Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия (СИ)

   В течение минуты я в голову Дмитрия Алферова перегонял пучок информации зрительных образов его дочери, как она себя вела, что говорила и как приняла свою смерть. Когда вся эта зрительная информация была перегнана по телефонной линии в сознание Колючего, оптико-волоконная телефонная линия освободилась, то я вдруг услышал горестный мужской плач! Нервы Колючего не выдержали, и этот бульдог расплакался, то был страшный мужской плач, почти рыдание!

   - Кат, ты сейчас на линии? - Через некоторое время снова послышался его голос.

   - Да, Колючий!

   - Что это был за мужик, который стрелял в нее?

   - Прапорщик Юрий Малашенко, но он военнослужащий и выполнял приказ своего руководства.

   - Теперь я, Кат, понимаю, цель твоего звонка! Ты хотел узнать, как моя дочь оказалась членом этой уличной бандой, чем эта банда занималась?! Хорошо, я готов еще раз встретиться с тобой, назвать тебя имена тех людей, которые курировали, направляли и пестовали формирование первой уличной банды из золотой молодежи Рублевского шоссе. По этому вопросу я мог бы встретиться с тобой и сегодня, но сегодня вместе с женой я буду заниматься своей дочерью, начну готовиться к ее похоронам. Спасибо, Кат, за твой звонок, моя секьюрити только что подтвердила твою информацию. Прежде чем отключиться от линии, хотел бы еще раз тебя попросить, Кат, ты уж не трогай того прапорщика, оставь его для меня!

   К этому времени улица Нижние Мневники начала заполняться милицейскими машинами с мигалками на крышах и без мигалок. Одна за другой прибывали следовательские группы, которые тут же подключались к общей работе, подготовкой протокола с описанием места происшествия и самого убийства. Один из дознавателей хотел подойти ко мне, чтобы задать в этой связи пару вопросов, но Михалыч ему строго и отрицательно покачал головой.

   Это нежелание полковника Кучкова ясно говорило о том, что он не хотел, чтобы его люди контактировали со мной по этому вопросу. Тогда я понял, что настало время и нам расставаться. Но Михалычу явно не хотелось отпускать меня и Максима Звонарева на свободу, хотя он и полагал, что мы свою долю задания по розыску пропавших ребят честно и добросовестно отработали! Но он, немного подумав, то он решил все же отпустить меня и Максима на свободу! При мне он набрал прямой номер министра Дронова, сначала сам с ним переговорил. В разговоре честно и бескомпромиссно перечислил все мои личные положительные достижения этого воскресного дня. Затем он протянул мне свой мобильник, видимо, министр захотел переговорить со мной, чтобы поблагодарить за проделанную работу.

   В момент перехода мобильника Михалыча в мои руки, я успел подсмотреть и запомнить номер мобильного телефона генерала армии Дронова, высвеченный на дисплее его мобильного телефона!

   Приложив мобильник Михалыча к своему уху, я услышал усталый голос Матвея Никандровича:

   - Ну, что, Руслан, или как тебя там по батюшке кличут, ты, вероятно, сильно устал, поработав день с моим Фердинандом. Ты теперь можешь себе представить, что с этим полковником мне приходится работать и днем, и ночью. Иногда мы работаем, не разгибая спины, по несколько суткам кряду, решая задачи, поставленные президентом?! Но в тоже время, Руслан, я должен тебе откровенно признаться в том, что своего Фердинанда я не променяю ни на одного другого человека! А теперь позволь мне тебя лично поблагодарить за работу, проделанную тобой в эту субботу. Эта твоя находка такого количества трупов в помещении одного из автосервисов в Нижних Мневниках наводит нас на очень грустные размышления. Но в любом случае хочу сказать тебе, Руслан, эта находка тебя 4уже больше не касается, сообщаю тебе, что твоя работа по этому делу завершена!

   На этом разговор с министром закончился, но мысль о том, что Матвей Никандрович пока не может в полной мере ответить на все вопросы президента, кто же и почему совершил такое дикое убийство, хладнокровно расстреляв десять мальчишек и девчонок, если сейчас я не помогу министру в этом вопросе?!

   В своём сознании я сформировал небольшую мнемограмму, в которой коротко рассказал о прапорщике ФСБ Юрии Малашенко, о команде спецназовцев, которой он командовал, о приказе им полученным от своего высшего руководства. В конце мнемограммы я пояснил, почему Малашенко со своими бойцами полностью не выполнил полученного приказа. Своей командой прапорщик не просто должен был ликвидировать этих ребят и девчат, но и принять соответствующие меры для полного уничтожения их трупов. Но с этим делом прапорщик почему-то не справился. Мы с Михалычем тела этих молодых парней и девчонок обнаружили слишком рано, не позволив исполнителям свое грязное убийство довести логического завершения, возможно, этим под удар был подставлен и сам Дронов.

   Мне стало легче дышать, когда мнемограмма покинула мое сознание и по телефонным линиям проскользнула в головной мозг генерала армии. На некоторое время в микрофоне мобильника не было слышно его голоса. Ему понадобилось некоторое время на ее чтение и осмысливание. Затем снова на линии прозвучал его приятный баритон:

   - Спасибо за честно выполненную работу, Руслан! Следуя твоему совету, я обязательно прослежу за дальнейшим развитием событий по этому делу. Обязательно приму некоторые меры личной предосторожности!

   Михалыч выделил в мое распоряжение один из Тигров взвода майора Зеленковой и когда настала минута расставания, то он и я принялись мутузить друг друга кулаками по своим плечам и спинам. Краем глаза я все же проследил за тем, как Максим Звонарев быстренько обежал все четыре Тигра, отбирая нам бронеавтомобиль. Он остановился на одном из Тигров, забрал у рядового ключи зажигания и с удобством устроился на водительском месте, принялся терпеливо ожидать, когда, наконец-то, и мы разожмем свои дружеские объятия.

   Последний раз хлопнув кулаком по крепкой спине Михалыча, я едва не расплакался, но теперь уже от радости, когда осознал, что я снова стал свободным человеком! Спотыкаясь на каждом шагу и оглядываясь на Михалыча, я направился к нашему Тигру. Там, прежде чем занять пассажирское сидение с правой стороны от водителя, я внимательно осмотрел внутренности салона этого нашего бронеавтомобиля, остался довольным всем увиденным. Затем я занял свое сидение, Максим сидел, ожидая моего приказа на начало движения. Повернув лицо в его сторону, я негромко ему приказал:

   - Максим, закрой все двери и люки этого бронеавтомобиля, подними бронированные стекла и установи бронированные заслонки. Только после этого мы можем отправляться в путь. Едем в гостиницу, там отдохнем немного, а затем мы принемся за расследование кое-какого дела.

   Никогда раньше за всю историю своего существования улица Нижние Мневники не была заполнена таким количеством служебных автомобилей московской милиции. Они были повсюду, но в основном больше всего их было на площадках, расположенных рядом с этим автосервисом. Максим, ловко маневрируя бронеавтомобилем сумел выбраться из этой невообразимой толчеи, не задев и не повредив ни одного другого автомобиля. Некоторое время мы спокойно двигались по правой стороне улицы, когда впереди показался левый поворот на мост через городской водоканал со шлюзами для пароходов и теплоходов, то у меня под левой лопаткой возникло неприятное жжение.

   - Постарайся этот мост проскочить на высокой скорости, майор! Тихим и спокойным голосом я посоветовал Максиму.

   Тот удивленно повернул голову в мою сторону, раскрыл было рот, видимо, собираясь мне возразить по отданному мною приказу, но в этот момент и его глаза широко раскрылись. Максим вдруг громко прокричал:

   - Бронетанковая граната, они только что выстрелили противотанковой гранатой!

   На противоположной стороне водоканала стоял такой же, как наш бронеавтомобиль Тигр, но только на его крыше был развернут комплекс РПГ26. Сейчас от этого бронеавтомобиля к нашему Тигру разворачивался дымный след противотанковой гранаты, ее саму невооруженным глазом не было видно. Только благодаря этому дымному следу мы и заметили, что по нам стреляют противотанковой гранатой! Я в тоже мгновение задействовал заранее заготовленное и прочитанное заклинание о спасении моей и Максима жизней. За малую долю мгновения до контакта противотанковой гранаты с нашим бронеавтомобилем, магии выбило из креплений ветровое бронированное стекло, оно силой магии было отброшено на два - три метра от нашего Тигра. Затем последовал взрыв противотанковой гранаты, который нас обоих, к этому времени наши тела были надежно закапсюлированы магической энергией от внешнего воздействия, выбросил через отверстие, где раньше стояло лобовое стекло Тигра. Этот взрыв меня и Максима Звонарева сбросил прямо в воды этого канала.