Слуга царю...

черком и к тому же исчирканные вдоль и поперек, он тут же принялся совать прямо в нос собеседнику, предлагая ознакомиться с изяществом его умопостроений.

— Знаете… — Бежецкий отстранился, брезгливо отпихивая перевод пальцем. — Я, э-э-э… не специалист, поэтому давайте уж сами…

Наливай легко сдался. Видимо, его самого так и распирало поделиться с благодарным слушателем только что раскрытой тайной.

— В общем, если отбросить кое-какие неясности, здесь сказано… Вот дословно: «Будь проклят тот, кто откроет эти ворота, ибо выпускает на свет демона разрушения. Ждут его несчастья, катастрофы и мор…»

— Так и сказано?

— Точно так.

— Тогда давайте пока открывать ворота не будем, вернемся в лагерь и все там обсудим, — заключил Александр, беря низкорослого лингвиста за шуршащее оранжевое плечо и мягко увлекая его прочь от «ворот». — Заодно и покушаем: урядник Голинских знатную ушицу из моих хариусов обещал сварганить… Что, кстати, за камень, которым проем заложен? Мне показалось — мрамор…

Наливай пожал плечами:

— Не мрамор, конечно, без вариантов, но известняк-точно. Странно, никакого известняка поблизости не находили… Сплошные вулканические туфы, базальты и граниты.

— По местным картам или?..

— Или, — отрезал лингвист. — Я, каюсь, в этой области не слишком сведущ, но мы с Леонардом Фридриховичем посылали по сети запрос в Санкт-Петербург и нам подтвердили, что ближайшее месторождение известняка расположено в полутора тысячах верст отсюда…
* * *

— Вскрывать, и никаких гвоздей! — горячился Ага-фангел Феодосиевич, размахивая огромным кулачищем, словно упражнялся в рубке лозы. — Зачем мы, в конце концов, сюда перлись за тысячи верст? Флюктуации отмечать ваши, Михаил Абрамович? Или ваши, Леонид Тарасович, напряженности и пучности электромагнитных полей?..

— Так же, как и ваши, между прочим, господин Новоархангельский! — не удержался академик Мендельсон, вступаясь за Смоляченко, залившегося краской так, будто занятие этими самыми напряженностями и пучностями разных там полей было донельзя непристойным.

— Господин Николаев-Новоархангельский! — взвился физик-помор, задетый за живое. — Только так, и не иначе!..

Мнения о том, вскрывать ворота сразу или подождать результатов дополнительных исследований, разделились. Половина ученых твердо стояла «за», вторая — так же категорически придерживалась обратной точки зрения. Мнения «охраны и обслуги», не говоря уже о проводнике, естественно, не учитывались. Бежецкий же временно занял ложу арбитра, стараясь вникнуть в доводы обеих сторон.

Доводы, увы, строго делились на малопонятные и абсурдные, причем как первых, так и вторых было более чем достаточно и многие из них многократно уничтожали друг друга, будучи взаимно противоположными по сути.

— Поймите вы, голова садовая, — распалился тем временем академик Мендельсон. — Нельзя вот так, не проверив ничего, с ходу отбросив возникшее обстоятельство, лезть напролом. Тем более — наплевательски относиться к подобным предупреждениям…

— Да-да! —