Добрые сутки или Вера для атеиста

10.После смерти мы окажемся в будущем

— Да как же их можно восстановить, Карамелев? — Десницкий удивленно развел руками.— Их, распавшихся за сотни лет уже не на крупицы, а на атомы и разлетевшихся если не по всей Солнечной системе, то по всей Земле? Растворившихся в воде, ставших травой, пылью, камнем. Эти атомы уже вошли в составы новых соединений. Даже воспоминаний от большинства людей не осталось — так как же их можно собрать обратно и оживить? Это ведь технически никогда не будет возможно!.. Информация ведь навсегда потеряна, она безвозвратно исчезла.

- Бесследно не исчезает ничего - даже следы! Всё произошедшее – от  грандиозных сражений до падающего в лужу листка - никуда не пропало, оно просто уносится в бесконечный космос… – Алеша старательно подбирал доводы, он ощущал себя как на открытом уроке, успех которого будет зависеть от того, как ему удастся собраться. – Например, можно будет увидеть прошлое Земли, также как мы видим прошлое Вселенной, глядя на звездное небо. Ведь  самую близкую звезду мы наблюдаем сегодня такой, какой она была четыре года назад. А если с той звезды, смотрят в телескопы на нас, то они видят события не 2028-го, а 2024-го года. Даже взглянув с Луны, мы увидим не реальную Землю, а ту, какой она была секунду назад. А это уже и есть информация о прошлом – проблема только в несовершенстве современных приборов, что, безусловно, всего лишь дело времени. Нам даже не обязательно понадобится преодолевать скорость света, достаточно поймать возвращающийся отраженный.  Но, скорее всего, конечно, полная информация об ушедших людях, их самосознании и памяти,  будет получена совсем по другому, может даже придется повернуть время вспять. И это тоже вполне станет реально, если вырваться за пределы нашей Вселенной, оказаться вне её. А может эта информация о минувших веках хранится в каком-то еще не открытом поле или осталась в проникающем излучении? Да мало ли ещё как! Люди со временем доберутся до всего, непременно доберутся. Но знаете, что даже случись невероятное, и я знал бы точный ответ, как именно смогут воскресить, то я вряд ли смог бы Вам объяснить. Вы бы меня просто не поняли. И это тоже нормально. Вы знакомы с русской литературой?

— Вполне. А сказки Пушкина мне еще в детстве читал дедушка. И что?

— Прекрасно. Скажите тогда, смогли бы мы лично, вместе с вами, объяснить Пушкину, человеку начала 19-го века, как устроен телевизор или видеотелефон и на каких принципах они работают? Вряд ли, правда? Ведь для этого ему нужно было бы для начала рассказать, что такое электричество. Он-то при свечке стихи писал. А магнитное поле, а радиомеханика, электроника? Этих наук и многих других в его время просто не существовало. Это же какой гигантский пласт информации и знаний, который за разделяющие нас двести лет освоило человечество, ему пришлось бы объяснять! Для него наш мир не просто фантастика, это что-то вообще невообразимое. Экипажи с лошадьми поменялись на какие-то блестящие самоходные агрегаты, везде струится свет без всяких свечей и лучин. Дома, словно утесы повырастали в городах. Провода, гул, шум, сигналы, к которым мы привыкли и не замечаем. Его современники даже представить себе не могли, что наука так кардинально изменит мир. Мы водили бы Пушкина по улицам за руку, а с его лица после первого шока не сходила бы глупая улыбка. Он бы ничего не понимал из того, что мы ему пытались бы втолковать.

— Полный даун был бы, — согласился террорист.

— И только опытные психологи догадались бы начать его просвещение с вещей, которые ему были близки. Он хорошо помнит, что такое яблочко на тарелочке, он знает, что такое говорящее изображение в зеркальце. Ему понятно — это сказки, он сам об этом писал. И нам достаточно ему теперь сообщить, что все те сказки стали явью, и не по волшебству и щучьему велению, а просто люди научились такие зеркальца делать своими руками, профессии такие появились, все равно, что плести корзины, шить одежду, ковать подковы. Это бы он уже понял, понял бы самое главное — умельцы изловчились. Но ни он и никто другой из его современников не смог бы уяснить, каким образом. Так и я вас, как и Пушкина, возвращаю к вещам вам привычным. Вы знаете, что в компьютерных играх персонажи легко восстанавливаются и что они имеют по несколько жизней, как прежде в народных сказках разрубленные на куски герои воскрешались с помощью живой и мертвой воды? Это вам знакомо?

— Это знакомо каждому ребенку.

— Так вот всего этого человечество через некоторое время достигнет в реальности — сами научатся мертвых оживлять и собирать рассыпанных в прах. Принцип улавливаете: человек хотел видеть на расстоянии — научился, человек мечтал возвращать умерших — научится. Ведь то сказочное зеркальце, которое показывает и говорит, сбылось на 100 процентов. Можно даже видеотелефон сделать в виде такого точно зеркальца — с ручкой и инкрустациями, это всего на всего вопрос дизайна. И если за пару столетий человек изменил до неузнаваемости весь мир вокруг себя, то за следующие два столетия он и себя изменит в мире так же существенно. А ушедшие поколения вернуть к жизни будет проще, чем сейчас собрать телевизор. Вы, хоть и ученый, но недооцениваете науку, а она сейчас в такой рост пошла, что…

- Да ну, - усмехнулся ученый, - развивается, как обычно. И я не замечал, чтоб настолько, что можно впадать в эйфорию.

- Вы не замечаете, как не замечают и другие, потому что многие процессы идут подспудно, тихо накапливая взрывной рывок. Мне  в школе один коллега-математик задачку задал. Она очень показательна. Вот смотрите - известно следующее: озеро полностью зарастает ряской за 30 дней. И еще известно: количество ряски каждый день удваивается. Вопрос: на какой день озеро покроется ряской наполовину?

- На 15-ый. Чего тут думать… - ответил сразу Десницкий, а потом приложил палец к переносице. - Хотя стоп! Нет, намного позже… Наполовину оно покроется ряской в предпоследний день. То есть на 29-ый. Любопытно – сразу и не верится.

- Вы быстро решили, - сказал Алеша, у него чуть не вырвалось сказать:«Садитесь, отлично».-  Да, на 29-ый. Ответ очевиден, но в то же время производит впечатление.  На 28-ой озеро зарастет на четверть, на 27-ой – на одну восьмую, на 26-ой – на одну шестнадцатую. А за неделю до полного зарастания количество этой ряски будет практически незаметно на глаз, как будто ее и нет. То есть 23 дня шел бурный процесс роста, который никто не замечал, а потом – раз! – и куда делось озеро? Это пример геометрической прогрессии, то есть удвоения. А история науки показывает, что она, наука, развивается (точнее уже взмывает) по экспоненте – и это похоже на то, если бы ряска не удваивалась каждый день, а возводилась в степень. То есть, видимое  зарастание водоема вместо недели произошло бы в последний час последнего дня. Мы приближаемся к тому загадочному и волнующему моменту, когда прогресс вот-вот может пойти почти по вертикали, когда вдруг все увидят, что головокружительные перемены происходят не каждый век или каждый год, а каждый день, каждый час и каждую минуту. Это может от неожиданности  вызвать у людей даже панику и шок. И куда приведет этот переход, каким будет человечество, у нас нет пока ответа, но то, что в это время, совершенно походя, посбываются все мыслимые и немыслимые мечты, включая личное бессмертие и возможность воскрешения, несложно догадаться.

— Ну, хорошо, - Десницкий немного смягчился, - я  не со всем согласен, но, допустим, когда-нибудь научатся наши далекие, или пусть даже близкие, потомки восстанавливать давно умерших людей — кого они тогда восстановят? Того, кто для них интересен: Пифагора, Моцарта, Наполеона, Эйнштейна, многих других ярких и известных личностей, оставивших заметный след в истории, того же Пушкина, как вы сказали. Но зачем им нужны будут миллиарды серых, ничем не примечательных людей, которые и в своем времени ничем не выделились? Их-то зачем тащить в будущее?

— Вы знаете, мне кажется просто невероятной ситуация, при которой, имея техническую и финансовую возможность воскресить абсолютно всех, наши потомки захотят вернуть только великих. Во-первых, грядущее человечество, или пусть это станет сверхчеловечество, неизбежно будет великодушным и гуманным, это будет общество, в котором права личности ценятся важнее любых групповых интересов, будь то этнические, классовые или еще какие-нибудь, -  иначе оно еще раньше уничтожит планету и себя.   Во-вторых, я уже говорил о понятии «права на бессмертие». Все жившие когда-нибудь люди уже автоматически имеют это право, независимо от их роли в истории и уровня интеллекта. В-третьих, с точки зрения могущественных людей будущего уровень ума Эйнштейна будет не слишком отличаться от уровня сельского дурачка. И тот и другой будут подвержены адаптирующей коррекции и глобальному обучению при сохранении их личностных качеств — и еще неизвестно кто из них окажется нужнее будущему. Ведь иной аутичный пастушок из средневековья мог бы быть сейчас гениальным программистом. В-четвертых, раньше пожилых людей убивали или бросали, когда еда доставалась тяжело, а теперь за немощными и выжившими из ума стариками ухаживают, хотя смысла в их жизни особого нет. Что же изменилось? Цивилизация. То есть вопрос, который вы задаете, для человека из будущего будет вопросом дикаря с примитивным мышлением. И, наконец, в-пятых, допустим, начнут возвращать только великих. Вдохнули жизнь в того же Пушкина, оживили его полностью, как личность, с его чувствами, воспоминаниями и привязанностями. Как вы считаете, разве он не похлопочет, узнав, что воскрешать нетрудно, о своей жене Гончаровой, о своих детях, Дельвиге, других друзьях-лицеистах, Арине Родионовне, о своих многочисленных возлюбленных. Пару сотен современников он лично попросит вернуть. И ему вряд ли откажут. А у тех ведь свои близкие люди и друзья. Да за короткое время цепочки воскрешений не только покроют густой сетью весь девятнадцатый век, но кругами уйдут в восемнадцатый, семнадцатый, шестнадцатый, а так же — в двадцатый и двадцать первый.