Дверь в полдень

нголы сожгут Рязань, а потом пойдут на тебя.

— И далеко зайдут? — ехидно поинтересовался Юрий Всеволодович.

— До конца, — жестко сказал Мстислав. — Первого января будет битва под Коломной, монголы победят. С обеих сторон будут большие потери, у монголов из знатных людей погибнет Кюлькан Чингизович, у нас Еремей Глебович. Через две недели монголы возьмут Москву…

— Как это Москву? — переспросил Юрий Всеволодович. — Почему Москву? Они кого воевать собрались — меня или брата моего?

— Тебя. Не знаю, зачем они туда пойдут, но Москву они сожгут, а Володьку возьмут в полон. Второго февраля выйдут к Владимиру. Ты к тому времени уедешь на север, за Волгу, собирать ополчение. Обороной города будет руководить на словах Сева, а на деле Петр Ослядукович. В первый день осады монголы выведут к воротам Володьку и замучат до смерти на глазах у нас с Севой. На пятый день Владимир падет.

Юрий Всеволодович гневно крякнул.

— Как это падет?! — возмутился он. — Три кольца стен, рвы, валы, надолбы… Не берут такие города за пять дней!

— У монголов есть пороки китайские, — сообщил Мстислав. — Камнеметы какие-то особенные, городню сметают в считанные часы. Возьмут они город на копье и сожгут весь. Севу и меня убьют. Тебя через месяц найдут на реке Сити…

— Где-где найдут? — Юрий Всеволодович аж поперхнулся от удивления. — На какой еще Сити? На той Сити, что за Угличем, между Бежецком и Мологой? А что я там забыл? Это вообще не моя земля. Какое я там ополчение собирал? Константиновичей, что ли? А почему на Сити? Это же у черта на рогах! И как меня монголы там найти смогут? Там же топи непролазные! Кстати! Сколько, говоришь, они будут идти от Коломны до Владимира? Месяц? С боями, по чужой стране — всего месяц? А где они коням пропитание найдут?

Мстислав пожал плечами.

— Не знаю, — сказал он. — Так будет написано в летописях, а подробности там не пишут. В начале марта тебя убьют, Бату-хан разорит Торжок и повернет обратно в степь, по дороге сожжет Козельск в Черниговской земле.

— По дороге? Хотя да, ты прав, по дороге. По-другому им идти нельзя — на кратчайшем пути все уже разорено. Погоди… Меня убьют, тебя убьют, всех твоих братьев убьют, Константиновичей… А кто будет стол наследовать? Неужто Ярослав, братец мой окаянный?

— Он самый, — кивнул Мстислав. — Когда наш род пресечется, он примет под себя оба стола — и Киевский, и Владимирский. А на Новгородский стол Алешку посадит, сына своего.

Юрий Всеволодович досадливо крякнул и задумчиво побарабанил пальцами по столу. Теперь великий князь выглядел точь-в-точь как диктатор из будущей эпохи, принимающий важное решение. Зря Мстислав полчаса назад думал, что люди сильно переменятся. Некоторые детали человеческой природы не изменятся до самого страшного суда.

— Предположим, ты прав, — сказал он после некоторого размышления. — Предположим, в будущем году монголы пойдут на меня войной, наплевав на все договоры.

— Какие еще договоры? — изумился Мстислав. — Ты с ними уже договориться о чем-то успел?

— Не