Царская дыба

ауште следить за работой поставленных там двух мануфактур. И то, что к этому походу они готовились больше двух месяцев и закончиться неудачей он никак не должен.

– Так что, поднимаемся, Семен Прокофьевич?

– Можно не спешить, – небрежно отмахнулся опричник. – Здесь, от Желчи до Ветвенника, возвышенность. Места сухие, хлебные, несколько деревень стоит. Инородцы забредают редко, потому как топи кругом. Лазутчика ливонского здесь отродясь не случалось, упреждать епископа некому. А коли рано в деревню зайдем, нас и не увидит никто. Мужики по тоням расплывутся, снасти проверять. Потребно ближе к полудню дойти, когда с озера вернутся.

– К полудню, так к полудню, – согласился Росин и двинулся к березняку. Сделав все желаемое, набрал охапку хвороста, вернулся к стоянке вывалил дрова на песчаную проплешину, достал зажигалку.

Газ во французской полупрозрачной безделушке давно закончился, но кремень еще не истерся и давал жирный пучок искр. Росин подсунул в зажигалку пересушенный мох из поясного карманчика, чиркнул, старательно раздул затлевший огонек, подсовывая тончайшую бересту, а когда та расцвела тонким огоньком – запалил от него бересту потолще, которую и подсунул под валежник. Тот радостно затрещал. Оставив костер разгораться, Костя отправился за новой порцией дров, а когда вернулся – над пламенем уже висел котелок с чистой озерной водой.

Лагерь постепенно оживал. Ребята из клуба "Черный шатун" выбирались из палаток, бояре откидывали шкуры и сладко потягивались, поднимались. Из чересседельных сумок извлекались кожаные поддоспешники, кольчуги, зерцала, панцири. На пояса вешались сабли, ножи, кистени, шестоперы. Очень скоро лагерь, поначалу напоминавший туристский, заблестел сталью, зашелестел железом и стал походить на то, чем и являлся на самом деле – воинский стан.

От котла вкусно запахло мясом – но Росин уже знал, что разваривается там завяленное в дорогу мясо, и сколько его ни готовь, по вкусу оно все равно напоминает стоптанную подошву. Кроме запаха к густой каше – никакого толка. Ему вдруг со страшной силой захотелось дешевых макарон, простой вареной колбасы и сигареты "Прима" – но ни того, ни другого, ни третьего в нынешнем шестнадцатом веке еще не существовало. Да чего там колбаса или макароны – даже картошки из Америки никто не догадался привезти! Окромя мяса и пирогов – никакой снеди приличной нет!

Костя поймал себя на том, что даже мысленно вместо слова "еда" употребил "снедь" и покачал головой – вконец обжился! Вот смешно будет, если временной катаклизм всех их обратно в двадцатый век выбросит. Ведь не приживется никто в родном мире, одичали...

Пожалуй, вовремя они с женой развелись. Поначалу казалось, что взбрыкнула она по-глупому из-за его поездок на игрища и фестивали, спугалась, когда увидела, как ребенок меч отцовский начал по квартире за рукоять таскать. Наверное, отошла бы вскоре, назад вернулась... Теперь получалось – вовремя ушла. Слез и истерики не будет из-за его исчезновения, сынишка привык, что папа постоянно