Дверь в полдень

все не так плохо. Ни один доктор, кроме Нгуа, о машине времени не знает, а Нгуа не будет нам мешать. Я так полагаю, он сейчас в девятнадцатом веке, наводит в Южной Африке черный порядок.

— А откуда вы знаете, что другие доктора ничего не знают?

— Москомп сказал. Мы с ним сегодня побеседовали, он согласился дать доступ к военным технологиям, но только при условии, что применять их мы будем только в прошлом. И еще тут неподалеку следящая камера летает, за моим бластером приглядывает.

— А за моим пистолетом? — спросил Колян.

— Да кому нужна твоя пукалка? — возмутился Иван Георгиевич.

Он щелкнул пальцами и из цветочной клумбы тут же выскочил робот-посыльный.

— Сгоняй в дом, — приказал ему Иван Георгиевич, — принеси бластер. Хотя нет, я отменяю приказ. Лучше телепортируемся куда-нибудь, где можно по-человечески пострелять. А то устроим еще пожар в доме…

Иван Георгиевич сходил в свою комнату за бластером, после чего они с Коляном телепортировались к развалинам какого-то большого промышленного здания. Гигантский бетонный параллелепипед посреди большой поляны в лесу сразу напомнил Коляну саркофаг Чернобыльской АЭС.

— А это случайно не Чернобыль? — спросил Колян.

— Случайно Чернобыль, — ответил тихий голос сверху.

Колян поднял голову и увидел над собой небольшой металлический шарик, парящий в воздухе.

— Опасности нет, — заверил его шарик. — Последние пятьсот лет развалины практически не излучают.

— Не такие уж и развалины, — заметил Иван Георгиевич. — Во времена Союза на совесть строили. Ну смотри, Коля.

С этими словами Иван Георгиевич приложил руку к кобуре и в его ладонь сам собой впрыгнул маленький пластмассовый пистолетик, похожий на пневматическую игрушку китайского производства. Впрочем, сходство с игрушкой исчезло, как только Иван Георгиевич навел его на бетонную стену — ствол пистолета сам собой удлинился примерно до тридцати сантиметров. Колян заметил, что ствол был не сплошным, а решетчатым, сквозь него просвечивало небо.

— Добьет? — спросил Колян.

До стены саркофага было метров сто, не меньше.

— Добьет, — подтвердил Иван Георгиевич. — Смотри.

Пистолет негромко фыркнул, а через мгновение на стене вспыхнула ослепительная вспышка, как будто от фотоаппарата, но гораздо мощнее. Колян пару раз моргнул, восстанавливая зрение, и увидел, что на том месте, где была вспышка, в бетонной стене образовалась выбоина неправильной формы размером примерно метр на метр.

— Арматуру задело, — огорченно заметил Иван Георгиевич. — Часть энергии в металл ушла. Должно было сильнее рвануть.

Колян состроил скептическую гримасу.

— Ну и что тут такого? — спросил он. — Гранатомет сильнее бьет.

— Гранатомет в карман не положишь.

— Все равно несолидно как-то. За семьсот лишним лет могли что-нибудь покруче изобрести.

— Бластер изобрели в конце двадцать второго века, если мне не изменяет память, — сказал Иван Георгиевич. — С тех пор принципиальных изменений в конструкцию не вносилось. Мелкие улучшения были — кобура