Царская дыба

инулся. Однако ветвеннский охотник успел взмахнуть мечом – тяжелый клинок обрушился серву на затылок и на удивление легко, с еле слышным чмоканьем, рассек, войдя на всю ширину лезвия.

– А-а! – женщина, вцепившись ногтями себе в лицо, упала на пол, и на коленях поползла к замертво рухнувшему родичу. Так же жалобно взвыли дети, но стронуться с места не отважились.

– Так поможете? – судорожно сглотнув, переспросил Прослав. – Всего-то перекинуть, да к воде десять шагов столкнуть.

– Лоймы? – встрепенулся один из охотников. – У них же лодки есть! Фома, Родион, правда, подмогните. Полонянок возьмите. Да нам тоже лойму присмотрите какую.

– Ну-ка, пошли, – пнул безбородый рыдающую женщину, потом махнул мечом детям: – И вы тоже.

Все вместе они вышли на берег. Охотники – сами рыбаки, толк в лодках знают – одобрительно хмыкнули.

– Калина, сюда! – крикнул Прослав, подступаясь к борту. – Быстрее!

– Не отлынивать! – угрожающе прикрикнул на пленников охотник, убирая меч в ножны. – Ну-ка, взяли!

Широкая лодка дрогнула, начала медленно подниматься.

– Давай, давай... – женщины и дети, не доставая борта, отступили назад, а мужчины, перебирая руками по сиденьям, продолжали толкать. – Ну!

Лодка, соскочив с чурбаков на песок, облегченно скрипнула и ухнулась на днище.

– Теперь вперед!

Люди навалились на лойму, толкая ее к озеру – та на удивление легко заскользила и вскоре закачалась на глубокой воде.

– Калина, к причалу ее подводи! – приказал жене Прослав, и указал охотникам на стоящую у причала лодку Бронеслава, которую сосед сшивал почти пять лет и спустил на воду только в прошлом году. – Эту тоже я беру.

– Почему это? – возмутился безбородый. – Их четыре на всех, а ты хочешь себе две хапнуть!

– Я дальше ухожу, а вам воевода хочет монастырь оставить, – походя выдал чужую тайну Прослав.

– Правда?! – обрадовался охотник. Грабить монастырь – это не в нищих мужицких избах шарить. – Тоды ладно. Но тогда ты и девок сам забирай.

Семен Прокофьевич ладных девок на свою долю спрашивал. Эта вроде сочная...

Он схватил Христину за волосы и повернул лицом к проводнику.

– Не-ет! – мать стремительно кинулась вперед, и сжала девушку в объятиях.

– Не отдам!

– Пусти... – попросил Прослав, с сожалением наблюдая, как оба ветвенских охотника убегают к стоящим поодаль причалам с лодками Харитона и Сарота.

– Нет! Не дам! Не отдам дочку!

– Пусти! – Прослав дернул Христину к себе. – Да отдай, гадина подколодная!

От тупого упрямства соседки он неожиданно озверел, выхватил чекан и саданул ее по голове – правда, не острием или обухом, а боковой стороной. Скулеж моментально оборвался, и женщина кулем осела на песок. По ушам ударил одновременный детский крик, но Прослав, не обращая на вопли внимания, запустил пятерню девке в волосы и поволок за собой на лодку Бронислава, столкнул на сложенные на дне сети, спрыгнул следом. Нашел пеньковый конец какой-то веревки – этого добра в рыбачьих суденышках всегда с избытком – торопливо смотал