Чаша гнева

ий еще молод.

– Латинской империи, что утвердилась в Константинополе, не до нас, – закончил за магистра маршал. – Армяне слабы, так что только чудо может спасти нас, если сарацины ринутся на королевство, точно собаки на окруженного вепря!

– Чудо, воплощенное в Чаше? – спросил кто-то братьев.

– Именно оно, – кивнул де Майи. – Без него нам не спастись. Муэдзин вновь будет кричать там, где высились христианские церкви, а шакалы – рыскать на развалинах замков.

– Избави нас Господь от такого! – проговорил де Плессье.

Рыцари перекрестились.

– Ну хорошо, брат Жак, – проговорил командор Антиохии, приехавший в Иерусалим только вчера, – ты убедил нас, во имя Господа. Где Чаша сейчас?

– Она в Англии, в нашем лондонском командорстве, – ответил магистр, – у достойного брата Ричарда Гастингса. Надлежит как можно быстрее доставить ее в Иерусалим!

– Брат Ричард стар, – осторожно возразил брат Анри. – И не перенесет долгого пути!

– Во имя Господа, сеньоры братия! – воскликнул командор Святой Земли. – Надо просто отдать Чашу другому рыцарю!

– Да простит Вседержитель вашу горячность, – спокойная улыбка Жака де Майи заставила свежеиспеченного бальи умолкнуть. – Чаша признает только своего хранителя, и в руках другого просто не будет иметь никакой силы!

– Именно так, – кивнул Гийом из Шартра, – иначе все было бы очень просто…

– Так что же, брат Жак, – проговорил де Плессье. – Вы предлагаете избрать нового хранителя для Чаши?

– Это надлежит сделать, – магистр кивнул, – и как можно быстрее.

– Кому-то придется ехать на гору Синай, – голос командора графства Триполи звучал так равнодушно, словно речь шла о прогулке на соседнюю улочку.

– Думаете, Святая Екатерина подскажет? – усмехнулся командор Земли.

– Ее монастырь велик и славен многими чудесами, – медленно проговорил маршал, – но путь наших посланцев будет лежать вовсе не туда, а в скит Святого Иринея. Там живет святой отшельник, чьи советы не раз выручали наш Орден.

– Воистину так, во имя Господа! – Жак де Майи осенил себя широким крестом. – Осталось лишь решить, кто поведет отряд к Синаю.

– Это должен быть брат, посвященный в тайну, – принялся монотонно перечислять де Плессье, – опытный в путешествиях по пустыне и умеющий договариваться с бедуинами. Кроме того, он не должен занимать видной должности в Ордене – отъезд любого из бальи вызовет толки, а мы должны по мере возможности избежать огласки!

Де Лапалисс ощутил, как взгляды присутствующих скрещиваются на нем.

– Видит Господь, нет лучшей кандидатуры, чем брат Анри, – сказал магистр. – Прочие достойные мужи, не имеющие буллы и кошеля, слишком стары для путешествия по пустыне. В тайну он посвящен, а о воинском опыте говорят те сотни битв, в которых он участвовал на службе Храму!

– Я недостоин, братья! – воскликнул де Лапалисс. Когда его пригласили на совет магистра (и это лишь через полтора месяца после наказания), он удивился, но теперь все стало на свои места. Де Майи все предусмотрел