Печать на сердце твоем

омый гул, шипение горящего «жира» и крики — отчаянные крики сотен обреченных. Внезапно вспомнилась черная ледяная равнина, коленопреклоненные люди в страшных меховых личинах. Сколько раз Згур пытался забыть, не вспоминать. Тогда ему приказали. Теперь он сам отдает приказ. Ивор прав — этому нетрудно научиться.

…Ты назвался Смертью, парень! Станешь Смертью ты теперь!

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ВЕЛИКАЯ СУРЬ

Скалы вырастали медленно, неторопливо. Даже издалека можно было понять, сколь они огромны. Серые каменные громады напоминали многоглавых зверей, покрытых густой темно-зеленой шерстью соснового леса. Словно боги в незапамятные времена поставили их сторожить покой Доная — великой реки, неспешно катившей свои серые воды с далекого Заката до самого Змеиного моря.

— Там, за ними… — Ярчук не выдержал, судорожно вздохнул. — Сурь!..

Лодьи плыли по Донаю вторую неделю. Згур уже успел привыкнуть к неспешной речной жизни. Вода была спокойной, теплое, совсем уже весеннее солнце с каждым днем грело все сильнее, и хотелось просто плыть и плыть, не думая, куда и зачем.

Здесь, на Донае, никто не тревожил беглецов. На правом берегу лежали земли мадов, на левом правил каан За-вагар Черная Звезда, о котором Згур услыхал впервые в жизни, река же оставалась как бы ничьей. Встречные лодьи держались мирно, рыбаки размахивали свежевыловленными сазанами и лещами, подзывая покупателей, а в прибрежных селах смуглые коренастые мады охотно продавали хлеб и вино, приглашая на ломаном румском приплывать почаще. Их не боялись. Всезнающий Чудик пояснил, что держава мадов крепка, и многие годы никто, даже Кей-Сар, не решается посягнуть на ее пределы. От левого же берега держались подальше. О каане Завагаре говаривали всякое, называли людоедом и даже оборотнем. Впрочем, оборотень Завагар — еще полбеды. На левом берегу Доная встречалось еще и не такое.

Згур вспомнил, как однажды они все-таки решились — подошли поближе. И — тут же повернули назад. Сотни голых людей толпились вокруг огромных, в три роста, каменных грибов. Время от времени из неровных бурых «шляпок» начинало бить белое искрящееся пламя, и тогда вся толпа принималась дружно вопить. Дальше — того пуще. За мысом открылось ровное поле, посреди которого прямо в воздухе парили три огромных круглых шара. Ветер донес резкий, терпкий дух свежего лука. Згур махнул рукой и велел грести на стремнину. Последнее, что он успел заметить, были всадники в лохматых шапках, окружавшие парящее в воздухе диво.

Згур невольно вздохнул. Велик Род-Сокол! Чего только не сотворил! Жалко, что и половины не увидишь.

Скалы выросли, заслонили небо. Згур заметил, что на вершине той, что была слева, вьется небольшой сизый дымок.

— Там что, стража?

Ярчук подумал, почесал бороду:

— Не слыхивал. Може, из-за скандов… Говорят, они уже возле самого Лучева сживаются.

Об этом они услыхали от мадов. Те и сами начинали не на шутку тревожиться. Давно уже сканды не «сживались» на Донае.

Венет озабоченно покачал головой, бросил взгляд на