Лавина

– Вот только мой отец ослеп, – говорит Ворон. – Он мог только слушать, как твой отец дерется с лейтенантом.

– Это был наполовину слепой, одноногий самурай с катаной против здорового мужчины со связанными за спиной руками, – объясняет Хиро. – Довольно любопытный бой. Сравнительно честный. Мой отец победил. Это был конец войны. Пару недель спустя пришли оккупационные войска. Мой отец вернулся домой, перебирался с базы на базу, и наконец в семидесятых у него родился сын. И у твоего тоже.

– Амчитка, семьдесят второй, – говорит Ворон. – Вы, сволочи, дважды сбросили на моего отца ядерную бомбу.

– Я понимаю, каково тебе сейчас, – говорит Хиро. – Но может, ты уже достаточно отомстил?

– Нет такого слова «достаточно», – отрезает Ворон.

Хиро погоняет мотоцикл, надвигается на Ворона, занося катану. Но Ворон выбрасывает руку назад – все это время он наблюдал в зеркальце заднего вида – и блокирует удар; в руке у него длинный нож. Тут Ворон сбрасывает скорость почти до нуля и ныряет меж двух опор монорельса. Хиро пролетает мимо, слишком сильно сбрасывает скорость и краем глаза успевает увидеть, как Ворон уносится от него по другую сторону монорельса. К тому времени, когда Хиро вновь разгоняется и проскальзывает меж опор, Ворон уже снова ушел на другую сторону.

Так тянется этот слалом. Они пролетают зигзагом весь Стрит. Игра довольно проста. Ворону нужно только заставить Хиро въехать в опору. Тогда Хиро на мгновение остановится. А за это мгновение Ворон уже исчезнет из виду. А тогда Хиро его уже не выследить.

Для Ворона игра легче, чем для Хиро. Но Хиро лучше Ворона умеет играть в эти игры. Поэтому в целом они на равных. Они зигзагом несутся вдоль монорельса со скоростью от шестидесяти до шестидесяти тысяч миль в час. Вокруг них расползаются во тьму гигантские коммерческие центры, лаборатории высоких технологий и парки развлечений. Перед ними открывается Центр, высокий и яркий, точно северное сияние, встающее над черной водой Берингова пролива.