Чужие миражи

– Таймер – на двадцать четыре часа. – Стараясь дышать как можно глубже, повторил я.

– Вы уверены?

– Да. Я уверен.

– Вы абсолютно уверены?

Вдох. Выдох. Вдох.

– Да.

– Таймер – на двадцать четыре часа. – Покорно согласился Виктор. Если бы его взгляд мог что-то выражать, наверное, он выражал бы сострадание.

Тесная кабина лифта ждала меня на этаже. В компании «Фрилайн Энтерпрайз» все тесное: лифты, квартиры, ванные комнаты и кабинет управляющего. Экономия места: больше жильцов – больше рекламы – больше продаж. Элементарный маркетинг. Не в чем их винить. Но лифт удобный и чисто эстетически приятен: на полу – мохнатое ковровое покрытие мягкого, не раздражающего глаз голубого цвета, зеркальные стены, в углу прицеплен горшок с каким-то домашним растением, листья причудливо свисают почти до самого пола. Нажимаю на металлическую кнопку с английской надписью «холл», откуда-то сверху доносится мелодичный перезвон на двух нотах, двери бесшумно закрываются. Поехали. Оглядываю себя в зеркало. Ничего особенного – среднего роста молодой человек лет двадцати пяти – тридцати с чуть асимметричным лицом, в фигуре проглядывает едва заметная полнота, такая возникает обычно при однообразной и сидячей работе. Это небольшой комплекс: в жизни я весьма худощав. Джинсовый костюм, из-под воротника выглядывают наушники плеера, в карманчике на ремне – зажигалка. Достаю сигарету, закуриваю. Каждый реагирует на Глубину по-своему: после того, как отходит первая тошнота и головокружение, меня почему-то всегда тянет курить. Извлекаю из кармана очки, надеваю. Обыкновенные, в тонкой, металлической, но дешевой оправе. Очки в Глубине – нелепость, они совершенно не нужны, да и со зрением у меня все в порядке. Просто они визуально немного удлиняют мое лицо, что придает ему совершенно иной вид – как раз под мое сегодняшнее настроение. Я намеренно создавал этот образ с незначительными физическими недостатками: в мире, где каждый стремится хоть немного идеализировать собственную внешность, мне чертовски не хотелось следовать общей традиции. Хотя, достаточно часто встречаются и исключения из правила…

Лифт мягко затормозил и остановился, звякнуло на двух нотах под потолком, двери отползли в стороны.

Холл «Фрилайн Билдинг», в отличие от всего остального в этом восьмидесятиэтажном небоскребе, достаточно светел и просторен: лестница в три ступени ведет в обширный зал с буфетом, пальмами и небольшим фонтаном, прямо по курсу – выход из здания, оснащенный стеклянными автоматическими дверями. Пальмы отчего-то вечно кажутся мне пластмассовыми. Недосуг подойти и проверить. По правую руку располагается конторка с улыбчивым портье Робом, – ни то от Роберта, ни то от робота, – весьма простая, но бесконечно вежливая и услужливая программа. Иногда за конторкой сидит и настоящий портье, но здесь это большая редкость. На всякий случай киваю Робу, бросаю адресованные редакции материалы в укрепленный на стене почтовый ящик и выхожу на улицу Диптауна.

– Почта отправлена. – Доносится из наушников моего плеера приглушенный голос Виктора. Через несколько секунд она достигнет адресата.

Вечерний Диптаун – это не просто сверкающий огнями в предзакатных сумерках город. Это стихия. По крайней мере, мне это всегда представляется именно так. Быть может, в душе я немного романтик, не знаю. Быть может, просто дорвавшийся до Глубины простак, это более похоже на правду. Проносящиеся по автострадам огни городского такси – движение частного автотранспорта в Диптауне запрещено из-за чрезмерного количества желающих «прокатиться с ветерком» по несуществующим улицам, лавируя меж несуществующими прохожими – и многоцветные переливы реклам, толпы людей, спешащих по тротуарам во всех направлениях и какой-то особенный, пряный воздух, с каждым вдохом вливающий в тело непередаваемый, неощутимый дух свободы, легкости, силы – все это создает ту необычную атмосферу, которую в человеческом языке и принято называть «виртуальностью». Это невозможно описать. Как подобрать подходящие слова, чтобы выразить ими ускользающую полутень, полунамек, полутон звучащей в глубине души струны, полушепот давно забытых и похороненных под грудой пыльной обыденности воспоминаний? Это необходимо чувствовать. Говорят, восприятие Глубины сугубо субъективно. Не знаю, я не психолог. Но, наверное, каждый, попадая в Диптаун, ощущает нечто подобное.

Такси компании «дип-проводник», которую жители Диптауна в шутку называют «полупроводником» за то время, которое порой приходится тратить на дорогу из точки А в точку В, пока сервера глобальной сети перекачивают по перегруженным каналам информацию о месте назначения пассажира, я решил сегодня не пользоваться. Благо место, куда я в данный момент направлялся, находится всего в двух кварталах от моего дома. Я взглянул на часы: до назначенной встречи остается еще двадцать минут. Можно немного прогуляться и собраться с мыслями.

Фон-Нейман стрит – одна из наиболее оживленных трасс Даунтауна, американской части делового центра столицы виртуального мира. В этом – значительный минус большинства здешних «бесплатных» квартир: всегда слишком шумно и чересчур людно. Но и сделать с этим решительно ничего нельзя: «Фрилайн» – коммерческая организация, и, как любая частная фирма, рассчитанная на получение прибыли, она должна находиться близко к центру города. Безусловно, я мог бы поселиться где-нибудь в элегантных корпусах «Эстейт-Сервиса» в русском квартале Диптауна, вдали от суматохи и надоедливой ежедневной рекламы, поближе к разговаривающим на родном языке соотечественникам. Помнится, как-то я даже зарегистрировался в офисе этой компании, как их потенциальный клиент. Однако достаточно скоро выяснилось, что лифт в белоснежных «пансионатах» «Эстейт-Сервис» не работает раз через день, а на дверях круглосуточного бара и собственной ванной комнаты я с изумлением обнаружил красивую пластиковую табличку с лаконичной надписью: «Sorry, under construction». Тащиться пешком на шестьдесят третий этаж? И при этом не иметь возможности смыть сходящий с моего бренного тела ручьями и водопадами трудовой пот? Увольте-с…

– Сэр? Сэр, можно вас на минутку?

Высокий розовощекий крепыш с копной пепельно-серых волос, в пиджаке без воротника, из-под которого торчала стойка черного джемпера, неожиданно возник у меня на пути, встав так, что он вроде бы и не мешал мне следовать прежним курсом, но и миновать его было решительно невозможно.

– Да? Я могу вам чем-то помочь? – Немного удивился я. Не нравятся мне такие встречи. Решительно не нравятся.

– Меня зовут Кеннет Доулз. – Парень протянул мне руку и стиснул мою ладонь в крепком пожатии прежде, чем я успел что-либо сообразить. – Часто бываете в Глубине?

– Практически каждый день. – Отозвался я. – Простите, но я немного не понимаю…

– Если не секрет, сэр, вы ныряете в Глубину, чтобы отдыхать и проводить ваше свободное время, или решаете здесь свои деловые вопросы?

О! Вот теперь до меня начало понемногу доходить. Я едва заметно улыбнулся.

– Скажите, Кен, сколько я вам должен? – Елейным голосом спросил я, сжав покрепче и не отпуская его ладонь. – Шестьдесят долларов, не так ли? И если ежемесячно я буду приводить в вашу фирму десять таких же простаков, как я, то скоро стану настоящим миллионером и смогу приобрести себе в личное пользование «Эмпайр Стэйт Билдинг»?

Кажется, парню стало немного не по себе: он заметно занервничал. По крайней мере, руку он попытался высвободить весьма недвусмысленно. Но у меня была крепкая хватка.

– Семьдесят пять… Ежемесячных взносов. Понимаете, сэр, наша компания…

– Вы торгуете подержанными фотоаппаратами, или клубными карточками, дающими пятнадцатипроцентную скидку при покупках в сети магазинов «Глобал»? – Перебил его я.

– Э-э-э… Сэр… Простите, если я доставил вам неудобство, но…

Я отпустил его руку.

– Это вы простите меня, Кен. – Улыбнулся в ответ я. – Боюсь, я не имею возможности вступить в вашу систему, даже если бы очень этого захотел.