергей и не думал, что этот роман окажется интересен подростковой аудитории. И уж совершенно не ждал подобного вопроса сейчас.

- Могу я поинтересоваться, чем вызван этот вопрос?

Кирилл покачал головой:

- Это может повлиять на ваш ответ, а мне хотелось бы получить неискаженную версию.

Сергей вздохнул:

- В любом случае, я, наверное, не смогу ответить на твой вопрос. Ты, наверное, неправильно представляешь, как пишутся книги. Точнее, как я пишу книги. Возможно, иные..., - Сергей поморщился и поправился, - другие писатели продумывают свой мир до последней мелочи, но я это делаю не всегда. Если мне по сюжету нужно, чтобы герой не мотался по пескам, а поселился в городе, я так и пишу. А причины, по которым этот герой так сделал... да кто же его знает, столько лет прошло, - Сергей улыбнулся. Но Кирилл шутки не поддержал и продолжал серьезно смотреть ему в глаза. Сергей опять вздохнул:

- Давай так: ты скажи, почему этот вопрос тебе так важен, возможно, это наведет меня на ответ.